Нейтралы (СИ) - Артемьев Роман Г. - Страница 11

- Можно, только копия с копии развеется быстро. Заклинание Джеминио само по себе сложное, так ещё и рассчитано на работу с носителем из реальной материи.

- Что я здесь делаю? – вопросил в пустоту Артур. – Почему я не поступил, как подобает представителю интеллектуальной элиты магического мира? Вместо того, чтобы мерзнуть на холодрыге, мог бы сидеть в башне и смотреть матч через бинокль.

- Корнер, - напомнил я. – Ты поддался стадному чувству. Все мы поддались.

- В бинокль не слышно комментариев, - хихикнула Лайза. – Некоторые приходят, только чтобы послушать Джордана.

Наконец, команды вышли на поле. По команде судьи, Роланды Хуч, пятнадцать фигурок порскнули в воздух, сопровождаемые одобрительными криками толпы. Матч начался.

Открыл счет Гриффиндор. Надо сказать, многие пришедшие парни обсуждали не столько игру, сколько достоинства участниц, громкими криками выражая одобрение фавориткам. Наибольшей популярностью пользовалась Анджелина Джонсон, за которой пристально следил комментатор Ли Джордан (разведка в лице Парвати доносила, что ему ничего не светит), Кэти Белл и Алисия Спиннет тоже удостоились своей порции восхищения, иногда скабрезного. В команде Слизерина девочек не было, только парни.

Для Гриффиндора сегодняшняя игра очень важна в психологическом плане. Их команда молода – Белл и Поттер играют первый раз, Спиннет весь прошлый год сидела на скамейке запасных, Вуд первый год капитанствует (формально он стал во главе команды в конце прошлого курса, когда перед окончанием школы Чарли Уизли отдал ему значок). Поражение может подорвать их дух. Это прекрасно понимает Маркус Флинт, хоть и похожий внешне на тролля, но, как и все слизеринцы, прекрасный психолог. Недаром змеи давят, играют грубо, жестко, нарушая правила.

Команды забили друг другу несколько мячей, потом последовала неудачная погоня за снитчем, Слизерин нарушил правила, и ему назначили штрафной. Игра шла динамично, игроки выкладывались на полную. На ловцов никто не смотрел – то, что творилось на основном поле, невольно приковывало взгляды. Поэтому никто не заметил тот момент, когда метла Поттера начала чудить.

Стоило Поттеру задергаться, и я сразу перевел взгляд на места учителей. Снейп и Квиррел, Снейп сидит, Квиррел стоит неподалеку, оба не отрывают глаз от маленькой фигурки в небе. Зельевар тихонько шепчет себе под нос, заговаривая предмет на спокойствие, Квиррел же застыл в каменной неподвижности, даже не моргает. Тональность криков изменилась, на трибунах заметили, что с гриффиндорским ловцом происходит что-то не то, зрители вскакивали с мест и указывали руками в его сторону. Близнецы Уизли безуспешно пытались помочь Поттеру. Странно, что Хуч не остановила игру. Впрочем, народ пока что не относился к ситуации серьёзно, Флинт так вовсе подлетел к воротам красно-золотых и принялся торопливо закидывать мячи.

Я очень удачно перевел взгляд обратно на трибуны в тот момент, когда Грейнджер врезалась в двоедушца. И даже не извинилась, невоспитанная девочка! Метла мгновенно снизила частоту колебаний, через какую-то минуту Поттер восстановил над ней контроль и, резко наклонившись, ринулся к земле. Спустя минуту он под торжествующий рев болельщиков Гриффиндора вытаскивал снитч изо рта. Думаю, в тот момент на стадионе осталось всего три человека, игнорировавших самого молодого ловца школы. Грейнджер, торопливо бегущая к своему месту, Снейп, медленно обводящий холодным взглядом соседей, и я.

Инцидент оставил после себя разные эмоции. Восторг, азарт, удовлетворение от красивого спектакля… Тревоги не было. На следующее утро после Хэллоуина, увидев входящую в обеденный зал мелкую троицу из Поттера, Уизли и Грейнджер, я испытал некое чувство, не отпускающее до сих пор. Возможно, ложное, но дарующее определенное спокойствие. До тех пор, пока я не начну вмешиваться, судьба будет стремиться следовать канону. Мне так кажется. Будущее покажет, насколько я прав.

После матча отношение к Поттеру снова изменилось. В начале года, сразу после приезда, ученики разглядывали Мальчика-который-выжил с восхищением, смешанным с некоторым недоумением. Обычный же пацан, как он завалил Неназываемого? Примерно через месяц интонации сменились, шепотки звучали чуть иначе: а это точно он завалил? Точно-точно? Может, следователи чего напутали?

Поймав снитч, Поттер невольно себя реабилитировал. Теперь даже ярые критики признавали, что, возможно, в мальчишке что-то есть. Что-то, невидимое с первого взгляда. Как и следовало ожидать, последним оплотом скептицизма оставался Рейвенкло, слабо понимавший связь между умениями классно летать на метле и отражать лбом аваду.

Однако и у нас нашлись свои фанаты, так что споры не утихали. Причем прослеживалась прямая связь между громкостью восторгов и уровнем нелюбви к Слизерину. Нелюбви, скажем прямо, заслуженной. Дело не в том, что зелено-серебряные последние шесть лет зарабатывали наибольшее количество баллов и выигрывали внутришкольное соревнование, это, так сказать, дело житейское. Змеи бесили своим отношением к прочим Домам. Они искренне считали себя лучше остальных и не стеснялись этого показывать. Проблема заключалась в том, что мнение имело под собой основания. Большинство слизеринцев принадлежало к старым состоятельным семьям, что подразумевало хорошее питание, раннее обучение магии, занятия с репетиторами, правильные физические нагрузки – короче говоря, средний ученик змеиного Дома выше, крепче и во всех смыслах сильнее среднего ученика другого факультета. За возможным исключением нашего.

Надменность и презрительное отношение с одной стороны, обиженная гордость и зависть с другой. Ученики готовы носить на руках любого, кто утрет змеенышам нос. Даже в нашем Доме, наиболее дружелюбно относящемся к зелени с серебром, староста в приветственной речи советовал быть осторожнее со слизеринцами. Что уж говорить про остальные факультеты?

Всеобщая веселуха подогревалась испортившимся настроением профессора Снейпа. И в обычном состоянии известный склочным нравом, подпаленный зельевар совсем осатанел, баллы с факультетов летели только так. Правда, спустя неделю с ним, вероятно, поговорили другие профессора, потому что нам и барсукам стало доставаться меньше.

Говоря о деканах, следует заметить, что все они придерживались одного правила. Давали ровно столько, сколько ученик хотел взять. То есть у каждого из них была своя программа минимум, выполнения которой они требовали жестко, и которая затем входила в СОВ. Остальное – исключительно по желанию. Данный modus operandi выражался по-разному и принимал разные формы.

Начать следует с Флитвика. Стиль преподавания у него непринужденный, наш декан обладает прекрасным чувством юмора и не стесняется его демонстрировать. Тем не менее у нас, первокурсников, он всегда устраивает перекличку, и отсутствующие получают отработку. Хиллиард рассказывал, что к концу года строгость исчезнет – после того, как будут освоены семь обязательных заклинаний, за прогул уроков наказывать перестанут. Или можно будет валять дурака на занятиях, главное, не мешать окружающим.

Главным любителем хардкора закономерно числится Снейп. Никакой теории, только практика! Подробный рецепт написан на доске, а вот если хочешь знать, почему нужно помешивать зелье в определенную сторону определенное количество раз, будь любезен прочесть учебник. Котлы будут взрываться, пока не изучишь технику безопасности. Сам. Наши говорят, что народ с первого курса регулярно попадает в больничное крыло, зато начиная со второго это уже редкость.

Нечто схожее демонстрирует Макгонагалл, она тоже сторонница практики. Правда, у неё другой бзик. Любит вызвать отстающего ученика и дать задание на монотонное повторение одного упражнения. Как там Брюс Ли говорил, «я не боюсь человека, изучившего десять тысяч ударов, я боюсь человека, повторившего один удар десять тысяч раз»? Макгонагалл могла бы подписаться под этими словами. Говорят, после занятий с ней некоторые могут превратить спичку в иголку без палочки и невербально. Но, опять же, с отстающими занимается редко, в исключительных случаях.