Сдавайтесь, мистер Уэйн! или Мой волшебный арест (СИ) - Княжина Елена - Страница 27

– Закрой шторы, – прошипела помощнице и за запястье утащила ее в купальню.

Крутанула вентиль, чтобы шум воды заглушил нашу беседу.

– Уж не думаете же вы, льяра Тесса, что господин ти Грайц нас подслушивает? – хихикнула она, розовея от пара и волнения.

– Еще как думаю, – заверила ее серьезно. Кто знает, какие еще отклонения у драного телепата? – Говори тише. Чем там болеет ваш мир?

– Однажды Энхарад был проклят и потерял много душ, – вздохнула Мириэль, усаживаясь на бортик мраморной ванны. – Очень ценных душ. Истинных. Чьей-то жестокой волей они были лишены своих судьбоносных встреч… Такое случалось и в других мирах, но Энхарад пострадал сильнее прочих. Поэтому Ловцы для нас – что боги. Они почитаемы и щедро одариваемы владыками земель.

– Есть и другие, да? – выдохнула обреченно, признавая свое сумасшествие.

Глюк это или виртуальная игра, я влипла в нее по полной программе. Уже и сама начинала верить в реальность происходящего.

– Ловцы? Владыки? Миры? – уточнила Мириэль смущенно и махнула рукой. – Все есть. Сир Тайр не только в Энхарад приводит души. Но здесь ему рады всегда. Абсолютно. Готовы осыпать его благами, но он…

– Берет только положенную таксу, – договорила за девушку.

– Изначальный мир, Энхарад или любой другой, вновь обретая утерянную душу, благодарит Ловца. Дарует ему силу, – пояснила Мириэль. – Чем весомее возвращенная на доску фигура, чем значительнее ее изначальная судьба, тем выше вознаграждение.

Так Уэйн – «охотник за головами»? Ну… в масштабах вселенной. Такие и у нас есть, кто ловит беглецов и помогает закону за вознаграждение.

Я забралась на длинную деревянную скамью, предназначенную, судя по всему, для массажных нужд. В изголовье имелся мягкий валик, и она была выше обычного.

Вспомнился совет «тигра» пользоваться «благами мира», пока есть возможность… Но что, если я их просто выдумала? А на самом деле сейчас нахожусь в обитой матрасами комнатке на одну персону?

– Другие Ловцы хороши в своем деле, но избирательны. Сами понимаете: к чему возиться с мелкими пешками, если можно вернуть в мир будущую владычицу? – Мириэль закрыла вентили и спустила воду. – Они видят заблудшую, потерянную душу, которой суждено стать кухаркой, и проходят мимо. Оставляют ее гаснуть, тосковать по изначальной судьбе. Бросают в черноте одинокой ночи…

– Звучит жутковато.

– Награда за нее невелика, индивидуальный контракт не заключишь… К чему тратить резерв? – помощница пожала плечами. – А сир Тайр возвращает и ее. В этом ведь предназначение чтецов судеб. И именно потому он великий.

Я подошла бочком к маленькому окошку в ванной, прижалась щекой к стене и аккуратно выглянула. Архан шем!

Уэйн все еще был тут, сидел на лавке под какой-то раскидистой штуковиной, обсыпанной белыми плодами. Глядел задумчиво перед собой… Его «перед собой» было ровно там, где планировали спать мы с Мириэль.

– Он всегда один по ночам шатается? Или тоже временами льяр надкусывает?

– Льяр нельзя! – замахала девушка руками. Да так истерично, что я согнулась до пола и отползла обратно на массажную кушетку.

Запоздало подумала, что если «тигр» видит через стены, то выгляжу я сейчас совершенно по-идиотски.

«Пока ты наблюдаешь за Уэйном, Нат, он наблюдает за тобой», – вторгся в голову охрипший голос Джеффа. Но не похоже, чтобы маньяк-миллионер сидел в засаде. Скорее, просто скучал, коротая время между отборными развлечениями.

– Почему льяр нельзя? Или они только владыке вкусные, а остальным фу? – удивленно спросила, не подумав сразу, как двусмысленно это звучит. – Я не для себя, Мириэль!

И к чему этот взгляд фиалковый, полный немого осуждения? Я, может, за розовоглазых волнуюсь. И за островитянку с эбеновой кожей. Им-то от владыки никакого внимания…

– Все шесть кандидаток – невесты Эдвариана Крон-Граймела на весь срок отбора! – укоряюще покачала та рыжей головушкой. – Их дары принадлежат ему. А на то, чем владеет дракон, покусится только смертник, льяра Тесса…

Мы еще долго болтали шепотом в темноте ванной. Пока Рейнар Уэйн торчал под нашими окнами, заснуть в спальне я бы все равно не смогла.

Мириэль рассказала мне о ловцах. Энциклопедическими знаниями она не обладала, но при дворе Бронзового жила с детства. Слыхала многое, в том числе «из первых уст».

Выяснилось, что у ловцов в своем роде конкуренция и вечные споры за самые вкусные территории. Чтобы не наступать друг другу на хвост, они заключают контракты, делят миры. Живут при этом в одном-двух, тех, что больше по душе. Но даже со всеми договоренностями столкновения неизбежны.

«Увидев чужую душу со значимой судьбой, какой Ловец устоит и не присвоит находку себе? Кто упустит лакомый кусочек?» – так сказала Мириэль, объясняя «стычки на границах» воображаемых территорий.

– Сами понимаете, льяра Тесса: каждый наращивает свой магический потенциал, – запутала она меня окончательно. – А это шанс сразу получить много. И уже диктовать свои условия другим…

– Ни черта не понимаю, Мириэль, – со вздохом мотнула головой.

Обретенные души, дарованные силы, подконтрольные территории… Радовало одно: мое скудное воображение такого бы точно не придумало. А значит, версия с дурдомом отпадала.

– Я знаю, что у них есть что-то вроде рейтинга, – загадочно улыбнулась помощница. – Сир Тайр в первой тройке, на его счету очень много судьбоносных возвратов.

– Прямо горцы… – я потерла искрящий напряжением лоб. – Маклауды, блин!

– Кто? – тут уже Мириэль зависла.

– Просто забудь, – я поежилась, забралась на лавку с ногами и опустила голову на валик. Если Уэйн не перестанет глазеть в окно нашей спальни, придется ночевать тут. – А что за «индивидуальный контракт», который с кухаркой не заключишь?

Мириэль поморщилась, словно от одних только слов дурно пахло.

– Это грязно, льяра Тесса, – выдала она неохотно, явно подходя к неприятной теме. – Разные истории ходят. Про ловцов… нечистых на руку.

– Вот отсюда давай поподробнее, – я резко села и устремила взгляд на девушку.

***

Глаза я разлепляла с трудом, тело обиженно скрипело при каждом движении. Только под утро мы с Мириэль перебрались на наши кровати.

Всю ночь проболтали про великолепный Энхарад, разграниченный на сотни земель. Серебряный Таюр, бронзовый Граймель, кварцевый Раюндол, обсидиановый Хеатар… За каждой из которых приглядывает владыка, обожающий вековые отборы и вкушение халявных даров.

Но дольше всего мы говорили про ловцов-мерзавцев, нечистых на руку. Черт разберет, почему преступники чужого мира так меня заинтересовали. Наверное, в гены встроено болезненное желание добиваться справедливости. Оно влилось в мои вены еще на первом курсе и въелось намертво при получении жетона полиции.

Выяснилось, что некоторые ловцы, прочитав великую изначальную судьбу (скажем, девице предначертано было стать королевой или истинной парой высшего демона), не спешат осуществлять «транспортировку души». Ждут, наворачивая круги вокруг подопечной, пока та издергается.

«Души потерянные… Они ведь не чувствуют себя своими в чужом мире. Страдают, – пояснила мне Мириэль. – Сны им снятся всякие. Они чувствуют зов изначального мира, шепот истинной судьбы».

Страдают, да. Хандрят, работу теряют, в депрессию впадают, из дома сбежать пытаются… Бедной Магдалине Терренс, популярному мозгоправу, рассказывают про снящихся им драконов.

«Души сами тянутся к ловцам. Иногда им во сне приходят их имена, адреса, контакты. Иногда просто по наитию идут в те же места, что и ловцы, чтобы столкнуться…»

Деловое рукопожатие на банкете, случайная встреча в фойе театра, ошибочный визит в офис «Уэйн Глобал Корп»…

Откровения Мириэль впитывались в меня, как в губку. Открытую, уязвимую, незащищенную. Готовую узнать, чтобы понять.

«И вот грязный ловец начинает девушку изматывать. Понимаете, льяра Тесса? Когда душа уже почти черная от тоски, там уже на все согласишься. Тут-то он и требует оплату. Заключает индивидуальный кровно-духовный контракт на любую услугу по первому требованию».