Lvl 1: Благодарные Мертвецы (СИ) - Криптонов Василий - Страница 55

— Нахрена? — вытаращил на меня глаза Рома, который как раз шил скатерть на стол.

— Может, драка будет, — выразил я скромную надежду. — Из меня тамада херовый, так что развлечения — только самые простые. Нажрёмся в говнину и будем бить друг другу морды. А девки — те пусть визжат.

— Я буду очень громко визжать, — пообещала Вивьен.

— Надеюсь на тебя. В общем, зови этих всех на девять вечера. И скажи, что если кто-то захочет за компанию — пусть берут. Мёрдок сегодня добрый, всех привечает.

— Запомнила! Разрешите идти?

— Вперёд и с песней!

Вивьен ответственно замаршировала к двери, фальшиво напевая:

— Белый снег, серый лёд на растрескавшейся земле...

Когда за ней закрылась дверь, Рома уколол палец иголкой, выматерился и спросил:

— А чего ты добрый-то такой? Внезапно.

— Настроение хорошее, — пожал я плечами.

— На концерте как налажаем...

— Да похрен, Ром. Не относись так серьёзно.

— Вот чего не пойму, Мёрдок, брат...

— Спрашивай.

— То ты нас дрючишь, чтоб играли лучше всех, то говоришь — не относись серьёзно...

— Стоп, Роман, ты понятия попутал. Мы — музыканты. Хорошо играть — наша работа. Шаришь?

— Ну.

— Х*й гну. Если мы изо всех сил стараемся — значит, имеем полное право облажаться. Главное — что работу свою сделаем, сечёшь? Вот вышли мы, сыграли херово, все свистят и пердят, издают звуки ненависти. Представил, да? Это мы сделали. Ты, я, Иствуд. Или все просто уйдут из зала. И это — тоже наша заслуга! А могли бы не выйти на сцену, и ничего бы не было. Понимаешь? Вообще ничего. Все бы сидели в кабаке и бухали, как всегда. Тёрли свои унылые тёрки. Но вышли мы, облажались и изменили естественный ход вещей. Сотворили новую реальность. Гордиться надо! Все косячат, Ром. На то мы и люди. Хотя даже компьютерные программы иногда глючат и творят какую-то херню...

— Это ты на Вивьен намекаешь?

— Возможно...

— Она, типа, прикольная.

Рома закончил со скатертью, уперся в стол кулаками и мрачно постоял с минуту. Потом сказал:

— Я не этого боюсь, Мёрдок. Не того, что люди уйдут, что будут кричать и кидаться бутылками. Это стрёмно, но хрен с ним. Я боюсь, что все как раз и будут сидеть так, будто ничего не происходит. Мы сыграем, а всем будет плевать.

— Что значит, всем? — посмотрел я на него. — Мне не будет плевать. Если сыграешь херово — я лично пробью тебе в табло. А если сыграешь хорошо — я буду тебе улыбаться.

— А остальные? — скривился Рома.

— А остальных я беру на себя. Я же фронтмен, Рома. Обещаю, равнодушными они не останутся, — злодейски ухмыльнулся я.

— Слушай, чё-то ты какой-то подозрительно позитивный, типа! — возмутился Рома.

Ну а как не быть позитивным? Мне ведь осталось жить в этом говномире всего-то часов семь. Ну, восемь. Я отыграю небольшой концерт, я нажрусь в дрова с друзьями. Я уломаю Сандру на «Как в первый раз». Только сначала уломаю Доротею. Правда, если Сандра спалит — она мне «Как в правый глаз» устроит. Копьём. Может, уломать обеих? Нужно очень много бухла. Буран бухла. Ураган бухла! Порошка бы ещё, эх... Ну, не судьба так не судьба. Будем исходить из того, что имеем.

TRACK_61

— Донни-Донни-Донни! — пропел я, бахнув на стойку два огромных глиняных кувшина. — Угадай, куда я ходил?

Дон будто снимался в фильме в роли бармена — стоял с одним полотенцем на плече, а другим протирал стопку. Надо же, полотенца во «Вспышке справа». Кошмар, это ж как опустился кабак... Был приличный притон, а теперь — ад какой-то. Завтра, глядишь, лаунж какой-нибудь врубят, салфетки на столики поставят.

— Да у тебя маршруты предсказуемые, — пожал плечами Дон. — К Сандре, ко мне. Ну, может, в «Апельсин».

— Не угадал, дружище! — Я постучал ногтями по пузатому кувшину. — Давай, наполни сосуды.

Дон скептически окинул взглядом кувшины и, взяв один, поставил под бочку.

— Тёмное, светлое? — спросил он.

Я протёр глаза. Охренеть, точно — две бочки.

— Безумец! — воскликнул я. — Ты даёшь людям выбор!

— И что? — не понял Дон. — Выбор — это хорошо.

— Точно рехнулся, — покачал я головой. — От возможности выбора люди начинают думать, будто кого-то е**т их мнение, что в высшей степени не так. «Сникерс или Марс»? — спрашивает мамаша своего спиногрыза в супермаркете. Мелкий выбирает батончик и чувствует себя хозяином жизни, ведь он выбрал путь, и реальность, типа, изменилась под его хотелку. Но вот они выходят на улицу. Подбегает отморозок и убивает обоих двумя ударами ножа.

— Как это вообще связано? — недоумевал Дон.

— Никак. Мир — это хаос и экзистенционанизм. Когда у стада не было выбора — стадо сидело под Николаем Вторым. Но пришли всякие странные личности и начали рассказывать, что жить можно по-другому. Трах-бах, кровища, дерьмище, всех трахают. Семьдесят лет жили без выбора, потом опять появились мудаки и стали рассказывать, что возможна альтернатива. Трах-бах, кровища, дерьмище, всех трахают... до сих пор. Учи историю, Донни, в ней все спойлеры. Как там говорится — кто не помнит своей истории, обречён повторять её вечно. А начинается всё с выбора пива. Все начинают с мелочей, Дон. Всего одна рюмка, всего один косяк, всего один «баян», а потом — херак! — и ты уже отсасываешь дилеру за дозу, пока в задницу тебя наяривает участковый. Дуализм этой ситуации...

— Лью тёмное, — перебил Дон.

— Нет, светлое, — возразил я. — Сегодня светлый день, светлый праздник, все будут пить светлое пиво, жидкая форма чистейшей солнечной энергии. Вивьен передала тебе приглашение?

Дон открыл краник, и светлая струйка полилась в кувшин.

— Передала, — вздохнул он. — В девять? А может, попозже? Трактир...

— Да х*й на твой трактир, — перебил я. — Оставь на девок, ничего не случится. Дон, вот серьёзно, не придёшь — я... Ты... Ты серьёзно об этом пожалеешь, Дон.

— Э, э, Мёрдок, спокойно! — Дон положил руку мне на плечо и заглянул в глаза. — Ты чего? Я приду. Просто время не слишком удобное, но чёрт с ним.

— Ты прав, Дон, — вздохнул я. — Чёрт с ним. Давай по маленькой, пока течёт. Мандраж лёгкий перед концертом.

— Концертом? — Дон сноровисто наполнил две стопочки. — А, да, концерт в «Апельсине».

— Если можно назвать это концертом.

— Да уж. С твоим-то опытом нервничать перед такой мелочью...

— Ну, знаешь, группа толком не сыгранная, да эти двое — вообще новички. Не умеют толком нихрена. Мы, правда, песню простецкую исполним.

Да, пока я мог списывать своё нестабильное состояние на предконцертный мандраж. А после концерта я в кратчайшие сроки на**енюсь, и комар носа не подточит.

— Всё будет нормально. — Дон выдохнул и выпил, я повторил его маневр.

— Будет, Дон, будет. Глянь, налилось уже, давай второй!

Когда Дон наполнил второй кувшин, я почувствовал за спиной движение. Повернулся. Ага, два нарисованных бугая заслонили выход. Я улыбнулся Дону и наткнулся на его улыбку.

— Ничего не выйдет, Мёрдок, — сказал он. — Две недели бесплатной выпивки — только здесь. Выйти отсюда с пивом тебе не дадут.

— Серьёзно? Платить заставишь?

— Таковы правила, не я их придумал.

— Ну да. И поимел их явно не ты.

Я улыбался всё шире, а вот улыбка Дона померкла.

— Что ты задумал? Пиво нельзя убрать в инвентарь, я проверял.

— На кружках? — уточнил я.

— А на чём ещё?

— На кружках я и сам проверял. Кружка — собственность кабака. В отличие от кувшинов, которые сегодня по моему заказу изготовил глиномес Грой, шипя сквозь зубы от ненависти. — И я прищёлкнул по ближайшему кувшину. — Что же ты бледнеешь, Дон? Ты не бледней, у нас с тобой впереди большое будущее. Я скоро ещё зайду. У меня, видишь ли, дома такая же бочка, как у тебя. Только она не инвентаризируется, зараза. До встречи!

Я переместил в инвентарь оба кувшина и подошёл к двери.

— Пацаны? — вежливо обратился к вышибалам.

Те медленно раздались в стороны. Я толкнул дверь, вышел под лучи фальшивого солнца и, повернувшись, показал Дону два средних пальца.