Назад в СССР: Лесник Книга 2 (СИ) - Гаусс Максим - Страница 21

Вообще, многое из наших представлений о тех временах не соответствует действительности. Помню, как-то в начале девяностых годов разговаривал с ветеранами Великой отечественной, причем не только с нашей стороны, но и с немецкой. Так вот бывший фашист заявил, что никогда не слышал, чтобы русские солдаты во время наступлений, кричали про «кузькину мать» и «ура-а». Слова были совсем другие, очень похожие на современный мат. Не знаю, правда, это или нет, но немец говорил именно так.

Да и вообще, в какую сферу деятельности ни загляни, везде были свои казусы. Вот и сейчас, девушка, несмотря на то, что ее дядя был председателем поселка и отвечал за ее безопасность, сама решила как и что ей делать.

Такая компания мне нравилась. Нет, вовсе не потому, что старый и ворчливый Матвей Иванович мне надоел. Вру, это тоже. Иногда старик был просто невыносим, к счастью меньшую часть времени. Как проводник она может и не очень, но как стрелок… Конечно, чемпионка по спортивной стрельбе это хорошо, да только сможет ли она стрелять по человеку? Скорее всего, нет. Впрочем, кто знает? Пока еще я совершенно не понял, что она за человек.

Вернувшись в Прокофьевку, я принялся собираться. Захватил свой вещевой мешок, взял маскхалат и двустволку. Вообще, по-хорошему тут не ружье нужно, а винтовка. Все-таки враг теперь не четвероногий…

У Ольги вещмешка как такового не было, да и маскировочного халата тоже. Конечно, охотники это совсем не снайперы, но иногда и им приходится долгое время сидеть на одном месте, наблюдая за окружающей местностью, в ожидании добычи. Поэтому, чтобы оставаться незамеченными, тоже приходилось использовать незатейливые приспособления. Само собой, они сильно отличались от тех, что показывают в кино.

— Вот что, загляните-ка в дом Степана Кузьмича! — предложил егерь. — У него много барахла охотничьего. Вдруг, что полезное найдете? Думаю, теперь-то Николай Егорович не будет против?

Председатель только рукой махнул. На вверенной ему территории происходила какая-то дичь, к чему все эти мелочи? Если проблему удастся решить без крови, это будет очень хорошо. Впрочем, без крови уже не получится, так как она уже пролилась.

Большинство охотников давно покинули поселок, а те, что еще остались, уже на промысел не ходили, в силу своего возраста. Даже для патрулирования тут от силы наберется человек семь-восемь и если угроза браконьеров реальна, что они могут? Да это даже не смешно.

В общем, так мы отправились к дому Кузьмича, тем более что он был буквально за углом.

Как и подавляющее большинство жителей этого края, бывший егерь Прокофьевки тоже запирал свое жилище только на засов. Хоть он был и стариком, но все прекрасно знали, что шутить с ним не стоит. Он был строгим, нелюдимым, но при этом справедливым человеком тайги… Вместо того, чтобы сидеть на пятой точке и ждать старость, он неустанно бороздил здешние земли. И хотя возраст его был под семьдесят — впрочем, никто толком и не знал его настоящего возраста — он был бодрым стариком.

За долгие годы дом его превратился в настоящий музей, куда любопытнее того, что был у Матвея Ивановича до пожара. Чего там только не было — одних только ружей Кузьмич насобирал больше десятка. Да за такую коллекцию, ценители из двадцать первого века с радостью бы выложили солидную сумму денег, в том числе и шестизначную.

Помимо этого, у него было много охотничьего барахла, куча самых разных трофеев. Запасов провизии тоже хватало, причем большинство было длительного хранения. Имелись у него и костюмы, но я подобным не интересовался, так как мой был весьма удачным приобретением. Так получилось, что когда все декабрьские события утряслись, в Соболевку приехал человек, занимающийся разведением и обучением охотничьих собак. Недолго думая, я отдал ему своего Арчи на воспитание. Временно, разумеется. И у него же приобрел новенький охотничий костюм, который тот привез откуда-то с севера.

Ольга быстро набила вещевой мешок, отобрав самое нужное. Пополнила патронташ. Так как ее ружье было классической одностволкой, пришлось его заменить. В патронах дефицита не было, так как у Кузьмича на этот случай было все.

Прокофьевку мы покинули примерно часа в четыре вечера. Хоть до заката оставалось немного, тем не менее, мы решили, что управимся дотемна.

Так как мы теперь работали вместе, пришлось знакомиться. У нас с ней как-то сразу общий язык нашелся, тем более, что дело было серьезным.

Оказалось, что ей двадцать четыре года, она приехала из города Воронежа. Там она, помимо занятий спортивной стрельбой, работала в газете кем-то вроде журналиста. Уже не первый год. Тут мне стало понятно, откуда у нее такой стойкий характер — девушка и впрямь была собранной, целеустремленной и настойчивой.

Попробуй-ка предложи кому-нибудь из современных девушек по доброй воле покинуть зону комфорта, ввязаться в авантюру с агрессивно настроенными браконьерами… Да что там, просто выбраться в глухой лес, в дикие условия без душа и косметички, ага…

Наш путь проходил вдоль опушки, примерно километра два с половиной. Растительности тут было немного — с одной стороны редколесье постепенно перерастающее в лесной массив, с другой болото. Вот как раз между ним и стеной леса мы и продвигались в данный момент.

— Женя, а как ты в таком возрасте молодом умудрился стать егерем? — между делом поинтересовалась девушка. — Я сначала не поверила, подумала это шутка. А теперь вот вижу, что все серьезно.

Я слегка усмехнулся.

— Ну, в общем-то, не планировал им становиться, всему виной стечение обстоятельств. Матвей Иванович сам предложил мою кандидатуру председателю, а буквально на следующий день меня уже утвердили. Делать мне все равно нечего, а на жизнь зарабатывать как-то было нужно. Вот я и согласился.

— Но ты ведь не из Соболевки? — прищурилась та. — Вижу, что не отсюда!

— Я вообще с юга. Из города Сочи, слышала про такой?

— Слышала, конечно. Только никогда там не была. Лишь один раз на море была, в Севастополе.

— Ну-у, это далеко очень.

— А кем ты был до того, как стал егерем?

Я на мгновение задумался. Вот и что ей ответить? Врать не хотелось, а рассказывать про свое чудесное перерождение — нет уж, извольте. Один раз у меня язык уже развязался по пьяни, я тогда еле концы с концами свел. Благо Иваныч сам был пьян, а потому вся эта тема с чужой памятью, благополучно была забыта. Мы к ней даже не возвращались.

— Военным был. Разведчиком. Три года назад отучился в училище.

— А как же ты здесь-то очутился?

— Сам не знаю. Вообще, Иваныч дядька мой. Родственник. В гости приехал, да так и остался. Понравилось мне в лесах, воздух чистый, природа. Люди другие. От городов крупных воротит меня, вот не хочу я среди бетона и кирпича жить.

— Странный ты немного, — усмехнулась Ольга. — Сейчас наоборот, все молодые в города едут, учиться. Профессий полно, возможностей море. Можно стать кем угодно. Москва, Ленинград. Там сейчас все. Конечно, из-за войны мы от Америки сильно отстали, но это так, временно. Ничего, я уверена, быстро наверстаем. Наши ученые самые лучшие.

Мы миновали небольшую просеку и наткнулись на дорогу. Старую, густо поросшую еще прошлогодней травой и молодыми побегами.

— Это что за дорога?

— Не знаю, — ответила девушка. — Я здесь все не настолько хорошо знаю.

— А в какой стороне мельница?

— В той.

— Значит и дорога может вести туда?

Оля пожала плечами.

— Проверим? Или пойдем дальше?

Но дальше пойти не получилось. Пройдя еще немного, выяснилось, что после таяния снега болото вышло из берегов и затопило то место, которым проводница намеревалась воспользоваться. Лезть в жижу никому из нас не хотелось, поэтому быстро приняли решение воспользоваться той самой дорогой.

Двинулись не по самой дороге, а вдоль нее, чтобы случайно не наткнуться на кого-нибудь не того. Если браконьеры где-то здесь, значит, они будут осторожны и наверняка выставят кого-то для наблюдения за подходами. Конечно, можно и тупо ломиться через лес, но шуму от такого перемещения тоже будет достаточно. Любой наблюдатель за пару сотен метров такое услышит и поднимет тревогу.