Нестандартный формат (СИ) - "De Ojos Verdes" - Страница 11

— Ты не в состоянии проверить достоверность чьих-то слов, Элиза! Молодая красивая девушка в другой стране среди иного менталитета попросту уязвима!

— Ты слишком зациклилась на опасностях, грозящих подпортить мою честь. Всем спасибо! Я наелась.

Резко отодвинув стул, Элиза вскочила и отправилась в свою комнату.

На какое-то время в гостиной повисла тишина. Отец семейства тоже отложил вилку с ножом, уставившись на скатерть.

Ева всё еще держала приборы в руках, переводя взгляд с мамы на папу.

— Ты же видишь, она взрослый сознательный человек. Ни разу нас не подвела. Чего так давишь? Мечта у ребенка — помогать людям. Рим, — мужчина одарил жену тяжелым припечатывающим взором, — гордиться надо, уважать её рвение. Дать шанс реализоваться. Угомонись уже, а?

— Да что ты понимаешь! — махнула та ладонью в ответ, спешно моргая, чтобы не дать пролиться слезам.

— Ну, само собой, что в твоем сознании «понимаешь» только ты. Потому что ты мать. Забываешь, что я тоже родитель, и благополучие дочерей — моя святая обязанность.

На этом моменте Еву заметно передернуло. Скрытые обвинения явились своеобразным звоночком, и девушка заговорила мерно, пытаясь примирить их:

— Мама, может, ты поедешь в университет и переговоришь с преподавателем? А потом, если это тебя не успокоит, посетим представителей организации в Москве. Ты же знаешь, что она всемирно известна и более тридцати лет разрабатывает подобные программы?

На самом деле…предложение звучало абсурдно. Что они скажут, заявляясь в офис или штаб-квартиру — как они там называют свои филиалы? Здравствуйте, мы просто семья параноиков, боящихся отпустить младшенькую так далеко? Нам нужны гарантии, что с ней всё будет хорошо, и никто не причинит вреда?

Засмеют же. И дело даже не в этом. На родной улице, в родном доме и даже в собственной квартире ни одно живое существо не застраховано от злого рока. Высокий уровень криминогенности не дает быть спокойной даже на своей территории, что же говорить о «заморских землях»?

Но глядя в наполненные страхом и тоской мамины глаза, Ева готова была на всё. Пусть это глупо и непонятно для посторонних.

— Не знаю… — вздохнула растерянная женщина.

Отец с дочерью переглянулись, безмолвно поняв друг друга, и девушка встала, оставив их. А сама направилась в спальню, которую когда-то делила с сестрой. Её кровать до сих пор была застелена тем же покрывалом. С аккуратностью и скрупулезностью, хотя и выглядела сиротливо, будто ждала хозяйку.

Элиза сидела перед компьютером в наушниках и смотрела какой-то ролик. Пришлось осторожно прикоснуться к её плечу, чтобы не напугать. Она тут же развернулась и сняла массивный аксессуар с головы.

— Что, не успокоилась ещё? — указала куда-то в сторону в направлении предположительного местонахождения родителей.

Ева мотнула головой в отрицании, затем присела на краешек постели:

— Ты тоже хороша, Элиз, так груба, будто не с мамой говоришь.

— Ев, ты не представляешь, как мне выносится мозг ежедневно. Уже сил нет. Даже зная, что резка, не могу остановиться. Так же нельзя. Эта армянская гиперопека уже душит. Я миллион раз расписывала плюсы и даже минусы программы!

Глядя на взволнованную сестру, она помолчала около минуты. Красивые черты лица Элизы казались какими-то скованными, острыми, потому что та то и дело сжимала челюсть. Понятно, что и сама переживает, неприятно находиться в статусе холодной войны с любимой мамой, но и уступить нет желания. В каком-то смысле обеих можно понять.

— Послушай, мне кажется, она видит в тебе свою проекцию. Переживает, что внешность сыграет с тобой злую шутку…

— Ой, умоляю! — огрызается Элиза, затравленно зыркнув. — Мне, может, серной кислотой облиться? Так всем будет легче, не? И меня начнут ценить за мозг, а не смазливость!

Ева ничуть не обиделась на такой выпад. Наоборот, улыбнулась. Они абсолютно разные по всем показателям. Старшая — спокойная, выдержанная, невзрачная, похожая на отца во всем. Младшая — копия матери. Только ещё краше. И такая же импульсивная, взрывоопасная. Поэтому у них и происходят стычки, а вторая половина семейства пытается гасить их и нейтрализовать, когда возможно.

— Элиз, будь мягче. Сама же видишь, что мама начала сдаваться. Пожалуйста. Ну смотреть больно, как она страдает, а ты подпитываешь.

Плотно сжатые губы сказали ей о том, что вслух их обладательница произнести не хотела из гордости. Свою вину признает, осознает, но пока ещё не готова к диалогу. Этого Еве было вполне достаточно. Поцеловав сестру в висок, сжала её плечи в поддержке, а затем вернулась к столу. Благо, обстановка нормализовалась, теперь родители ели и обсуждали другие темы.

Выпив затем чаю и вдоволь наговорившись, девушка вернулась к себе. Вновь провожаемая неодобрительным взглядом мамы, который игнорировала столько лет.

В вагоне метро, заметив веселую компанию молодых парней, невольно вспомнила о Руслане. Слегка удивилась подобному повороту, но всё же немного беспокоилась. Интересно, как его нога?.. Как такой чертенок выдерживает без движения?..

Оглядывая интерьер «Олимпа», в котором последний раз была много лет назад, Ева мрачнела всё больше и больше, задаваясь вопросами, что она здесь делает, как могла поддаться уговорам и согласиться на встречу с ним…

— Ты что пьешь, Зефирка?

Раздражало данное им прозвище. Ситуация. Парень напротив. Всё это неправильно. Не входило в её планы.

— Минералку.

Глядя на то, как деловито Руслан вчитывается в меню, еле удержалась от того, чтобы демонстративно цокнуть. Идеально вписался в общий антураж. Признаться, в классической белой водолазке и черных джинсах он выглядел очень привлекательно. Ткань обтягивала его внушительные плечи и каждую напрягшуюся мышцу. Волосы были подстрижены покороче, а сам он гладко выбрит. И пахло от него как-то знакомо, будто в тот единственный раз, когда помогала ему дойти до дома, запах отложился в памяти.

Ощущение, что миновала целая жизнь, а прошло каких-то две недели.

— Ты с морепродуктами дружишь? — снова подает голос чертенок-переросток.

— Бывает. Иногда очень тесно, — несмотря на то, что отвечала она на отвали, Руслан ей улыбнулся в ответ, — заказывай, что хочешь. Условие было — провести с тобой вечер, так что, здесь предоставляю тебе карт-бланш. До конца ужина.

Его глаза хитро блеснули. У Евы что-то неприятно заныло внутри. Вот эта его самоуверенность, юношеский максимализм и идея-фикс по поводу неё самой — тревожило.

Он отложил меню, жестом подозвал официанта и озвучил заказ. Буквально через минуту им принесли вышеупомянутую минералку и разлили по бокалам. Как ни странно, парень тоже не захотел спиртного.

— Значит, ты по специальности косметолог? — отпил, задумавшись. — В принципе, прибыльно. Губастых развелось, так что, не пропадем в будущем, да?..

Рука Евы, потянувшаяся, было, к воде, застыла в воздухе. Она ошарашенно заморгала, в недоумении уставившись на собеседника. На что тот лишь задорно рассмеялся.

— Это просто шутка, не переживай. Я сам буду обеспечивать тебя и ребенка.

Теперь девушка просто отдернула конечность от стола, непроизвольно пытаясь быть подальше от него. И с новой силой пожалела о том, что несколько дней назад сжалилась над ним, когда он слегка хромая, появился на стадионе ранним утром. И потребовал в качестве компенсации сходить на ужин. Просто поболтать. Аргумент — если и после этого Ева пошлет его к черту, то больше не побеспокоит её. И прозвучало это условие настолько заманчиво, что она невольно кивнула. Свято веря в то, что этот парень сдержит слово и больше не станет преследовать. В том, что продолжения не будет, поскольку с её стороны точно не предвидится изменений, девушка не сомневалась. И сегодняшний вечер рассматривала как вынужденную меру.

Вот и выслушивай теперь этот бред.

— Ну, согласись, у меня впечатляющий генофонд, — заигрывающе вскинул одну бровь, — красивый, умный, сильный, выносливый, талантливый…