Повелитель теней. Том 4 (СИ) - Романов Вик - Страница 16

— Ещё один прокол… — прошипел Дмитрий, криво усмехнувшись, и учёные испуганно поёжились. Ему не было нужды заканчивать предложение. Все и без того прекрасно понимали, что произойдёт, если они не оправдают его доверия.

Мы обошли все лаборатории — их содержимое разительно отличалось. В одних творились непотребства, а в других — действительно пытались улучшить средства, которые производили заводы Нахимовых. Судя по воспоминаниям подопытных, Дмитрий занимался противозаконными опытами тайно. Это объясняет его заинтересованность бандой Гавроша и Ронинами. Все ужасные разработки — это подготовка к ожесточённым боям. Значит, у Дмитрия уже есть армия, или по крайней мере он её собирает. Ронины и банда Гавроша должны были стать его воинами, очередной ступенькой к могуществу. А Нахимов-то оказался далеко не настолько простым парнем, как я считал. Я-то думал, что им движет месть, но всё гораздо, гораздо сложнее.

Работников лаборатории — тех двоих, которых я обнаружил ещё на сканировании — мы нашли в подсобном помещении. Они сидели за походным столиком, пили чай из пластиковых стаканчиков, ели бутерброды и смотрели футбол. Пожилые мужчины, безобидные на вид, и не скажешь, что они занимаются запрещёнными черномагическими исследованиями. Когда я вошёл к ним в комнату, мужчины вскочили, опрокинув стаканчики с чаем, и вскрикнули. Миша и отряд остались в коридоре.

— Тихо, — цыкнул я и выключил телевизор. Деликатничать с ними или что-то объяснять я был не намерен. — Когда наступит утро, вы соберётесь и потопаете к главе Рода Нахимовых. Напроситесь на аудиенцию. Скажете, что в лаборатории случилось несчастье и вам нужно срочно поговорить. А потом выложите всё, что здесь происходит. Не надо мямлить и оправдываться, я видел творения ваших рук. Вы расскажете главе Нахимовых, что его сынок здесь устроил, иначе я вас убью. Что страшнее — шантаж или смерть? — я улыбнулся. — А также вы передадите послание от Эм-Эл. Запомнили? От Эм-Эл. Запомните, передадите дословно: «Мне очень понравилась ваша лаборатория. Уверен, что СМИ будут в восторге».

Мужчины попятились и прижались спинами к стене, когда я шагнул к ним. Один из них пискнул:

— Мы передадим!

— А для поддержания мотивации… — я щёлкнул пальцами, и перед ними материализовалась Тень Снежного Волка. — Он проследит за вами. Если вы попытаетесь сбежать или кому-нибудь сообщить, то этот прекрасный зверь поможет вам вернуться на истинный путь. Ну, или просто сожрёт вас.

Я вышел в коридор и сказал:

— Сваливаем.

— Но как же? — изумился Миша. — Я думал, мы разнесём эту проклятую лабораторию?

— Не переживай, это сделают за нас, — твёрдо ответил я и добавил уже тише: — Только пока неизвестно кто — князь Нахимов или полиция.

— Что? — переспросил Миша.

— Ничего, ничего, — я помотал головой. — Уходим. Охранников заберите. До вечера они погостят у нас.

Когда мы покинули заброшенный банк, у меня зазвонил телефон, на экране высветилось «Андрей».

— Алло? — произнёс я, подняв трубку. — С заводом разобрались?

— Ночную смену эвакуировали, а потом подорвали, — отчитался Андрей. — Взрыв было слышно до Китайской Империи. Так мало того, ты знал, что они на складе фейерверки хранили? Вот и мы не знали. Так что взрыв получился красочный, люди на улицу выходили — не иначе думали, что новый год наступил. Ну, лично я такое только под бой курантов и видел, — он усмехнулся. — В общем, всё по высшему разряду. Партию товара, о которой ты говорил, мы уничтожили. Плюс нам ещё повезло — на завод, на день раньше, доставили ингредиенты для изготовления посудомоечного зелья. Так что убытки этим тварям мы организовали зачётные, суки ещё долго не оправятся.

— Отлично, — я попрощался с ним, сбросил звонок и, повернувшись к Мише, сказал: — С заводом всё прошло хорошо. Разъезжаемся по домам и ждём результата. Если договориться не получится, подключим знакомых журналистов и вернёмся в лабораторию.

— Как бы они следы не замели, — распереживался Миша.

— Не заметут, — успокоил его я. Мои Тени никого не впустят внутрь и присмотрят за учёными, которым я поручил передать послание. А дальше… Я улыбнулся. Дальше я буду отдыхать и терпеливо ждать, когда глава Рода Нахимовых лично придёт ко мне с просьбой об аудиенции.

Студия телевизионной передачи «Светские новости» была оформлена в стиле уютной гостиной — создавалось ощущение, что я просто пришёл к кому-то в гости, попить чаёк и поболтать о всякой ерунде. Камеры, операторы и обслуживающий персонал крутились в отдалении — в полумраке, за софитными лампами, их не было видно. Я бы забыл о них, если бы не держал сканирование активным, отслеживая передвижения каждого человека. Я никого здесь не знал — с журналисткой, которая будет брать у меня интервью, меня связал Карпов. Но он предупредил меня дословно: «Баба эта ушлая, жопу вылижет на отлично, но если ты ей нужен. А как только станешь отработанным материалом — сольёт без сомнений!» Сейчас она сидела передо мной — в обтягивающем голубом платье с глубоким декольте, с распущенными русыми волосами и ярко-алым маникюром. Да уж, таким ногтям позавидовали бы гарпии.

— Камера! Мотор! — произнёс кто-то из темноты.

В тот же момент журналистка натянула на лицо широкую улыбку и милым голоском прощебетала:

— Здравствуйте, меня зовут Марина Александрова, ваша бессменная ведущая «Светских новостей», и сегодня у меня в гостях таинственный великолепный и невероятный Марк Ломоносов. Вокруг него крутится немало сплетен и легенд. Последний из Рода Ломоносовых — кто-то называет его неудачником и болваном, а кто-то — героем и перспективным охотником на монстров. Как только Марк вышел из комы, мне начали поступать просьбы об интервью с ним, но, как ни старалась, я не смогла с ним связаться. Однако неделю назад удача повернулась ко мне лицом — Марк ответил на мой звонок и даже согласился встретиться! Как вы можете понять, наши переговоры прошли удачно, — Марина подмигнула в камеру и наклонилась, открывая зрителям обзор на свою пышную грудь. — Марк, если не секрет, как вас встретило светское общество, когда вы очнулись от комы?

Я скромно потупился и вздохнул, нервно взъерошив волосы. В студии мне создали образ красивого паренька с наивными оленьими глазами — видимо, ориентировались на женскую аудиторию.

— Знаете, если бы меня хоть как-то встретили, я был бы очень рад, — Марина активно закивала, когда я это произнёс, и заинтересованно на меня уставилась. Я грустно улыбнулся и продолжил: — Без разницы — как. Просто встретили. Плохо или хорошо, это всяко было бы лучше, чем абсолютное игнорирование. Обо мне никто не вспомнил, словно Род Ломоносовых уже исчез. Я ощущал себя так, словно меня выбросили в открытый космос. Где-то далеко вращается Земля, на которой живут миллионы людей, а я — отдельно, в полном одиночестве.

Марина с сочувствием вздохнула, положила ладонь на моё запястье и слегка сжала.

— Вы очень сильный, Марк, — сказала она. — Особенно учитывая, что через пару часов после того, как вы очнулись, на вас обрушилась страшная правда. Ваши опекуны Раковы оказались серийными убийцами и мучителями! Вы слышали, что их осудили на пожизненное заключение, а их дочку отправили на принудительное психиатрическое лечение? Семейная шизофрения, ужасные гены.

— Прочитал в газетах, — ответил я, скорбно поджав губы. Моя цель — отыграть симпатичного молодого аристократа с тяжёлой судьбой, которая его не сломила. Короче, собрать приз зрительских симпатий. — Но это было уже потом, через пару месяцев, потому что Раковы были не самой тяжёлой из моих проблем. Самым ужасным оказалась их финансовая безграмотность и мошенничество. На следующее утро после моего пробуждения ко мне пришли коллекторы. Оказалось, что у Рода почти не осталось никакого имущества…

Марина с лёгкой театральностью схватилась за сердце, отчего её грудь заколыхалась. Я на секунду задумался — сколько таких проплаченных интервью уже состоялось в этой студии? Не люблю такое, но… Во-первых, мне уже нужно о себе заявить на всю Российскую Империю. Чтобы люди меня запомнили и прониклись моей историей. Положительная репутация не создаётся по щелчку пальцев. А во-вторых, я хотел сообщить главе Рода Нахимовых, что нахожусь в Москве, в своём родовом поместье. Марина ещё минут сорок задавала мне заранее оговорённые вопросы, а я фактически пересказывал последние месяцы своей жизни — конечно же, опустил противозаконные детали и кое-что приукрасил.