Младший сын князя. Том 2 (СИ) - Сомхиев Георгий - Страница 4

«Как я мог её вообще забыть?» — наверняка задался бы вопросом бывший хозяин тела.

Что же, для меня это было очень просто. Когда на человека валится куча проблем, он испытывает бесконечный стресс, осознавая, что лучше уже просто не будет, даже самые светлые воспоминания начинают забываться или подменяться на что-то другое.

После этого человек видит лишь плохое, практически не обращая внимания на хорошее. Другими словами — умирает изнутри.

С Евгением произошло то же самое.

Однако того тепла, что я почувствовал, мне хватило, чтобы понять — Виктория на моей стороне ещё с тех давних пор, когда Евгений был совсем ребёнком, если только за годы она не изменилась, что маловероятно. Даже сейчас она мне казалось солнышком, от которого идут лучи счастья на всю округу и, похоже, Викторию не волновали никакие слухи о моей персоне. Будь иначе, то она бы и вела себя по-другому, да и сам разговор между нами проходил бы иначе.

Придя в себя от неожиданных чувств, я вздохнул и ответил:

— Вот оно что… Интересно…

— Что интересно? Ты вспомнил? — с предвкушением в голосе произнесла она, всем своим видом показывая, насколько ей важно знать ответ на этот вопрос. — Я же тебе помогла что-то вспомнить? Не молчи, брат!

— Скорее, ощутил, как некоторые выражаются — сложные материи, — покачал я головой. — Вспомнил, что я считал тебя близким человеком. Только вот одного я не пойму — если ты, вправду, обо мне так беспокоишься, то почему ни разу не связалась за хотя бы последние пять месяцев? Ни звонка, ничего. А теперь, как снег на голову знойным летом, свалилась. Как так-то? — спросил я, понимая, что для этого, скорее всего, должна быть причина.

Тут либо личный мотив, из-за которого Виктория полностью разочаровалась в Евгении и перестала с ним общаться, а сейчас решила вернуть связь, либо же ей кто-то намеренно не давал этого делать.

Тем более, насколько я знаю, Евгений и Виктория не виделись больше пяти лет, но она всё равно по мере возможности присылала сообщения. Правда, в последнее время совсем перестала это делать.

— Эх, братик-братик… Тут всё сложно. Ты не будешь против, если твоя слуга оставит нас наедине? — сказала Виктория, посмотрев на Анну. — Есть разговоры, в которые лучше никого не посвящать.

— Просто закрой… точно, м да-а-а… — я посмотрел на валяющуюся на полу дверь.

— Позвоните в колокольчик, если буду нужна, — поклонилась Анна и оставила нас наедине.

— Так в чём дело? — поинтересовался я, сев на кровать и готовясь выслушивать рассказ от своей старшей родственницы. — Что же ты такого хотела мне рассказать, Виктория, чего лучше не слушать слугам?

— Слугам не стоит настолько доверять, особенно если это касается внутренних дел между нами, — недовольно пожала плечами сестра.

— Я и так пошёл тебе на уступку сделав, как ты просила, — покачал я головой. — Так что не надо тут…

— Хорошо, — примирительно подняла руки Виктория, мило улыбнувшись. Возможно, это как-то действовало на прошлого Евгения, но не на меня, так что её попытка манипуляции прошла мимо. Правда, сомневаюсь, что это была она — не походила сестра на человека, который будет так действовать, чтобы расположить к себе собеседника. По крайней мере, не со мной. — Понимаешь, несмотря на то, что ты был и есть мой любимчик среди всей нашей родни, я не могла полностью опекать тебя. Моя мама… она, — вздохнула сестра. — Она, скажем так, была категорически против поддержки нашей связи, несмотря на родство, считая, что ты обременяешь меня, мешая развитию. А ты сам знаешь, пусть наши матери и довольны тем, что получили от отца, но всё же некоторые имеют на него определённую долю влияния, — неодобрительно покачала она головой. — Когда же тебя выслали прочь на окраину империи, я явилась к нашему отцу и высказала всё, что думаю.

— Отцу должно быть сильно не понравилось, что кто-то решил выступить против его решения, — озвучил я свою мысль.

— Не то слово. Я ему в тот вечер многое что высказала, что и так накипело, — довольно улыбнулась Виктория. — Вот только у него было совсем иное мнение на этот счёт. Отец считал, что жизнь без близких рядом людей должна закалить тебя. Он запретил мне общаться с тобой и лишил любой возможности попытаться наладить связь. А потом и вовсе отослал по делам рода, и я только недавно вернулась.

— Полагаю, ты всё равно пыталась выйти на контакт со мной в обход его запрета, да? — спросил я у неё.

— Да, Женя. Даже когда я пыталась передать весточку через твоих слуг, отец откуда-то прознал и пресёк это дело на корню. Я честно переживала, что ты решил, будто я бросила тебя. А когда мне сказали, что ты попал в аварию, то не могла найти себе места. Благо всё обошлось, — искренне, как мне кажется, поделилась она своими переживаниями по поводу своей ситуации.

Отчасти я почувствовал себя виноватым перед ней. Всё-таки перед Викторией сидел не тот Евгений, которого она знала. Даже если считать, что мои воспоминания объединились с его, я всё равно был сейчас совершенно другим человеком.

Даже не уверен, что был похож в полной мере на себя прежнего, ведь влияние было в обе стороны, просто основа моей личности была изначально сильнее.

Одно дело, меняться в лучшую сторону в глазах человека, который тебя откровенно недолюбливал. Всегда можно сказать, что в отличие от прошлой версии себя, новая начала приносить пользу другим людям. Взять в пример хоть тех же Анну и Тимофея.

Вряд ли им приходилась по душе служба безынициативному господину, который только и делал, что не просыхал, тусовался с не самыми приятными личностями, мог послать крепким словом — одним словом радости в таком служении мало и сомнительно, что ради такого они хотели стать слугами рода Львовых. Разве что работёнки у обоих после моего появления прибавилось, но им подобное было только в радость.

А тут перед тобой сидит человек, который как раз и любил прежнего Евгения. По крайней мере до того, как окончательно испортился его характер, и сам он упал в пучину отчаяния.

Как в данной ситуации правильно поступить? Да никак. Пока иного однозначного выхода я не находил.

Любой поступок можно будет трактовать очень по-разному и очень высоки риски, что после этого моя жизнь резко изменится. А ведь я только стал привыкать к своему новому положению в мире.

Вот скажу я, что моя душа попала в это тело и слилась с воспоминаниями Евгения — как его сестра должна будет отреагировать? Вряд ли она испытает радость от того, что, по сути, её брата больше нет. Скорее, уж она захочет меня убить, а если и не убьёт, так меня запрут и будут изучать как лабораторную крысу. Благо у рода хватало различных лабораторий, и не думаю, что глава такого рода обходился лишь официальными исследованиями.

Собираюсь я подписываться на такое? Да ни за что! Вот и остаётся что обманывать человека. Увы, иногда жизнь просто не даёт другого выбора или пути.

— На самом деле не обошлось, — решившись с трактовкой событий, сказал я ей. — Буду честен с тобой — та авария сильно изменила меня. Настолько, что вряд ли ты узнаешь во мне прежнего Евгения. У меня был довольно тяжёлый период жизни, из которого выбраться было очень сложно. Казалось, что я попал в петлю времени, где каждый прожитый мой день ничем не отличался от другого… — я взял небольшую паузу, как бы переводя дыхание.

— Если тебе тяжело говорить, то давай опустим тему, — осторожно произнесла сестра.

— Всё в порядке, — поспешил я успокоить Викторию. — После того, как я едва не лишился жизни, мои взгляды на жизнь сильно изменились. Это встряхнуло меня и позволило по-другому взглянуть на то, как я жил до этого. Как я и говорил, я стал практически другим человеком.

— Ясно… — кратко ответила она.

— Скажу сразу, что я не против наших с тобой… дальнейших взаимоотношений — всё же мы родственники, — попытался я неловко пошутить, и по улыбке на лице Виктории стало понятно, что попытка удалась. — Однако, надеюсь, ты поймёшь, что вряд ли я смогу дать тебе те же эмоции, что были раньше. То же самое касается и тебя. Нам придётся начать с чистого листа, как бы обидно это ни звучало.