Ошибка профессора - Бушар Сандра - Страница 7

– Правда простые? Что же, решите мне такие же. К доске, Петрова.

Настя полчаса пыжилась, мучилась, а Шлефов ее обратно за парту не отправлял. Ему словно нравилось смотреть на пунцовые щеки девушки и глупые, неверные расчеты.

– Нет, Настя… Семью на восемь не сорок один! Нет, Настя… В числе восемнадцать избавиться полностью от корня нельзя! Нет, Настя, нет! Девять умножить на ноль будет ноль, а не девять! Ты вообще в школу ходила или как? Это даже не высшая математика, а база!

Пока я удивлялась тому, каким образом Настя все эти годы числилась отличницей, и каким образом за три года Шлефов ни разу не вызвал ее к доске, в аудитории все шептались. Их мало волновали умственные способности дочки ректора.

– Что это было с Васильковой? – услышала я позади чье-то недоумение. – Почему Шлефов вдруг к ней так переменился? Что-то здесь не чисто!

Пара еще не подошла к концу, а поток уже поделился на две группы. Одни считали, что я сплю с преподом за оценки, и окрестили одним кратким словом – шлюха. А другие были уверены, что я дочь миллионера, который заплатил Шлефову огромные деньги за мое продвижение. Удивительно, но и эта группа в кличке далеко не продвинулась – шлюха.

Таким образом к моменту окончания пары моя репутация впервые упала на самое-самое дно. Если раньше по вине Шлефова надо мной немного насмехались, но и сочувствовали, то теперь абсолютно каждый меня ненавидел.

****

Бегло постучав по двери кабинета Шлефова, я нетерпеливо ворвалась внутрь. Мужчина расслабленно стоял у рабочего стола и задумчиво перебирал бумажки.

Сердце выскакивало из груди, злость смешалась с раздражением, и я прокричала:

– Вы должны все исправить!

– «Должен»? – мужчина исказился хищной животной улыбкой и отложил в сторону работу. – Я должен был исполнить твое второе желание, Диана. Именно это я и сделал. И больше ничего!

В голове все перепуталось! Я, как наяву, все еще слышала все обидные слова, что говорили обо мне девочки с потока. Сжав виски пальцами, я мотнула головой и попыталась собрать мысли воедино:

– Но ведь…

– В чем проблема? Я стал относиться к тебе хорошо? – он наступал на меня медленно, чеканя каждый шаг. Как лев, загоняющий в угол обед.

– Стали, но… – чем ближе подходил профессор, тем отчетливее я ощущала мускатный аромат его удушающих духов, и тем быстрее билось мое сердце.

– Показал всей группе, что ты «не кусок дерьма»? – голубые глаза горели пугающим адским пламенем, а голос становился все менее доброжелательным.

Не замечая того, я медленно шагала назад, пока не врезалась спиной в книжный стеллаж. Шлефов видел это, но темпа не сбавлял. И уже вскоре я оказалась буквально зажата меду разоренным мужчиной и книгами. Мозг провалился в желудок, дышать стало сложно, а говорить еще труднее:

– Показали, вот только…

Он вдруг перешел на вкрадчивый шепот, пока прищуренные голубые глаза скользнули по моему лицу:

– Был вежливым, не придирчивым, обходительным? Самому от себя тошно!

Я словно находилась в странном, совершенно нереалистичном сне. Что вообще делал Шлефов? И, главное, зачем? Пытался напугать? Обезоружить наступлением? Вышло это просто прекрасно. Потеряв себя, я открывала и закрывала рот, не силах справиться с подавляющей энергетикой мужчины.

И даже сейчас, прекрасно видя, что победил, он продолжал наседать… Рука профессора поддела прядь моего длинного локона и задумчиво накрутила на палец. Непринужденно и лениво. В этот момент меня словно током ударило! Оттолкнув его руку, я отшагнула в сторону двери и прокричала:

– Только вот это не сработало! И… Вы на самом деле собрались курировать мою научную работу? Или это очередное изощренное издевательство?

Он оскалился, как самое настоящее животное – дикое и опасное. Меня пробрала дрожь, а хриплый бас заставил съёжиться:

– Почему же издевательство, Василькова. Ты ведь именно этого хотела, не правда ли? Стать моей любимой ученицей. Вот, получай желаемое.

И тут я поняла, что влезла в самые настоящие неприятности! Шлефов выглядел, как победитель, а я снова пасла задних. Так не должно было быть.

– Нет, не этого… – вдохнув побольше кислорода, я храбро вскинула подбородок и, наконец, осмелилась смотреть только в его жесткие глаза: – И вообще, вся эта история с тремя желаниями глупая и странная. Я все отменяю.

Лицо Шлефова переменилось. Ноздри начали раздуваться, как у быка на корриде. Сведя брови на переносице, он обманчиво спокойно процедил сквозь стиснутые зубы:

– Отменяешь? И деньги вернешь что ли?

Желая скорее поставить мужчину на место, я быстро достала из сумочки телефон, вошла в приложение банка и собиралась вернуть деньги обратно. Только вот меня ждал неприятный сюрприз: денег больше не было.

– Верну… Только не прямо сейчас, – в растерянности выдавила из себя я, совершенно не понимая, о чем и думать.

Запрокинув голову к потолку, профессор утробно рассмеялся:

– Так я и знал. Все вы девушки одинаковые… Уже потратила на шмотки и тусовки, да? – ответить мне было нечего. Словно в ужасном сне я снова и снова проверяла счет, но он был пуст. Пропали не только деньги Шлефова, но жалкие остатки стипендии. У профессора же словно открылось второе дыхание. С кривой повелительной усмешкой он поставил меня перед фактом:

– Так вот, пока деньги не вернешь, Василькова, будем действовать на моих условиях. Хотела хорошего профессора? Получай, дорогая. И поскорее придумай последнее желание.

Обескураженная и потерянная, я даже не стала припираться и бросилась к выходу:

– До свидания!

– «До свидания»? – услышала я в спину и замерла. – У нас разве сегодня свидание, Василькова. Не припомню.

– С вами на свидание? Да никогда! – с губ сорвался нервный смешок. Именно тогда я увидела, как почернели глаза Шлефова. Было острое чувство, что я сказала что-то не то. Стоило убраться до того, как мужчина решит предпринять что-то нехорошее. – В общем, мне пора…

Я выскочила из кабинета, как ошпаренная. Но времени обдумывать произошедшее между мной и профессором не было. Все мысли занимал лишь один вопрос: куда пропали деньги?

– Да, деньги были сняты с вашей карты, – спокойно проинформировали меня в технической поддержке. – Максимум, чем могу помочь, это назвать адрес банкомата.

– Давайте… – задержав дыхание, я словно знала, что информация шокирует. Так и произошло. Теперь я точно знала, кто именно похитил чужие деньги. Оставалось узнать лично: зачем? И, главное, каким образом?

****

Прошло много времени с моего отъезда из родного города, но каждый раз, когда я набирала номер родителей, дрожали руки.

– Привет, дочурочка! – всегда мама казалась приветливой и заботливой. Такой видели ее окружающие и не понимали, почему это я, чёрствая плохая дочь, всячески пытаюсь перестать с ней общаться. Но мне было стыдно рассказать хоть кому-то, как эта женщина по любому поводу приказывала отцу избивать меня до полусмерти, а сама в этот момент властно улыбалась и повторяла: «Ты ведь понимаешь, что ты виновата, а не мы? Заслужила!». Теперь это было в прошлом, но голос женщины будил спящие воспоминания… – Как ты, родненькая моя? Давно не звонила… Совсем о здоровье матери не думаешь! А у меня, между прочим, вчера давление поднялось. Пришлось отцу срочно за врачами ехать. Все родственники позвонили, но не ты. Вырастили неблагодарную… Самой-то не стыдно?

Я усмехнулась. Удивительно, какими бы плохими не были отношения с родителями, они все равно способны выжать из тебя необоснованное чувство вины!

– Судя по голосу, все уже отлично! – не давая маме и секунды одуматься, тут же перешла к делу: – Вы зачем деньги с моей карты сняли?

По ту сторону возникла гробовая тишина. А потом растерянный лживый голосок:

– Какие деньги, доченька? Ты чего? Как бы мы сняли…

– Я вот тоже сперва думала: «Как так?». А потом оказалась, что к моему счету в банке привязаны не одна, а две карты, – я выждала паузу. Было очень интересно, какое оправдание придумает мама, но та рассеянно издавала невнятные звуки. – Помнишь, в прошлом году мы оформили эту карту, чтобы, если я устроюсь на работу, могла помогать вам деньгами.