Рассвет над Самуром (СИ) - Богородников Алексей Владимирович - Страница 37

— Да не убежит она никуда. — солидно заявила Риса. — От меня еще никто не убегал. Захват цели и конец бабульке.

Активные обе, довольные: выспались, сил набрались, словно два геймера перед стартом новой игрухи. Очередной вызов, очередная вершина, очередной хайлайт. С ништяками, которыми можно похвастать, потаскать, потискать в жарких ладошках и снова закинуть Джерку в инвентарь. Желаний у малышек особых нет. Обычные — выполняются сразу. Откосить от занятий в гильдии или проснуться с утра попозже, о таком даже не думают, им самим интересно учиться. Мир без монстров — концепция сейчас невыполнимая, значит пока надо набирать силушку.

— Ха, наивные детишки, — коварно потер свои ладошки. — Вот вам печальная история Теи, Боба, Джейн, Сири и Хилари на тему торопливости, фантазий и своего места в мире.

Сам подал знак Аише, что пора улепётывать. Домашние воспитательные функции займут немало времени. Она, понятливо улыбнувшись, скрылась в шкафчике.

Следом я пересказал Рисе и Верлите, хотя и Кая заинтересовалась, сказку от Эдит Несбит «Пятеро и это». Читать её стоит в оригинале, потому что надмозги издательские в русском переводе книгу сократили прилично. Но если кому из шумных фанатов Гарри Поттера, сгрызающих тонны фанфиков вариаций на тему «а вот я бы», пришло бы в голову задуматься почему Джоан Роулинг так отнеслась к своим героям — книгу прочитать стоит. «Мораль существо упрямое и настойчивое, словно незваный гость. Вы ее вроде не приглашали, а она захотела и влезла.» Святые слова. Прочитали вы книгу ни о чем: слегка отупели, в голове пусто и привкус синтетический во рту. Это у вас в крови авторский шлак непригодности осел.

Классическая английская сказка, как песчаный эльф издевается над пятью несмышлёнышами, добрая и уютная, наполненная мягким юмором, местами жестокая в меру и даже цыгане на своих местах — имела оглушительный успех.

Выразился он только странно. Верлита сказала, что эту песчаную улитку (а эльф обликом смахивал на неё) откопала бы, и тот никуда не скрылся. Риса сразу возмутилась уловкой эльфа.

— Действие желания до заката дня, вообще не по чесноку! Эльф — обманщик!

«Скорее такой тестер и администратор. Откатывает ситуацию к началу в случае чего» — подумал я, а вслух сказал, что тогда из-за Хилари начались бы войны, Боба не выпустили с кунсткамеры ярмарок, а орки (мне пришлось переделать в сказке для реализма индейцев в орков) над детишками надругались.

— Чему учит нас история «Пятерых»? — применил риторический приём. — Собираешься изменить мир, подумай о последствиях! Вот ты, Риса, что будешь делать как всех монстров убьем? Чем на жизнь зарабатывать будешь?

Это был ужасно глупый вопрос, я сразу это понял, даже не договорив фразу до конца.

— Ха, — самодовольно раздулась она, — а сколько моей доли в золотых сейчас?

— Четыреста тридцать семь золотых двадцать три серебряных, — уныло сказал я.

Это я из лута драгоценных металлов и вещей еще ничего не продавал. Для аукциона приготовил.

— Проживу как-нибудь лет тридцать, — решила Риса. — Сейчас в лес сходим, еще лет на тридцать затрофеим чего. Когда монстры закончатся, я и Верлита будем самыми богатыми невестами в мире.

— Я не выйду замуж! — крикнула запальчиво Верлита. — Даже за принца! Они все глупые!

Понятное дело, наслушалась она о Шилнагаиле и Гэлресе историй от Аиши и Каи.

— Не выйдет она, — вмешалась ехидная Кая, — повторю твои слова через лет девять, когда в первый раз влюбишься.

— Хватит тут замуж выходить, не выходить, — повелел я, — подумайте о других авантюристах. Чем они все займутся, когда всех чудищ ликвидируем?

— Эм. Воевать пойдут? — предложила Риса. — Орков?

Что-то я позабыл о них совсем. Для меня они по разряду чудищ проходят, хотя на деле еще пострашнее будут. Мозг и тактика примитивные присутствуют. Может на самом деле с них вообще начинать надо, выжигать мир от всяких зловредных опухолей.

— Это года три, — махнул я временно рукой, — вот всех победили монстров на суше, воздухе, воде. Всех орков, гоблинов прикопали, сожгли, скелеты в музей поставили. Потом-то что?

Они попыжились, повздыхали и дружно сказали, что будут наслаждаться жизнью на Аишиной яхте. А других авантюристов наймут к себе слугами, чтобы те, бедолаги, не пропали в нищете и унынии. Как подобает разумным девочкам, сразу принялись составлять список «бедолаг». Главными критериями были красивый, смешной, вежливый. Так я узнал, что Ридлтрен Кровавый на первом месте зрительских симпатий у боевых лолек. Ибо красив, всегда вежлив, дарит конфетки и рассказывает смешные истории. Его они вознамерились приобрести обе и потому сразу начали делить юношу по неделям работы.

«Ах ты же, баронишко аристократическое!» — ревниво подумал я. — «Первым делом, как к власти приду, ушлю тебя в кругосветное путешествие лет на пять. Будешь мне морской путь в Гродал искать.»

Кая приобняла меня за шею и спросила на ушко, что на самом деле будут делать тогда авантюристы в том великолепном и чудесном будущем, нарисованным мной.

— Кто знает, детектив Аисаки, — игриво сказал я, — может быть левитатор Риса полетит в специальном корабле на Луну, горный инженер Верлита выстроит добычу полезных ископаемых, а императрица Аиша сделает всех жителей мира богаче.

Здесь мне пришлось объяснять ей значение слова детектив, а когда я с ситуацией справился, она вытащила наручники и попросила показать процедуру ареста подозреваемого. Но я про такое, буду рассказывать только в кабельной читалке.

После внезапного исчезновения графа Сентенты, барон Ферми понял тайный смысл народной пословицы «глупые шаны растут до аристократа, а умные купят деревеньку, да живут помаленьку». Честное баронское, знал бы что так обернется и в тайнократосы не торопился. Страшно и непонятно: то ли по приказу королевы втихую графа удавили, то ли магоголики расстарались, то ли местный недоброжелатель до графа дорвался.

Просыпавшие королевский совет первого января аристократы в истории встречались, но редко, обычно по состоянию здоровья. Был один подскарбий, что так нализался — идти не мог. Приказал слуге с утра кровопускание пиявками сделать с Великого болота, расслабился во время процедуры, уснул, слуги хватились — а всё. Съели бедолагу, вернее, высосали подчистую. Другой служивый не придумал ничего лучшего, как руку себе проткнуть, изображая нападение ужаснокрысы. За ним распорядитель пажа королевского прислал, он кровью истекает. Чуть не сдох дурень криворукий. Зато король ржал до колик, а не Жутколесье изучать отправил.

Это королю хорошо, с придворным магом света: похмелил лечением, как огурчик с утра. Да где их взять на всех: хороший маг света, всегда чуть повернутый. «Лучше с друзьями в слезах, чем с аристо на понтах» — сказал последний из них, которого Ферми манил к себе. После сорока у них идеалы бывают смещаются. Насмотрятся на смерти близких: хочется уже в комфорте пожить, а не только пузыри кровавые глотать. Так с навыками своими тогда — зачем им прислуживать кому-то?

На индивидуальной лечебной практике больше монет поднимут и работа спокойнее. Первого января, например, отоспаться можно.

Поскрипел Ферми зубами и сдался. Надо момент выждать, поймать кого-то из них на преступлении, заиметь рычаг давления, там и разговор устраивать. Потом — забылось. Люди внезапно умирают редко, а кого можно вылечить — Полиорл откачает.

Вот Сентента к Полиорлу не приезжал. Ферми первым делом проверил. Вдруг графа приступ хватил во время разговора с королем, еще до совета. Шайред такое точно не расскажет, но пошуршать на эту тему стоит. Его четверка помощников отрабатывала охранные посты, закономерно оставшись с носом. Ведь если это дело рук короля и королевы: никто ничего никогда не узнает. В хрониках исторических мелькнет догадка от историка лет через сто, станет предметом обсуждения, да и только.

Сам барон в это время съездил на разговор с южнокаталийским послом, графом Малуроном. Безрезультатно. Посол нес пургу, интересовался принцем, расспрашивал как её высочество после покушения.