С песней по жизням. Часть 1 и Часть 2 (СИ) - Лей Лора - Страница 12

Ирина напряглась и вспомнила еще школьные знания, из которых следовало, что корабли викингов, по меркам своей эпохи, были самым настоящим совершенством.

Изящные, быстрые, они умело скользили по воде, позволяя викингам путешествовать на огромные расстояния. Быстроходные боевые корабли назывались драккарами. Большие и длинные, увенчанный резной головой дракона или змеи для устрашения противника во время сражения, но достаточно легкие для того, чтобы при надобности команда могла перетащить судно с места на место вручную. Эти корабли могли плыть против течения реки и причаливать к пологим берегам. Викинги расставляли на борту корабля свои щиты, тем самым укрепляя корабль и предоставляя себе дополнительную защиту; отличительной особенностью конструкции судна любого типа являлась полная симметрия носовой и кормовой части. Это решение давало неоспоримое преимущество — возможность смены курса без разворота. Вдоль бортов располагалось несколько десятков пар весел, Вёсла пропускались сквозь специальные отверстия (так называемые «гребные люки»). центральное место занимала мачта, а парус имел характерную прямоугольную форму. Мачты на кораблях викингов были съёмными. Команда могла поднять или опустить её в случае необходимости самостоятельно, не прибегая к каким-либо подъёмным устройствам вне корабля. Мачта ставилась на тяжёлый деревянный упор (этот упор за его форму называли «мачтовой рыбой»), задвигалась надёжным запором и растягивалась тремя прочными канатами: спереди — штагом, а по бокам — вантами, несколько смещёнными назад.

Одним из нововведений викингов было изобретение специальных приспособлений — риф-сезней, что позволяло сокращать площадь паруса в случае непогоды. Внешне кнорры были схожи с драккарами, их строили из менее качественного дерева, например, сосны. Также эти корабли предназначались для перевозки грузов, поэтому кнорры были намного шире и вместительнее, чем драккары.Груженые суда были надежными и устойчивыми, но не могли развивать большую скорость.

Частично информацию о чудесах корабельной техники Ирине предоставил вполголоса ротмистр, пока она, распахнув глаза, рассматривала предоставленные им для путешествия средства передвижения по воде. Женщина настолько увлеклась зрелищем легендарных кораблей, что не видела и не слышала более ничего вокруг себя. Забавно она, наверное, выглядела при этом, если через некоторое время почувствовала, как ее за руках дергает Микола и, скосив глаза в сторону, шепчет:

-Панна, да очнись ты уже! И рот закрой, мух влетит! Всю пристань насмешила, на тебя только мы пальцем не тычем! А норды так от хохота чуть за борт не падают, глянь!

Ирина как во сне огляделась и поняла, что действительно стала объектом шуток и насмешек: грузчики перешептывались, кивая в ее сторону, а находящиеся на палубе завороживших ее судов загорелые беловолосые крупные мужчины откровенно ржут, хлопая друг друга и делая какие-то явно неприличные жесты руками, переговариваясь и снова начиная смеяться.

Ирина смутилась так, что лицо вспыхнуло, она закрыла его руками и спряталась в объятиях Дины, которая громко начала костерить охальников и грозить карой небесной за насмешку над паненкой.

Галдеж и цирк прекратил вышедший из толпы татуированный сероглазый здоровяк с бритыми висками и хвостиком на затылке. Он прошел мимо Ирины, что-то резко крикнул, после чего грузчики занялись своим делом, а ранее веселящаяся команда драккаров бросилась по кораблю врассыпную, хватаясь за весла, тюки, изображая бурную деятельность. Ротмистр Костюшко кашлянул, и здоровяк повернулся к нему.

-Вы мои пассажиры? Все здесь? Отправляемся! – голос капитана разнесся над водой, гребцы заняли свои места, а путешественники поднялись на борт самого широкого из трех кораблей.

Их поместили в середину, на тюки между гребцами, что последним явно не мешало, поскольку расстояние от места, где расположились пассажиры, до бортов превышало 2 метра. Капитан встал на носу корабля, махнул рукой, и весла опустились на воду. Кто-то сзади начал громко считать (так поняла Ирина), и гребцы, ритмично дергая веслами, медленно стали выводить посудину на середину реки. Плавание началось.

Строй кораблей сформировался, когда город начал скрываться вдали: кнорр в середине, два драккара, метров по 15-17 длиной –спереди и сзади него. Паруса распустили после полудня, когда над водой стал ощущаться ветер. Полосатые прямоугольные (на кнорре-квадратный) паруса, выходящие за границы бортов, поймали ветер, надулись, и судна пошли по воде не быстро, но и не медленно, по крайней мере, движение чувствовалось, но не сильно.

Весла сушили, гребцы частью встали на палубе на носу и корме, частью остались на местах, а один, улыбчивый нахал подсел напротив Ирины и заговорил на ломанном наречии этих мест:

- Ты смешная! Нас давно так не встречали, чаще бегут с криками! Не обижайся, мы просто повеселились!

Ирина смотрела на молодого северянина и не могла поверить, что это аналог викингов из ее прошлого! Но выглядел молодец именно так: высокий, светловолосый, чуть кудрявый и сероглазый, в кожаной жилетке на голое тело и с обрамляющими плечи и запястья татуировками. Он был мускулист и источал мощь и силу, даже какой-то животный магнетизм здорового мужского тела.

Ирина опять зависла. Отвести взгляд от норда было невозможно!

Дина, видя замешательство воспитанницы, замахала на парня руками:

-Да что ж вы прицепились к девочке, наглецы! Мы тут не хоровод пришли водить. Прочь иди, бесстыдник!

Иноземец беззлобно ухмыльнулся, окинул девушку взглядом еще раз и поднялся на нос, встав рядом с капитаном. Тот что-то сказал парню, после чего веселость последнего сошла на нет, и он уселся у борта, глядя на воду.

Ирина Михайловна пребывала в шоке от самой себя: такого с ней прежде не происходило! Чтоб так цепенеть от необычных вещей? Да она дурочкой себя публично выставила! Стыд какой! И ротмистр отошел, не остановил. И как ей теперь себя вести весь переход?

За размышлениями на эту и сопутствующие темы день пролетел незаметно. Был неловкий момент, когда после нескольких часов хода женщины захотели по нужде. Никакого уединения конструкция корабля не предполагала, как вначале показалось Ирине, однако, когда не в силах терпеть, она обратилась с проблемой к опекуну, он потянул ее к незаметной дверке в задней части палубы.

- Здесь можешь влезть, там есть местечко, сама поймешь– сказал он и отошел в сторону, а Ирина дернула дверцу и, низко наклонившись, протиснулась в небольшой чулан, что ли, где обнаружила в полутьме деревянное ведро с характерным запашком.

«Слава богу, хоть не на публике» – выдохнула женщина, с облегчением избавившись от накопившейся влаги. Помимо этого ведра, в чуланчике стояли стопой еще такие же, веревочные швабры, какие-то котелки и утварь. Соседство, прямо скажем, то еще. Но не жаловаться же хозяевам на антисанитарию? Девушка вылезла из закутка и проводила туда же Дину, которой пришлось сложнее: габариты не позволяли той особо развернуться. Но и она справилась.

***

Повеселев, Ирина предалась обзору проплывающих мимо пейзажей и очередному подведению кратких итогов минувших дней.

Первое, о чем она подумала, касалось языка, на котором говорили окружающие и она сама. На слух Ирина считала, что говорит на русском, по крайней мере, ей так казалось, и только услышав речь капитана, она осознала, что этот язык отличается от используемого ею. Нет, не так: она понимала всех, кроме капитана, кормчего , то есть. И читала она тоже свободно, и глаз ни за что новое не зацепился.

По книгам, попаданок наделяли способностями прежнего тела, но Ирина ничего, кроме привычной себя, не ощущала: она определенно была собой, но в другом теле. Значит, и язык, и грамота здесь соответствует привычной ей русской, ну, может, произношение несколько мягче, что ли.

Относительно той жизни у Валиевой была единственная версия-смерть прежнего тела. Вероятность комы, летаргии или чего там еще могло бы быть, Ирина сразу отмела как невозможную, потому что помнила сильный удар головой и темноту, враз охватившую ее. Ни полета в пространстве, ни голосов не было, как и сомнений в своей гибели и переселении. Или она до конца не осознала случившееся, или она более эгоистична и цинична, чем всегда думала.