Универсальные истины (ЛП) - "scullymurphy" - Страница 40

Переступив порог затемненной гостиной, Драко понял, где была молодежь весь вечер. Кри превратила один из своих банкетных залов в небольшой уютный танцевальный клуб с диванами и мягкими стульями и приглушенным освещением, а на одной из стен мерцали кадры из винтажных фильмов. С потолка свисал зеркальный шар и медленно вращался, наполняя полумрак мелкими бликами. Они прибыли как раз в тот момент, когда из динамиков заиграла медленная и сексуальная мелодия. Драко повел Гермиону к центру танцпола и притянул в свои объятия. Они медленно качались под музыку, и он был не в силах отвести от нее взгляд, прижимая все ближе к себе.

Как он вообще мог подумать, что будет к ней равнодушен?

— Ты просто изумительна. У меня нет слов, — Малфой слегка нахмурился, и его глаза переместились к ее губам.

— Ты и сам замечательно выглядишь, — Грейнджер игриво ухмыльнулась и склонила голову. — Никак не могу решить, нравишься ты мне больше как элегантный волшебник или как чертовски привлекательный маггл.

Драко вновь не смог сдержать улыбки. На этот раз ее взгляд переместился к его губам, а рука скользнула с его плеча к затылку. Она поглаживала его в такт музыке и что-то рассеянно подпевала. Песня была ему незнакома, и он не мог понять, что она говорила, но ему было все равно. Эта ласка была невыносимо вызывающей. Его собственные руки лежали на тонкой талии, но в ответ на ее жест Малфой провел ладонью вверх по ее спине и вдоль позвоночника. Ее кожа словно атласная. Гермиона вздохнула, и он начал всерьез размышлять, не слишком ли бестактно пригласить ее в свою комнату всего через пять минут после того, как они снова увидели друг друга.

Песня закончилась, и Грейнджер, казалось, пришла в себя, спрашивая, что там в Нью-Йорке и как надолго он во Франции. Драко рассказал ей о суетливости, мусоре и о планах Астории остаться до начала семестра.

— Конечно, мне придется ездить в Париж и Англию по работе, но в течение следующего месяца я буду проживать здесь.

— Это прекрасная новость, — тихо сказала она.

— Правда? Мне жаль, что за последние несколько недель не было возможности пообщаться.

— Да. Разве ты не видишь, как я рада, что ты здесь?

— Если бы мы не находились в толпе отъявленных сплетников волшебного мира и, вероятно, нескольких репортеров, я бы ответил на это невербально.

— Ммм, какая жалость.

— Есть ли тут поблизости приватная терраса, на которой мы можем уединиться? — спросил он, преувеличенно вытягивая шею так, что Гермиона рассмеялась.

— Я уверена, что их десятки, — улыбнулась она, — но, к сожалению, твоя тетя направляется к нам и будет здесь через пять, четыре, три, два…

oOo

Гермиона бы рассмеялась над тем, как вытянулось его лицо, если бы не чувствовала того же разочарования. Несмотря на все гостеприимство и щедрость, Лукреция была последним человеком, которого она хотела видеть в этот момент. Да и вообще, единственное, чего ей хотелось, — найти укромное место и проверить, как быстро она сможет развязать маггловский галстук-бабочку. Когда он так ей улыбался, она просто…

— Дорогие мои, — воскликнула Лукреция, подходя к ним. — Как хорошо вы смотритесь вместе. Я знала, что кремовый цвет оттенит серебро.

Она подставила щеку для поцелуя Драко, который сохранял нейтральное выражение лица.

— Здравствуй, тетушка. Твоя вечеринка просто потрясающая.

Гермиона добавила свои поздравления, внезапно осознав, что все еще держит Драко за руку. Лукреция, казалось, тоже это заметила и приподняла брови. Гермиона быстро убрала свою ладонь и почувствовала, как он с большим трудом чуть-чуть отошел от нее. Так, наверное, было к лучшему — как он и сказал, весь дом был полон любителей почесать языком. У Риты, мать ее, Скитер несомненно был здесь как минимум один шпион.

В этот момент музыка резко возросла в темпе и уровне шума, и Лукреция жестом попросила их следовать за ней.

— Астория хотела бы познакомиться с Гермионой, — объяснила она, когда они оказались в более тихом месте. — И, моя дорогая, тебе следует поговорить с несколькими министрами французского правительства. Они помогут создать благоприятные условия, когда ты начнешь вводить международную версию своего законодательства.

Тон Лукреции был резким, и Гермиона восприняла это как очень легкий упрек им с Драко. Она заметила, как тот задумчиво посмотрел на свою тетю.

— Значит, насколько я понимаю, вы двое хорошо знакомы, — заметил он, когда они вошли в главный зал.

— Да-да. Последние несколько недель я часто наслаждалась обществом Гермионы, — Лукреция тепло улыбнулась ей, и она горячо кивнула в ответ. — Вообще-то, на ней сейчас моя «Вионне».

— Мое восхищение, — Малфой склонил голову, развратно ухмыльнувшись.

Гермиона взглянула на него. Он приподнял брови и снова оглядел ее с головы до ног, словно вопрошая: «что?». Она подавила смешок и отвернулась, заметив, что к ним спешит очень красивая молодая девушка.

— Драко! Тетушка! Эта вечеринка просто incroyable,{?}[(фр.) — невероятная.] — воскликнула она, когда подошла к ним. — О, мисс Грейнджер! Я так хотела с вами познакомиться! Вы выглядите потрясающе в этом платье… и с этим макияжем и прической. L’ensemble est tout simplement parfait!{?}[(фр.) — Все вместе выглядит просто идеально!] Астория Гринграсс, рада познакомиться, — она сделала изящный реверанс и посмотрела на нее горящими глазами.

Гермиона была мгновенно очарована ее бесхитростной манерой.

— Я тоже рада познакомиться. И пожалуйста, зови меня Гермионой. Я так много слышала о тебе! От Драко, от твоей сестры, тети, друзей — мне кажется, я уже тебя знаю, — она протянула руку, и Астория крепко ее пожала. — Твое платье невероятное, ты словно современная Одри Хепберн!

Астория пробормотала «спасибо», объяснив, что платье принадлежит ее тете. Затем они начали оживленный разговор о коллекции Лукреции и о сокровищах в ней. Астория также задала несколько вопросов о работе Гермионы с кентаврами. Лукреция воспользовалась возможностью отвлечь Драко, объяснив, что выдающийся волшебник-психиатр, с которым он хотел встретиться, где-то среди гостей. Драко позволил себя увести, но не раньше, чем бросил многозначительный взгляд через плечо на Гермиону. Та посмотрела ему в глаза и улыбнулась, бессловесно подтверждая, что они найдут друг друга позже.

Гермиона продолжила болтать с Асторией, а затем была представлена министрам, о которых говорила Лукреция. Она вела с ними беседу, но мысли ее блуждали. Теперь стало ясно, что последние несколько недель она занималась самообманом, думая, что может отказаться от своих чувств к нему. Работа приносила удовлетворение и сильно отвлекала, но ее реакция сегодня вечером говорила сама за себя. Например, Гермиона знала, как важно ей поговорить с этими людьми и склонить их к своему делу, но все, что она хотела сделать, — это извиниться и броситься искать его, желательно где-нибудь наедине. Лукреция была права, напомнив им об их положении. Желание заставляло ее делать опрометчивые поступки, но Гермиона совсем не хотела, чтобы о ней шептались или обсуждали ее в светской хронике.

И ей действительно нужно было сосредоточиться. Она удвоила усилия по очарованию своей аудитории, позволив одному из министров втянуть ее в разговор с несколькими другими влиятельными волшебниками из различных ветвей французского Министерства. Гермиона вскоре была поглощена беседой, хотя то и дело замечала в толпе светлые волосы и смокинг цвета слоновой кости. В какой-то момент она увидела, как Малфой смеется с очень красивой зрелой ведьмой, и почувствовала явный укол ревности. Но в другой раз она взглянула и увидела, что он с кем-то разговаривает, но смотрит на нее. И когда их глаза встретились, он ей подмигнул.

В конце концов Грейнджер потеряла его из виду. Праздник подходил к концу, ей было жарко, и она чувствовала себя слегка пьяной. Ей отчаянно нужно было выбраться из душного бального зала и снять обувь.

Осмотрев толпу и не увидев знакомых лиц, она прошла в комнату с абсент-баром, вспомнив, что там есть небольшой балкон, который, как она надеялась, будет свободен от других людей и сигарного дыма, доносившегося с главной террасы. Гоблин-бармен все еще был там, поэтому Гермиона заказала еще один бокал и взяла его с собой. К счастью, терраса была пуста, и Грейнджер села на скамейку, со вздохом стянув с себя туфли. Затем встала и подошла к перилам, наслаждаясь ощущением прохладного камня под ногами и теплого ветра на голой спине. Уже знакомый запах ночного жасмина наполнил воздух, и она глубоко вздохнула.