Ультимативная Угроза (СИ) - Винокуров Юрий - Страница 45

— Эми-и-ик, — почти пропел я.

— Ну⁈

— А данные работы с вычислителем за последние десять минут не хочешь продемонстрировать⁈ — вкрадчиво поинтересовался я.

— Нет! Дурачьё! — отгавкнулся Бронзовый.

— Нет и нет, — махнул я мысленно рукой, но хихикать не хуже близнецов не перестал. — Пойдём, походим, посмотрим.

— Мне тоже интересно, пилот. Но есть задание…

— А мы его выполним. Но понимаешь, Эмик, есть две вещи.

— И какие⁈

— Первое — сроки не критичны, и в округе пусто.

— Сенсоры не вполне корректно отражают обстановку… Но в общем — ладно, уговорил. А второе?

— А второе, — оскалился я, — тут практически нормальная топология, Бронзовый Рыцарь. А теперь подумай, что нам делать после закладки этого, — указал я на контейнер с биооружием. — Он, друг мой Эмик, даже не сработает.

— Почему⁈

— А потому, что мы просто не сможем от него удалиться на достаточное расстояние, — хмыкнул я.

— И……….!!! — выматерился Бронзовый.

Потому что наш «путь домой» — был связан с нестандартной топологией «запорталья». И ни хрена не сработает в том месте, в котором мы оказались.

Вообще, стоило мне осознать сказанное Эмику — ну насчёт того, что хрен нам, а не путь домой — как меня пронзил укол ужаса. На миг, по-моему, Бронзовый даже не заметил, несмотря на синергию. Потому что эта вспышка заставила меня собраться, пробудила этикетку (или мозги). Если всякие там голопостановочные идеи про «десятилетиями чахнущего папахена» — пугали, но не так. То угроза жизни и будущему — прекрасно «сработала». Выбила из головы глупости, и я быстро понял две вещи, после которых успокоился.

Первая: я ИЗНАЧАЛЬНО был готов к смерти. Неприятно, страшновато — но готов. И, кстати, интересно, все ли протупили, как и мы с Эмиком?

— Я не тупил, пилот! Я… отвлёкся на мудрые мысли. О величии!

— Ага-ага.

— Дурачьё!

В общем, у нас были данные топологии в точке выхода. Собственно, эти самые «данные» и были немалой частью «адреса» места, где мы оказались. И ни я, ни Эмик не стали их изучать и соотносить с характеристиками запорталья, да и нашей метрики. Вообще, с точки зрения этикетки, непростительно. Если бы я был вычислителем или роботом. Слишком много навалилось, так что можно себя простить. То же самое и с Бронзовым: он, если разобраться, даже больший человек, чем я. Ну, по ряду параметров — так выходит. И злиться на него за его природу — глупо. Да и сам он всё понимает, та же коррекция ячеек памяти и ассоциативных цепочек — это «слом личностных ценностей, ориентиров, оценочных критериев»…

— Хорош уже, занудный Гален! — буркнул Бронзовый. — Во-первых: у тебя есть УВЕРЕННОСТЬ, что мы вернёмся. Откуда⁈ Отвечай! — грозно, но по ощущениям — почти жалобно (Дурачьё!) спросил Эмик.

— Есть. Если не гробанёмся, конечно…

— Это всегда так. Если гробануться — то ничего не получается! По делу говори!

— Мы на объекте, Эмик. На объекте, искусственно создающем близкую к нормальной метрику, но именно…

— Объекте! — ликующе понял Бронзовый. — И как только мы его покинем…

— Ну да, конфигурация 'возвратного поля будет рабочей. А выбраться мы ТОЧНО сможем — тут, конечно, странно. Но не настолько чтобы были принципиальные отличия в расстояниях. Или барионник не работал…

— Работает, — деловито констатировал Инвиктус, откромсав Кистенём кусок обшивки с куском ксеносской плоти.

— Эмик…

— Они… не живые. Ну живые, но без активности живого. Смотри, — скинул он схемы.

И да, выходило, что ксеносячья плоть в обшивке корабля — живая, даже активная. Но вот нервной активности, точнее, ее аналога, не проявляла совсем.

— Всё равно — рискованно!

— Не занудствуй, занудный Гален. Проверять всё равно надо, почему бы и не сейчас? — на что ответить я смог только мысленным пожатием плеч. — А во-вторых: я тебя знаю. Интересно — не тот аргумент.

— Ну вообще — тот…

— Не ври! К партнёршам по использованию моего замечательного дара ты вернутся хочешь сильнее, я чувствую!

— Я и не вру. Мне интересно не просто. А в смысле, будет ли иметь ли смысл наше действие с этим биооружием?

— Поясни.

— Ну вот смотри: я допускаю, что мы оказались в этом месте потому, что инквизиторы Императора вытащили из ксеноса данные, но не задумывались об этом месте. А мы — протупили, — на что Эмик бронзово забурчал, но прямо не возразил. — И мы — на корабле. Высоковероятно…

— Герметичном. Я понял. Может, здесь вообще никого, кроме этих кусков плоти, нет.

— В общем — да, так. Всё же мы — не игрушечные солдатики. Нам надо не «прийти-выполнить приказ-уйти», а именно СДЕЛАТЬ дело. Посмотреть что тут творится, не используем ли мы наш риск и всё такое просто впустую. Потому что ксенос, например, обманул… точнее, дал недостоверную информацию инквизиторам. Или сам предполагал так, а вышло — как есть.

— А ты отдаёшь себе отчёт, что мы можем ничего не понять или понять не так? Что происходящее и детектированное нами может быть нам не по силам? И, кстати, цени моё Величие и Скромность!

— Ценю, ценю, — фыркнул я. — Естественно, отдаю. Но если тут будет что-то совсем непонятное — просто оставляем контейнер и сваливаем. Выйдет: не смогли, не смогли.

— Дурацкое слово «не смогли»! Но в данной ситуации вынужден признать, что твоя позиция не самая дурацкая из возможных. Могла быть гораздо более дурацкой!

Так что мы проверили оружие, техсостояние, забили Жнеца этакой «гирляндой» снарядов, разных типов и видов, вразнобой. Какой-то да и сработает. Закрепили контейнер в освобожденной части патронного короба, да и потопали по коридору.

И вообще, пройдя и приглядываясь, я понимал, что Эмик прав. Этому кораблю тысячи, а то и десятки тысяч лет. А с учётом того, что поломки чинила плоть ксеносическая — то он у ксеносов, в текущей метрике ОЧЕНЬ долго. Что волей-неволей приводило нас к первому, после заминок Его Неопределённости, предположению. Но по одному кораблю точного вывода не сделаешь. А кроме коридора, поросшего «корнями» ксеносятины, ничего не видели ни мы, ни датчики. Сами они вообще действовали недалеко и избирательно, но в пределах сотни метров (чудовищно мало, но для внутрикорабельного пространства — сойдёт) мы ориентировались уверенно. И ничего, кроме металла, ксеносятины и архаичных светильников (кое-где замененных этакими «гнойными шарами» ксеносятины, светящихся гнойно-жёлтым светом), не наблюдалось.

А топали уже долго, минимум пару километров!

— Я, судя по моим информационным базам, догадываюсь, что это было за судно, — вдруг прогудел Эмик. — Столь длинные и просторные коридоры с небольшим угловым отклонением — а это диск почти пятнадцати километров — люди делали только несколько раз.

— И что? — естественно заинтересовался я.

— Межзвёздные ковчеги времени до гиперпереходов. Мы идём по тому, что было гигантской оранжереей замкнутого цикла.

— Ну а потери никуда не девались, и за тысячи лет растений и всякого такого не осталось.

— Да.

— Погоди… на досвете? Десятки тысяч лет. И — у ксеносов.

— Да, пока всё похоже на то, что твои предположения точны. И Его Августейшее Величество знал… Так, Гален, сейчас мы точно узнаем, ковчег или нет, — озвучил Эмик и немного прибавил шагу. — У меня есть схемы этого древнего гроба, — пояснил он. — И если это он… точно он! — указал он на здоровенный проход в одной из стен коридора. — Четыре выхода на внешнюю галерею, — пояснил Бронзовый. — Но… корабль мёртв, совсем. Только освещение, даже температура и центробежное вращение не идёт.

— Точно?

— Точно, там, — потыкал Эмик манипулятором, — распределительный энергетический центр. Один из нескольких, но он не работает вообще.

— Ксеносы, ну их плоть, выполняют эти функции. Хотя центробежное вращение…

— Гравигенераторов во время ковчегов не знали. Я вообще подозреваю, что доисторическое дурачьё принимало гравитоны за магию.