XVII. Де Брас (СИ) - Шенгальц Игорь Александрович - Страница 33

Почему именно я должен страдать от чужой некомпетенции? В прошлой жизни я старательно избегал коллективной ответственности, предпочитая работать исключительно в одиночку. Сейчас же выбора не имелось, и все сложности, какие только могли возникнуть хотя бы теоретически, возникли.

— Барон, нам обязательно находиться здесь так долго? — д’Артаньян, который прежде с легкостью резал глотки врагам, сейчас чувствовал себя неуютно.

— Идемте, шевалье, тут нам больше нечего делать…

Мы вышли на улицу и просто стояли под открытым небом пару минут, вдыхая чистый воздух.

— Может, горбун был прав, и замок нас не принимает? — отдышавшись, негромко спросил гасконец. — Моя мать — очень религиозная женщина, и она всегда говорила, что к знакам нужно прислушиваться…

— Прислушиваться, но не считать их за аксиому! — я резко оборвал эту предательскую мысль. — Не введитесь на мистику, мой друг. Тот, кто пытался нас уничтожить, вовсе не дьявол во плоти. Я видел его два раза! Это был человек. Мы же смогли ранить зверя, а значит — и убить его сможем. А его хозяина и подавно…

— Когда вы так все ясно объяснили, у меня не осталось более сомнений, — сказал гасконец, но облик его все еще был мрачен. — Никого из живых я не опасаюсь, а вот к мертвым питаю уважение. Лучше бы они нам не попадались.

Я промолчал. Не рассказывать же ему именно сейчас о чумном захоронении, которое я даже толком не изучил, лишь частично осмотрев пещеру со своей точки обзора от лестницы. Кто знает, что еще я смог бы там отыскать, проведи внизу больше времени.

Гасконец ушел проверить животных, я же отправился в рабочий кабинет бывшего владельца, чтобы проверить кое-какие свои мысли.

Как оказалось, я не ошибся. Вся баррикада, которую я устроил в комнате перед шкафом, была разметана в стороны. Несомненно, зверь попал в замок именно через секретный проход. Это означало, как минимум, что иного хода не имелось.

На полу то тут, то там мне попадались кровавые лужи. Это хорошо! Раненный зверь будет долго отлеживаться, а его хозяин в одиночку не сможет разобрать очередной заслон. Я вновь завалил дверь всем, чем было можно. На первое время сойдет, а к вечеру нужно будет устроить баррикаду понадежнее.

Выйдя во двор, мне навстречу попался гасконец, держащий в руках петуха.

— На суп пойдет! Жирная тварь! Суп будет наваристым!

Его слова прервал звук пастушьего рожка — чистый и звонкий, он разлетелся вокруг серебристыми звуками простенькой мелодии.

Взгляд д’Артаньяна смягчился и подобрел. Он до сих пор оставался деревенским жителем, со всеми своими привычками и причудами, лишь недавно и случайно необоснованно посчитавшим себя городским. И сейчас, улыбнувшись мне своей прежней притягательной улыбкой, светлой и чистой, он радостно сообщил:

— Кажется, к нам гости, барон!

Петух, воспользовавшись моментом, вырвался из рук гасконца и убежал прочь.

Мы подошли к герсам и посмотрели на дорогу сквозь решетки. Конечно, лучше было бы забраться на одну из башен, но я боялся переломать себе ноги — ступени там были старые, прогнившие, требовали ремонта или замены.

Но даже отсюда нам все было прекрасно видно.

Через мост, к замковым воротам неспешно двигалась целая кавалькада, состоящая из многочисленных повозок, которые сопровождали конные всадники. На одних повозках сидели люди, и было их немало. На других лежали плотно упакованные тюки, стояли сундуки, корзины и ящики.

Впереди, самолично управляя фиакром, ехал мэтр Жоли, рядом с которым сидела Лулу — моя чертова ведьма, которую я никак не ожидал увидеть здесь и сейчас.

Прямо за ними ехала неразлучная парочка — братья Бюси. Остальных я не знал, но, судя по одежде, к замку прибыло несколько людей военных, все же остальные были из третьего сословья[13]: крестьяне, да ремесленники.

Люди оживленно болтали между собой, лица у всех были довольные — ни одной хмурой физиономии я не приметил. И даже погода в это утро располагала к прекрасному настроению. Ветер утих, небо было чистое и светлое. Природа словно показывала, как хороша она может быть, независимо от времени года.

На одной из первых телег сидел паренек, и время от времени дудел в дудку. Эти-то звуки мы с д’Артаньяном и услышали.

— Ваш замок начинает оживать! Это радует!

— Лишь бы они не прознали про зверя. Прошу вас, не разглашайте никому эту историю! Очень надеюсь, что мы о нем больше не услышим. А останки Виктора нужно срочно спрятать, пока их не обнаружили.

— Я займусь этим! — пообещал гасконец.

Но сначала мы с ним подняли обе герсы, проверив, чтобы они были надежно закреплены. Еще одного несчастного случая я не хотел. После чего я пошел встречать гостей, а д’Артаньян умчался наводить уборку в камере.

Право слово, пусть вновь приехавшие начнут свое знакомство с замком с положительной стороны.

Внутренний двор быстро наполнялся людьми, лошадьми и телегами. Тут же стало тесно. Вокруг царил гул от десятков голосов, ржания лошадей, скрипа колес, громких команд и всего остального, сопутствующего массовому прибытию людей.

Мэтр Жоли лихо слез со ступенек фиакра и попытался было обойти экипаж, чтобы подать руку Лулу, но ведьма опередила его, легко спрыгнув на землю и тут же оказавшись передо мной.

Она мило покраснела и присела в глубоком книксене.

— Ваша милость, господин мой, по вашему указанию мы прибыли в ваше полное распоряжение! Со мной десяток слуг, два десятка мастеровых и шестеро солдат, которых выбрал лично сержант Пиверт.

— Я встретил их в паре лье отсюда, — негромко сообщил мне Жоли, приблизившись настолько, чтобы никто более не мог слышать его слова. — Пытался нанять местных, но ни один не согласился…

— По моему приказу, говоришь… — я поднял на Лулу тяжелый взгляд. — Вот только я не отдавал тебе подобного приказа!

— Хорошая служанка безо всяких слов знает, что требуется ее господину, — нисколько не смутилась рыжая. — А я очень хорошая служанка!

На это я даже не нашелся, что ответить. Только стоял перед ней, глупо открывая и закрывая рот.

Внезапно игривое выражение на лице Лулу изменилось. Взгляд ее стал тревожным и внимательным. Она словно принюхалась к чему-то в воздухе, и тут же быстрым шепотом заговорила, но теперь от ее былого веселья не осталось и следа.

— Опасность, ваша милость! Это место крайне опасно! Удивительно, что вы еще живы! Как же вовремя я сюда приехала…

Оказывается, всю свою жизнь я недооценивал работу обслуживающего персонала. Вполне уважая их труд и не считая за «низшее сословье», я все же совершенно не понимал насколько много делают эти люди. При этом даже раньше я не был мажором и многое умел делать своими руками. И все же…

…Буквально за половину дня замок преобразился самым кардинальным образом.

Из выводной трубы, ведущей из кухни, струился легкий дымок и ароматы готовящейся пищи. Центральное крыло быстро расцветало, обретая жилой вид. Слуги мыли окна, мели полы, чистили комнаты, сортировали целые вещи, которые еще можно было использовать. Из привезенного с собой, обустроили сходу несколько комнат для меня и моих друзей, устроив и нормальные лежаки, застланные чистым бельем, и прочие незаметные мелочи, столь необходимые в быту.

Для слуг временно выделили несколько общих помещений, которые так же привели в надлежащий порядок. Мастеровым, которые уже принялись за починку самого необходимого, выделили лучшие места из имеющихся. Стражникам же отдали под жилье центральный донжон. Казармы так скоро приготовить было невозможно, но в донжоне было сухо и уютно, к тому же стражников пока было мало, и лучшего придумать никто не смог.

Д’Артаньян распределил первичные графики дежурств среди стражников. Я же настолько вымотался, что даже не успел познакомиться с солдатами. Позже, все позже…

И, конечно, нашлось, кому заняться бесхозными животными, кому начать пересчитывать замковые запасы, а кому заняться приготовлением пищи.