(не)послушная игрушка мажора (СИ) - Акерман Лисса - Страница 32

Впрочем, нет. Пусть встретится с последствиями того, что натворил!

— Ну что, малышка, — второй, оставшийся со мной неожиданно шагает ко мне, вынуждая вжаться в стену. — Пока решаются вопросики, может покажешь мне свою комнату?

Я пытаюсь отступить, но по бокам от меня упираются его кулаки, заключая в ловушку.

— Это ещё зачем? — голос подводит.

— Ну как же, — его лицо оказывается неприлично близко. — Очевидно, что вам не выбраться. Ты в ловушке и пути отходов нет и не будет. В этой ситуации тебе стоило бы подумать о себе.

— Отвали от меня!

— Нет, цыпа, — мерзавец ловит меня за подбородок и заставляет смотреть на него. — Я знаю, что ты наколдовала из воздуха сотню косарей. Просто так такие деньги хорошим девочкам, которой прикидываешься, не достать, а значит, ты сделала что-то плохое, верно?

— Неправда! Я ничего такого не делала.

— Ну конечно. Слушай, а ведь моё предложение в силе. У тебя будет хорошая одежда, красивые шмотки, долг закроешь быстренько, — его ладонь скользит по моему бедру вверх. — Не отказывайся так сразу.

— Прекратите!

Я пытаюсь вырваться, но он упирает колено между моих ног, не позволяя двинуться. Щёки будто огнём обжигает. На что он намекает?!

— Отпусти!

Не слушает. Сжимает мою ногу так сильно, что останутся синяки. Становится страшно. Я упираюсь в его грудь, но проще будет сдвинуть несущие стены в нашем доме.

Не вырваться. Божечки, его рука ползёт выше.

— Ну же, малышка, — ухмыляется коллектор. — Если будешь покладистой и активной, быстрее спасёшь свою семью.

Его рука спускается с подбородка на мою шею, вжимая в стену и немного придушивая. Мне становится плохо, кружится голова, а к горлу подступает тошнота. Я зажмуриваюсь и чувствую, как щёки жжёт от слёз.

Нет-нет-нет… это не должно случиться так…

— Вот так, сладкая. Сейчас мы…

Договорить он не успевает. Кто-то хватает сзади и отбрасывает от меня так сильно, что коллектор ударяется в стену и сползает на пол. У меня всё расплывается, но я всё равно пытаюсь сфокусироваться. Ловлю взгляд ярко-голубых глаз и всхлипываю, почти задыхаясь.

Это сон? Очень похоже на него. Мой мозг просто отказывается признавать реальность всего этого.

Всё случается так быстро, что я чувствую себя улиткой. Секунды размазаны по коридору и кажутся застывшими. Приставший ко мне коллектор медленно и тяжело поднимается, на ноги. Артём одним длинным шагом оказывается рядом и бьёт в живот, вынуждая сложиться пополам.

С кухни выбегает напарник первого и бросается на Артёма. Враг ниже на полголовы точно, поэтому мой спаситель без труда вырывается, долбанув противника затылком, а после завершает парой крепких ударов в бок.

Глянув в сторону кухни, Артём замечает остолбеневшего отца и опускает подбородок.

— Нет, — не своим голосом вскрикиваю я. — Это мой отец.

Артём кивает и наклоняется к коллектору, лежащему у его ног. Подхватывает его за грудки и волочит к двери, совершенно не заботясь об аккуратности, так что полпути мужчина ударяется и о тумбочку, и о порог. В промежутках между стонами он кроет всех таким витиеватым матом, что, кажется, даже заядлые гости учреждений с решётками на окнах были бы удивлены.

— Пошёл вон отсюда, — рычит Артём, вышвыривая его из квартиры.

В ответ снова мат и что-то о том, что мы должны им кучу денег.

Артём хмыкает.

— Ещё раз вас тут увижу, уедете на скорой. Начальство предупреди, что будет иск на причинение особо тяжкого.

— Чё ты гонишь, мразь! — возмущается первый, но в квартиру не заходит.

Хватает ума орать из подъезда. Артём возвращается за тем, кто приставал к мне и который всё ещё корчится у стены и выволакивает из квартиры уже его. Этому везёт меньше и, не устояв, он чуть ли не кубарем слетает с лестницы. Ни Артёма, ни другого коллектора это не беспокоит.

— Нет у них бабла на адвокатов!

— Зато у меня есть, — огрызается Артём. — И я переверну вверх дном ваше крысиное гнездо.

— Ты за базар ответишь.

— Отвечу. Если ты ответишь много ли чести избить до полусмерти тощего программиста. В каком году живёшь? Что за привет из девяностых? Ещё раз тут увижу, зубы по всему подъезду будешь собирать.

Он с грохотом захлопывает дверь и оборачивается. Глаза злые, лицо кажется грубо обтёсанным камнем. Всё меняется, когда он присаживается рядом со мной, берёт мои руки и прячет в своих. Огромных, тёплых и шершавых.

— Мы сейчас уедем, — говорит он. — Ты хочешь что-то взять с собой?

Не могу отделаться от дурацкой ассоциации, будто говорю с роботом. Или мощны рыцарским доспехом. Боже, он же только что вышвырнул из квартиры двух взрослых мужиков, которые зарабатывают на жизнь тем, что выбивают из людей последнее. Силой и угрозами. Их было двое, а до этого они уже избили моего брата. И всё же против Артёма приёма у их не нашлось.

В который раз он кажется непробиваемым маньяком, но теперь, после того квеста я знаю, что под доспехом есть человек, чуткий и внимательный. Сейчас не совсем не хочется думать о других проблемах.

— Да…

— Тебе нужна помощь в сборах?

Я мотаю головой.

— Какого хрена? — наконец находит ответом отец. — Парень, ты кто такой? Никуда она с тобой не поедет. Марина, это исключено.

— При всём уважении, вашего мнения я не спрашивал, — спокойно отвечает Артём, снова опуская забрало неосязаемой брони. — Я так понимаю, вы приехали разбираться со своей семьёй, вот ей и занимайтесь.

Я медленно поднимаюсь, но на этих словах неуверенно смотрю на них. Хоть бы не подрались. Отец ему точно не соперник, а мне не нужен ещё один родственник в реанимации.

— Твоего мнения не спрашивали, — опускает подбородок отец. — Ты здесь никто, так что будь добр покинуть квартиру.

Тут даже у меня в горле начинает першить. Безумие продолжается, да? Папа выходил куда-то? Не видел, что Артём избавил нас от бандитов, один из которых намеревался меня изнасиловать!

Эта мысль закипает во мне новой порцией ярости.

— А ты здесь кто-то, да?! — кричу я, не обращая внимания на дрожь в голосе. — Шлялся не пойми где и с кем, а теперь взялся меня воспитывать? Думаешь, я как раньше просто на шею тебе прыгну, не задавая вопросов?

— Марина, не лезь…

— Буду лезть! Артём мне куда ближе, чем ты. Иди туда, где ты был всё это время!

— Так она тебе вообще ничего не рассказала? — хмыкает отец. — Или соврала обо всём. Похоже на Галю.

— Не рассказала о чём? — опускаю подбородок я.

Отец молчит. Артём, ставший невольным свидетелем нашей перепалки, тоже поворачивается к отцу.

— Где твоя мать? — кривится он. — Пусть она объясняет.

— А может хватит перебрасывать друг на друга ответственность? — хмыкает Артём. — Вы взрослый человек и вполне неплохо справляетесь с устной речью. Вот и объясните своей дочери, что происходит. У неё много вопросов.

— Пусть мать ей объясняет!

— Не хотите вести себя как мужчина, но требуете уважения, — кривится Артём. — Что ж, ваше право. Марина, забирай, что хотела и идём. Я знаю часть истории и расскажу в машине.

— Да что ты можешь знать, щенок?! Ты хоть представляешь, через что я прошёл, чтобы быть здесь?!

— Не знаю. Вы же не рассказываете.

Я понимаю, что делает Артём. Он его провоцирует. Хочет вывести на эмоции и заставить всё рассказать. И это… чёрт возьми, срабатывает.

— В тюрьме! Твою мать, да! Из-за них и их матери! А знаете что, катитесь на хрен вы оба! Убирайтесь отсюда! Чтоб глаза мои вас больше тут не видели! — он резко разворачивается и уходит на кухню.

Я сглатываю. Чувствую, как моё сердце только срывается со своего места и разбивается, упав на пол. Пальцы морозит, в глазах расплывается и становится тяжело дышать.

— Голова кружится? — Артём ловит меня за плечи. — Что ты хотела забрать?

— Т-телефон. И пакет в шкафу. Зелёный такой. Внизу стоит.

— Ещё что-то нужно?