К-9: Право на счастье - Диденко Александр - Страница 20

Давление на грудь исчезло.

«Времянка! И не вздумай вставать!»

Меткий выстрел мешает чужому. Смертоностный луч врезается в такой же. Вспышка. Горячий отголосок волны. Смазанное сумерками пятно нырнуло в сторону от еще одной полосы света. У чужака тоже нет укрытия. Но нет и поддержки. Для неизвестного и непонятного врага никто не поставит защиту.

– Это же «внешний»! Как мы! Так какого же черта?!

– Бродяги! Оба!

Слово не говорит ни о чем, но свою работу Хаук знает. Пальцы путаются с непривычки. Время тянется непозволительно долго. Враг уже добежал до укрытия, где ждет девчонка. Но и перед Джеем мерцает голубоватый щит, такой же, как купол. Слишком низкий – где-то Хаук ошибся – но обещающий жизнь и защиту.

А бой смолкает.

Степь снова тонет в тишине чужих мыслей. А сердце стучит так, что Хауку кажется – его слышит весь мир.

– Ждут, твари, – прорычал Джей. С коротким щелчком в пистолет вошла другая обойма. Белые. Пара метких выстрелов – и пробьют щит. Третий оставит от врага один только пепел.

Осознание накрыло такой горечью, что Хаук больше не смог молчать:

– Они же… Они «внешние», Джей! Как мы! И ты их…

– А ты предпочтешь сдохнуть сам?!

Цветной взгляд пусть и скрыт рыжей стеной очков, а горит холодной уверенностью. Будто там, за зыбкой защитой породы, не человек – еще одна тварь. Создание Пустоши, которое надо убить, чтобы выжить.

И Джей убьет.

Вовсе не потому, что неизвестные напали первыми. Сейчас Хаук видел: этим учитель стрелял бы и в спину. Но спорить, возмущаться и ныть, когда на кону стоит собственная шкура, глупо даже для недавнего «городского». Потом. Все потом. Вопросы, ответы, глупая истина мира.

А сейчас просто ждать развязки и подчиняться. Делать все, чтобы учитель не отдал жизнь в этом нелепом бою.

Джей снова выругался и переключился на ночной режим. Сумерки и без того съедали очертания, а яркий щит времянки свел видимость почти в ноль. Цвета тут же перестроились, мир изменился, глаза при желании могли разглядеть каждую травинку, но Джея интересовала лишь безжизненная клякса валуна. Не будь его – с бродягами было бы давно покончено.

– Дострой до купола, – короткий приказ сквозь зубы. Но Хаук уже все понял, взял себя в руки. Справился и с паникой, и с ненужной, пустой сейчас жалостью. Произойди эта встреча чуть раньше – мальчишка наверняка бы сломался. Но сейчас, когда позади подземелья, выходка Микки, встреча с призраком и многое другое, «городской» уже способен стать «внешним». Или просто старше. Опытней. Даже мудрее.

А ситуация – хуже придумать сложно.

Время тянется тошнотворной неизвестностью. Джей ждет удар в спину, слева или справа – откуда угодно! – ведь бродяги не ходят поодиночке. Но степь спокойна. Вокруг никого. Система молчит. И даже парочка, нашедшая прикрытие за проклятым валуном, начинает казаться очередной шуткой Пустоши.

В этот раз Хаук справился быстрее.

Или походный купол просто привычней времянки? Построенная на пяти опорах пелена щита послушно стянулась, оставив последнюю брешь.

– Жди тут.

Еще один рваный приказ, и Джей выскользнул из-под защиты еще до того, как Хаук успел окликнуть.

Беззвучный скользящий шаг отозвался в уставших от бега ногах недовольной болью. А побегать пришлось – на пределе скорости, благодаря интуицию и Пустошь за то, что заставили двигаться раньше, чем Хаук сказал про девчонку.

Убивать ребенка Джей не хотел.

Детей среди бродяг мало, откуда им взяться? Даже маленькие ученики внешних редко способны пережить давление пустынки и остаться в здравом уме. А если и смогут – слишком легкая добыча для любой твари.

Валун молчит. Люди за ним – тоже.

Уже так близко, что можно разглядеть едва заметно изменившийся цвет. Должно быть, оба прижались спиной к последней защите, согрели породу тем самым выдавая себя бездушному взгляду техники.

Джей мысленно отсчитал последние мгновения. Собрался пружиной. Сделал глубокий вдох и выскочил справа, готовый встретить любую атаку.

Но объяснить, почему не выстрелил, наверно, не сможет.

И правда – девчушка. Совсем еще маленькая. Лет, может, двенадцать. Тонко вскрикнула, спряталась за широкой спиной оказавшегося ближе к Джею мужчины.

Должно быть, его взгляд не дал спустить курок.

Спокойный, но не сдавшийся. Скорее готовый.

В руках – ружье, самоделка. Такая грубая и непонятная, что у Джея исчезли почти все вопросы и про странный цвет выстрелов, и про их слабость. Скорее всего, патронов в нем уже нет. Иначе почему он так смотрит? Уже готовый к худшему, но еще верящий в чудо.

– Отпусти… – голос хриплый, на грани кашля. Короткая дуэль стоила бродяге достаточно дорого. – Отпусти мою дочь. Со мной делай что хочешь.

Джей не ответил. Не опустил оружие и не спустил курок. Просто смотрел в глаза, пытаясь увидеть, что же не так. Что же остановило. Что отличает этого от десятков других? Уже убитых и похороненных в песках Пустоши. Время снова замедлилось, сбилось. Тянуло нервы как дешевую жвачку.

Но Джей уже знал, что в этом бою проигравших не будет. Медленно, плавно, все так же молча, он спрятал один из пистолетов и поднял очки. На мгновение сумерки ослепили. Но даже так слишком четко были видны линии вен под кожей девчонки. Вен, по которым текла вовсе не кровь. «Что ты такое?» – вопрос крутился на языке, еще когда Хаук сказал о ней, сказал, кого Джей почуял издалека. Но кто мог подумать, что вместо странной твари не выше желтого ранга он увидит первого в жизни человека, в груди которого пульсирует светом ядро?

– Убирайтесь, – голос внезапно охрип не хуже, чем у незнакомца напротив. – Прочь. Я не трону первым. Но нападете – убью.

– У меня нет патронов… – о, он удивлен. Не верит в удачу? Ждет подвоха? Впрочем, какая теперь в этом разница.

– Убирайтесь! – неуместная хрипота исчезла, легко уступив стали приказа. Мужчина дернулся, поднялся на ноги, помогая встать дрожащей девчонке.

Высокий. Выше Хаука – метра под два, не меньше. Но даже не пытается использовать это против обманчиво мелкого, как будто хрупкого противника. Джей сам виноват: недооценивать его после схватки уж точно не будут.

Но мужчина все равно остался на месте. Ответил взглядом на взгляд. Вопросительно, мягко, все еще не веря, что Командующий способен оставить в живых бродягу:

– Почему?

– Ты такой же, как я, разве нет?

– Что?

Джей выдохнул со свистом, сквозь зубы, и убрал второй пистолет. Этот короткий поединок взглядов показал слишком много, но не говорить же в лоб, что он просто знает… Каково терять сына. И каково остаться без отца по чужой, глупой прихоти.

Зато можно объяснить по-другому:

– Всего лишь защищаешь ребенка.

Понятный обоим ответ. Мужчина коротко кивнул, потянул дочь за руку, уводя прочь. Вот так вот спокойно повернулся спиной, хотя прекрасно знал, что любой каприз оборвет обе жизни меньше, чем за мгновение.

А Джей так и остался стоять, раз от разу проговаривая в голове свой ответ. «Всего лишь защищаешь ребенка». Как просто.

– Хаук, снимай купол. Мы уходим. Ночевки не будет – надо убраться подальше. Как можно дальше. Все вопросы потом.

Хаук пробурчал что-то недовольное, но Джей не хотел сейчас слушать. Слишком много сказала ему эта встреча. И слишком многое надо было обдумать.

Бродяги опасны. Бродяги безжалостны. Бродяги не оставляют в живых. Увидел такого – стреляй первым, пока не потерял тех, кто дорог.

Этим простым правилом не первый год руководствуются сотни «внешних» в любой части мира. Вольные. Империя. «Правильные» люди легко и быстро объединили силы против «неправильных», изгоев. Конечно, бродяги во многом виноваты сами. Но не стоит забывать, что для любого поступка найдется свое отражение.

«Внешние» безжалостны.

Стреляют, не думая.

Убей первым, пока не потерял тех, кто дорог…