Свалка (СИ) - Денисов Константин Владимирович - Страница 27

Беш принёс последнюю охапку горючего хлама, бросил его в кучу и стал поливать чёрной жижей. Да, сначала должен будет поджечь второй пост, но они решили приготовить всё заранее, чтобы осталось только чиркнуть огнивом.

Отсюда практически ничего не было видно, только небольшое движение возле монстра, который продолжал стоять неподвижно. Но это значило только то, что его пока не заправили. Если сопровождающие двинутся вместе с ним, то им надо будет уходить.

У Беша была идея заманить охранников в узкий проход и разделаться с ними. С такими он легко справлялся. Но если они будут слишком близко от большого робота, то лучше будет не высовываться. Слишком большая огневая мощь у него. Они заняли места у края дороги и стали наблюдать.

– Ух, наконец-то хоть что-то начинается. А то в этот раз праздник какой-то невесёлый. Вообще никакой охоты. Сидим тут, как пни.

– Праздник невесёлый, потому что подарок слишком большой, – отозвалась Конченная Тварь.

– Ну да, ну да… Такого у нас ещё не было. Я понимаю, что тут нужен совсем другой подход. Но всё равно, от этого веселее не становится. То ли дело в былые времена, мы бегали и охотились на эти безмозглые железяки. Сколько мы их перебили, и вспомнить страшно. Вот это было веселье. А в последнее время Инженер всё пытается нас удивить. Всё больше и больше роботов строит. Вывод напрашивается очевидный.

– И какой же?

– Чем больше робот, тем меньше веселья, – и Стерва заразительно звонко рассмеялась.

– Интересно, как там Мразота, – сменил тему Беш, – я перестал понимать, что с ней происходит.

– А раньше-то всегда понимал? – и усмешкой спросила Стерва.

– Раньше её реакции были более объяснимыми. Но после Гадёныша она ушла в себя. И когда я с ней разговариваю, ощущение что это не она, а другой человек.

– И когда же это ты успеваешь с ней разговаривать, если она там, а мы здесь?

– После того как случилось эта история с Гадёнышем, он бегал к Мразоте четыре раза, – сказала Конченая Тварь.

Беш осуждающе посмотрел на неё, но без особого раздражения. Как будто по привычке, но на самом деле ему было всё равно, и он уже совершенно не стеснялся что волнуется за Мразоту.

– Да, я за неё переживаю. И не вижу в этом ничего плохого.

– Да никто не видит, и то, что ты всегда за неё переживаешь, знает уже давно всё племя, кроме может твоей сестры.

Та пожала плечами.

– Я тоже знаю. Но не вижу тут темы для разговора.

– Да, подхватил Беш. Давай лучше обсудим, за кого ты переживаешь?

– Только за себя, – гордо сказала Стерва.

– Именно поэтому бегала к Мразоте и пыталась взять вину на себя? Не строй из себя эгоистку, – сказала Конченая.

– Это я для пользы дела. И когда он говорил за кого я переживаю, он имел ввиду мою личную жизнь, так ведь? – и она подмигнула Бешу.

– Так, но наивно полагать, что никто не знает про Уродца!

Щёки Стервы мгновенно вспыхнули, но она быстро взяла себя в руки.

– Ну и что? Просто Уродец такой Красавчик!

– Не очень-то приятно, когда начинают обсуждать то, что ты хотела бы оставить при себе, да? – спокойно сказал Беш, совсем не стараясь её подловить.

– Ну, честно говоря да, я и не знала что про меня тоже слухи ходят. Так что давайте закроем эту тему.

– Давайте, – поддержала Конченная, – пока вы до меня не добрались.

Трёх часов им не дали. Как только завалы были расчищены и монстр заправлен, вся процессия двинулась в сторону края свалки. Костры их тоже не очень задержали, хотя монстр и принялся опять их размазывать, видно таким образом реагировала его программа, но подоспевшая бригада роботов бодро потушили все очаги с помощью какого-то порошка, который они распыляли из баллонов.

С учётом всей этой возни, процессия стала приближаться к краю свалки спустя два с небольшим часа, после того момента, когда Кретин сказал, что им нужно три часа. Прямой связи не было, бежать было далеко и поздно.

Так что, когда стало понятно что процессия окажется возле ловушки раньше намеченного срока, пытаться отдавать распоряжения было поздно. Мразоте оставалось надеяться на то, что они поступят с ранее намеченным планом и сами эвакуируются с горы. Но уверенности в этом не было. Они могли пойти на принцип и попытаться завершить работу.

Сейчас со всех постов на свалке ребята должны будут стянуться к последнему, что бы, если что, атаковать с тыла. Но и это проверить было невозможно. Сидеть в лесу и ни на что не иметь возможности повлиять было невыносимо. Но и идти было некуда.

Так, хотя бы все знают, где она находится. Мразота задрала голову, посмотрела на верхушку дерева и опять полезла на свой наблюдательный пункт, хотя спустилась оттуда всего десять минут назад.

Гора мусора возвышалась на самом углу края свалки и выходящей с неё дороги. По стечению обстоятельств она была выше всех соседних. Наверху она немного изгибалась и нависала над дорогой. Это произошло за счёт усадки нижних слоёв мусора. С каждым годом навес всё более и более склонялся, хотя невооружённым взглядом этого было не заметить.

Но у Кретина взгляд был очень даже вооружённым. Когда ему показалось, три года назад, что гора наклоняется, он нашёл место в лесу и стал на куске скалы делать заметки. Если смотреть строго с одной точки, приложив голову к одному обломку скалы, на другом можно было отслеживать изменения в положении этого навеса. По его расчётам, обрушение должно было произойти не позднее чем через два года. Хотя, как он сказал, возможно что и завтра. Тут гарантировать ничего было нельзя.

Тогда магистральный путь на свалку оказался бы перекрыт. Завал должен образоваться довольно внушительный, и, возможно это решило бы проблему противостояния с инженером. Хотя и в этом не было полной уверенности. Его мотивы оставались загадкой.

Возможно, что он попытался бы разобрать завал. А может и оставил бы их в покое. Иногда Мразоте хотелось ускорить процесс, после того как Кретин поделился с ней своими наблюдениями. Но это было во-первых, опасно, во-вторых, довольно сложно.

Но пришествие гигантского робота решило всё за них. Был только один способ справиться с такой громадиной – похоронить её под грудой металла, из которого в основном и состояла свалка. И хотя идея, а точнее озарение было у Мразоты, потом она решила от этого отказаться. Слишком сложно и опасно. Но Кретин уже успел загореться идеей и начертил подробный чертёж. Пользуясь непонятными для всех терминами и расчётами, Кретин проявил такую настойчивость, что она поверила ему и сдалась.

Вкратце, план был такой: установив несколько подпорок из старых рельс, они начали наращивать козырёк, плотно сплетая его при помощи стальных тросов, которых на свалке было в изобилии, с основной массой горы. Так, чтобы, когда он начнёт падать, он вызвал обвал всей вершины.

Главное в нужный момент выдернуть подпорки. Для этого от них шли тросы, которые проходя сквозь гору выходили на другую сторону и свободно крепились к огромной скрученной куче железа, которая зависла над обрывом и крепилась на множестве простых верёвок. В нужный момент эти верёвки должны быть перерезаны, железный ком должен полететь вниз, дёрнуть тросы и выдернуть подпорки из под козырька. Это должно в свою очередь спровоцировать обрушение всей горы на дорогу, и, в идеале, на голову монстра.

Мразота заставила себя поверить в осуществимость этого замысла, потому что в душе никак не могла понять, как это можно провернуть за несколько дней. И самое страшное, как сделать, чтобы не пострадали те, кто будет активировать ловушку. Она просто доверилась Кретину. Он говорил, что активировать ловушку будет сам, один, при помощи зазубренной струны, которой он перепилит все верёвки одновременно.

Всё это не очень хорошо пахло. Ей казалось что тот, кто будет на горе в момент обрушения – обречён. Он сможет выжить только при условии, что ловушка не сработает. Или сработает ни так, как они планировали. В любом другом случае у него не будет шансов. Теперь она уже жалела что согласилась на этот план, и искренне надеялась, что они просто не успеют доделать то, что собирались и просто уйдут с горы. Как же не хотелось жертв.