Кодекс Оборотня (СИ) - Гарднер Эрик - Страница 3

Бог знает, что теперь подумает про меня Микки. Его отец и так терпеть меня не может, всякий раз выговаривая, что тот связался с малолетним преступником, по которому колония для несовершеннолетних давно уже плачет. А теперь еще и коп из Управления по делам магии.

— Это мой сосед, сэр, — дрогнувшим голосом произнес Микки. — Мы живем в соседних домах.

— У вас документы есть, сэр?

Микки сначала даже не понял, что документы спрашивают у него, а не у меня. Да, действительно, что у меня спрашивать? Если сержант Фалви и так всё прекрасно про меня знает.

Дрожа от унижения, Микки достал пластиковую карточку, удостоверяющую личность, протянул сержанту. Пискнул датчик, прочитав чип.

— Вижу, вы не так давно в Клонмел переехали?

— Да…

Полицейский с непроницаемым лицом протянул документ обратно.

— Прошу прощения, сэр. И будьте осторожны. Тут на рынке хватает всякой шушеры.

И, многозначительно поглядев на меня, ушел. Мик обратил ко мне обалделый взгляд.

— Как он твое имя узнал? — зашептал он. — Он ведь…

— Мик, слушай, давай завтра, ладно? А то тебя отец уже заждался, — я хлопнул его по плечу и спешно ретировался.

Вот ведь влип!

Глава 2

Я проследил, как Микки сел в машину. Мистер Вериш внимательно посмотрел на сына, что-то спросил. Майк быстро ответил, и они уехали. Я вернулся на рынок, чтобы купить имбирных леденцов и рождественской карамели со вкусом верескового меда. После чего направился домой. Шел по темным переулкам, выбирая короткую дорогу, грыз конфетки и думал об аквариуме.

И где гном столько рыб раздобыл? Наверное, прежние гномьи хозяева были так довольны его работой, что щедро приплачивали ему. Вдыхая сырой промозглый воздух, я с тоской думал о дальних странах, о теплых лесах и реках, в которых водилась вся эта красота. Вот бы добраться туда.

Но наша семья летом даже на берег моря не могла себе позволить съездить, даром что тот находился всего в двадцати милях от города. Не говоря уже о том, чтобы добраться до континента. И дело, конечно, было не в деньгах. А в моем новом чертовом кураторе. Я выругался.

Впрочем, одна рыбка у меня жила. В большой жестяной банке, в мутной зеленоватой воде. В таких условиях она должна была давно сдохнуть. Но жила и даже немного подросла. Может быть, потому что я ее хорошо кормил. Тоже жительница той далекой экваториальной реки, что и рыбы гнома.

Какой-то богатый идиот год назад вылил содержимое своего аквариума в унитаз, когда вышел закон, запрещающий держать дома опасных животных. Рыбок этих потом нашли в нашей реке Шур. Плавающих кверху пузом. Там-то я свой экземпляр и поймал, причем в полном здравии. Но что одна моя невзрачная зубастая по сравнению с изумительным собранием домового гнома?

Я вышел из темных переулков в ярко освещенный район Прайор-Парка. Богатые каменные особняки, идеальные, мокрые от мороси газоны и цветники, тронутые красками осени фигурно подстриженные кусты и деревья. Свернул на Эйр-Хилл, прошел мимо такого же благополучного на вид дома Веришей, оказался у своего.

Я прошел по гравиевой дорожке, засыпанной прелыми листьями и хвоей с облетевшей лиственницы. Дом у нас был старый, со всех сторон укрытый от чужих взглядов многовековыми деревьями и кустарником. Серый камень приобрел зеленоватый оттенок из-за мха и лишайника. На крыше росла трава. Деревянные рамы давно потемнели от сырости и времени. В окнах, матовых от многолетней пыли, приглушено горел свет. Открыл отец.

— Ну-ка дыхни, — потребовал он, уловив запах имбиря. — Опять виски пил?

— Нет, — я проскользнул мимо него в дом. — Заглядывал на рождественскую ярмарку.

— Конфеты грыз? — в дверях кухни, уперев руки в бока, стояла моя мать. Ее это, кажется, еще больше огорчило, чем если бы отец оказался прав насчет спиртного. — Ты бы лучше зубы поберег. Еще пригодятся, Руари.

— Лиадан!

На лице отца было написано возмущение.

— А что, Мак, скоро нас так законами прижмут, что выхода иного не будет, — мрачно заметила мать и кивнула на трех крыс, которых я за хвосты держал в руке. — Если уж маленьких зубастых рыбок запретили, то что говорить о «рыбе» покрупнее?

Отец тем временем продолжал меня изучать.

— Снова с соседским парнем общался? Когда Микки узнает, Руари… А он когда-нибудь узнает, — отец покачал головой. — Сколько раз я тебя предупреждал?

Я промолчал и, взяв кусок пирога, протянутый матерью, ушел в свою комнату. Жуя пирог, я склонился над банкой и бросил туда одну за другой крыс. Все дно этого зеленого омута усеивали маленькие обглоданные скелеты.

На пороге дома соседей я оказался на следующий день, как только Майкл вернулся со школы.

— Микки, привет! — я улыбнулся своему приятелю, открывшему дверь.

— Заходи, Руари! — он посторонился, впуская меня в дом.

Я зашел внутрь. Да уж, дом не чета нашему. В нем и раньше-то все было чисто. А сейчас, с появлением домового гнома, так и вовсе казалось вылизанным до блеска. Под моими ногами скрипнул натертый воском паркет. Вокруг ни пылинки. Даже в лучах солнца и то не видно. Зато чувствовался какой-то странный запах.

— Чем пахнет, Мик? — спросил я поморщившись.

— Да ничем, — приятель принюхался. — Аквариум пойдем смотреть?

— Ага.

Под гномий аквариум выделили место на большом рабочем столе мистера Вериша. Я удивился такой щедрости хозяина, позволившего уменьшить свое рабочее пространство. Аквариум был классический, прямоугольный. С голубоватой, идеально чистой водой. Внизу белый песок, кусочки кораллов. Хотя рыбки все, понятное дело, были речными.

Длинные стебельки водорослей чуть покачивались от внутриаквариумных течений. Из разноцветных камешков был сложен грот. Фильтры тут стояли самой последней модели, подсветка сверху. Ну и сами рыбки. Тут были и дискусы с идущими вдоль тела голубыми, словно флуоресцентными полосами, несколько видов неонов и барбусов, макроподы и петушки, и великолепнейшие бриллиантовые тетры. А еще какие-то совсем диковинные на вид рыбы, названия которых я не знал.

Я прижался лбом к стеклу, наблюдая за рыбами и позабыв обо всем. От созерцания меня оторвало глухое покашливание. Я отпрянул от аквариума, наткнулся на недовольный взгляд гнома, стоявшего на столешнице и заложившего руки за спину. Манерами прямо один в один мистер Вериш, только ростом в десять раз меньше.

Я невольно представил, как бы выглядел отец Микки в старомодном зеленом камзоле, полосатых чулках, деревянных красных башмаках и черном цилиндре. А также с короткой бородкой и бакенбардами. Представил и засмеялся как сумасшедший, не сумев сдержаться. Напыщенная физиономия гнома побагровела.

— Руари! — упрекнул Микки. — Это мистер Фахт.

— Прости, Мик. Ты его мистером зовешь?

— Отец просил обращаться к нему уважительно. Он теперь вроде как член семьи.

— Понятно, — протянул я. — Классные у вас рыбы, мистер Фахт.

— Удивлен, что вас они интересуют, сэр, — отозвался гном, гневно сверкая глазами.

— Всегда хотел иметь такой же аквариум, — признался я. — С детства люблю книги про приключения, географические открытия.

— У вас дома есть книги? — деланно подивился гном. — Вы читаете? Вот уж не подумал бы.

— Эй, мой дом тут, по соседству, — заметил я хмуро.

— Прискорбно. Верно, живете в доме предков, которые поселились тут задолго до того, как был построен элитный Прайор-Парк.

— Ну ты, коротышка!

Я ткнул в его сторону пальцем.

— И я попрошу больше не трогать своими грязными лапами мой аквариум, — заметил гном и вывел руки из-за спины.

В одной из них был зажат пучок знакомой травы. У меня сразу начало щипать в носу и глазах. Теперь понятно, что я учуял, зайдя в дом. Этот проклятый гном еще вчера раскусил, кто я такой. Машет волшебной травой у меня под носом.

Честно говоря, я от такой наглости охренел.

— Ты ничего не упустил, мистер Всезнайка? Например, к какому роду я принадлежу?