Пантанал (СИ) - Динаев Дино - Страница 35

Это положение называется дилемма, вспомнил он издержки высшего образования.

— Мора, отпусти девушку, пусть уходит, — раздался голос появившегося из коридора отеля незнакомца.

Был он безоружен, но это вряд ли кого бы успокоило. Вальжан жадно впитывал приметы незнакомца, тщательно запоминая детали. В сильнейшие проявления стресса у него внутри оживал некий второй человек, который иногда давал хорошие советы. В этот раз он сказал, что можно не мучить память, ибо перед ним никто иной как сам Козлофф собственной персоной.

Виола фыркнула «мерде!» и упорхнула. В окно Вальжан видела, как она стартанула в своей игрушечной машинке, сердито показав ему средний палец. Облегчения он не почувствовал. У него было чувство, что его закопали в могиле, забыв перед этим убить.

Нарядная машинка уносилась под уклон все дальше, превращаясь в маленькую нарядную точку.

Козлофф.

Часто в триллерах маньяков играют симпатичные артисты. Им веришь до тех пор, пока актер нечаянно не улыбнется, и улыбка не высветит мягкую натуру. Сразу видно, что маньяк из него никакой, а все остальное бесполезные потуги.

Козлофф выглядел на 40. Сухощавый мужик с нервным лицом и седыми волосами в короткий бобрик. Выдавали разве что глаза-обесцвеченные, словно вареные. Узкие как лезвия губы не способные улыбаться. Так должна была выглядеть смерть на картинах современных художников. Последний идиот на земле не посмел бы назвать его симпатичным, а в кино не пригласили бы играть, так как с первого кадра становилось ясно, что он садист и убийца.

— Гадаешь, почему я ее отпустил? — спросил он скрипучим мертвым голосом. — Не хочу есть горячее и десерт сразу. Хочу разделить удовольствии.

И добавил на чистейшем русском:

— А вы русские романтики.

Вальжан выдавил из себя:

— А ты сволочь американская.

Козлофф проскрипел:

— Бесполезно выводить меня из себя. Я оторву тебе ногу и вывешу на улицу.

Вальжан будучи реалистом, понял, что так и будет. Его голая волосатая нога вскоре будет болтаться над входом. К ноге будет приложен неряшливый порванный лоскут обширной белой кожи-ведь Козлофф сказал вырву, а не отрежу. Сотрудники всех спецслужб мира были осведомлены, что скотине не присуще чувство юмора, так что он просто озвучил планы, которые будет осуществлять уже через несколько минут.

Чуя, как по ноге побежала горячая струя, и отнюдь не адреналина, Вальжан вскинул руку с пистолетом. Козлофф даже не пошевелился, и фигура у него была не человеческая, скособоченная, узкие плечи, руки висят как плети, пугало, глиняный человек, Хэллоуин на двух ногах.

Зато Мора с визгом пылесоса повисла у него на руке. Она не пыталась вырвать оружие, она грызла руку как собака кость. Вальжан месил тварь ногами, но она продолжала волочиться, так что очередь в 21 патрон ушла мимо.

Вальжан выронил пистолет, вернее, ведьма почти перекусила сустав и заставила это сделать. Майор достал нож и прикончил ее. Визг оборвался, наступила тишина, какая бывает в фильмах перед финальной дракой, но драки не будет. Вальжан проклял свой профессионализм, который говорил ему, что против машины смерти у нет и никогда не было ни единого шанса. Еще получая задание, он знал, что уже покойник.

Козлофф за все время экзекуции не пошевелился, являя миру унылую картину неотвратимости.

— Неплохая попытка, — прокаркало чудовище.

Вальжан вдохнул воздуху - и кинулся в него, используя вес тела как ударную силу. Ощущение было такое, что он врезался в сейф. Плечо отсохло, возможно там был закрытый перелом. Козлофф взял его за ногу и швырнул через всю комнату обратно.

Вальжан свалился за стойку-и метнулся к окну. Вернее, прямиком в окно. Свобода была такой близкой-наивный. Козлофф перехватил его, точнее, взял в воздухе за ногу с лёгкостью и точностью, как будто Вальжан не прыгал, а неподвижно вмерз в воздух. Потом дернул обратно.

Вальжан отмерил комнату до самого коридора, но Козлофф возник рядом с такой не воспринимаемой глазом скоростью, что показалось их двое. Один остался у двери, а второй все время ждал майора в коридоре.

Вальжан схватил с пола вазон-железную поделку современных скульпторов, и въехал ею Козлоффа по голове. Он видел кошмарный сон наяву. Сбоку головы бандита возникла вдавленная полоса, как если бы она была из пластилина и провела некоторое время рядом с горячей трубой.

Когда Вальжан хотел добавить, вазон замер в полной неподвижности, словно зацепился за потолок, на самом деле чудовище выставило руку. Вальжан выпустил вазон и пинул негодяя в живот, чуя как ломаются собственные пальцы. Коридор от ресепшн отделяли миниатюрные перильца, от ужаса Вальжан не заметил их. Рука, в которой не было человеческой легкости, мазнула по паху, захватив вместо яиц Вальжана брюки, трусы и часть волос с гениталий.

Вальжан свалился за конторку-и увидел оброненное Морой помповое ружье. Он даже вставать не стал-пальнул сквозь деревяшку. Козлофф взвыл-то есть издал первый человеческий звук. Вальжан раз за разом палил на этот вой, пока гадёныш это не уразумел и не перестал выть.

Когда Вальжан поднялся, осматриваясь, Козлофф стоя у стены грозил ему пальцем. Судя по всему, в него попали не меньше 3 зарядов картечи, но крови не было. Он просто стал больше похож на смерть.

Вдали выла сирена, никогда Вальжан не слышал музыки лучше.

— У меня остались еще патроны! — сообщил он противнику.

Тот произнес довольно обидную вещь:

— Я тебя потом домучаю! — и исчез подобно ночному мороку.

Но Вальжан не обиделся. Опираясь на ружье как на костыль, вышел на улицу-и упал замертво. У него было по-крайней мере 9 переломов.

Полеты во сне и наяву Илюши Стадника.

Стадник летел на приличной высоте. Во сне полеты удавались плохо. Долго приходилось лететь на сантиметровой высоте, а тут сразу Илья воспарил метров на 30. В полете он выписывал полеты высшего пилотажа, те, про которые слышал. Только брючины развевались.

Огибая штаб по высокой траектории, он направился в дальнее крыло, где в приемной восседала Блондинка-шикарная красотка, в которую был влюблен весь полк. А у Башмака так вообще крыша поехала. Стадник же был реалистом. Понимал, что у нет ни единого шанса. Другое дело полетать.

Стоило подумать об этом, как полет прервался самым болезненным образом-он сверзился с кровати. Некоторое время ушло на бездумное созерцание грязной половицы и своих собственных снятых туфлей.

Мы же в бегах, вспомнил он. А Блондинка вышла замуж за Длинного. Реалии удручали. Он представления не имел, что делать дальше с тамгой. Вот кстати и она на полу валяется. Редкий артефакт, а лежит обычным мусором. Как кстати, она из кармана выпала, застегнутого на пуговицу, Илья всегда был аккуратистом. Раздолбай по жизни, но вещи всегда складывал аккуратно.

При попытке вернуть тамгу в карман вышло недоразумение. Нет, артефакт не жег ему руку, не плевал серой, ведь он, как выразился Мурзы, «его выбрал». Все оказалось тривиальнее. В кармане обнаружилась вырванная с мясом дыра.

Не хотелось бы верить в предрассудки, но нитки и даже кусок ткани украшал тамгу, словно кто-то свистнул, и она рванулась на зов. Стадник прикинул траекторию своего падения с кровати, отметив дальность полета, направление, и покачал головой. Этого быть не могло, но тамга точно сдернула его с койки и волокла, пока ткань выдерживала напор.

Стадник решил об этом никому не рассказывать.

Он помнил, вчера Мурза с Бачей привезли его в многоквартирный дом с консьержкой внизу, которая все время что-то вязала и сварливо ругалась, доказывая верность Альцгеймеру. Троица заняла квартиру на втором этаже, состоящую из большой комнаты и маленькой. Илья отпросился спать в маленькую-и полетел. Полеты окончились штопором с кровати и шишкой.

Илья открыл дверь, но вместо ожидаемой комнаты, оказался в длинном темном коридоре. Оглянулся в недоумении. Комната была та же, а квартира нет. Понятное дело, ему это не понравилось. Никому не понравится, если он начинает сходить с ума.