Оборот первый (СИ) - Криптонов Василий - Страница 7

Я, в мечтах уже женившийся на тян сорок раз в разных позах, а в реальности успевший склониться к ее губам, отпрянул.

А тян с облегчением рассмеялась.

— Поняла! — обрадовалась она. — Вы сумасшедшая, да? — С надеждой посмотрела на меня. Шепнула: — Милый, выгони ее. Ведь мы с тобой оба знаем, что просроченная лицензия — полная ерунда, — и прижалась ко мне еще душевнее, чем раньше.

— Мужик, мужик, — с усмешкой повторила Диана. — Хоть и не помнит прошлую жизнь. При переселении душ Нижних миров память обнуляется. Говорят, есть уникумы, которые помнят прошлые жизни, но лично я таких не встречала… Так что, дяденька? — В руке у Дианы появился смартфон. — Вызываем лицензионщиков? Или проходим небольшую процедурку и с чистой душой дурим полицию нравов дальше?

Тян, явно колеблясь, смотрела на нее.

— Если с вами обоими, то час. Если по отдельности, то полчаса с каждым, — решившись, обозначила условия она. — Бесплатно. Идёт?

— Дура, — вздохнула Диана. — Мне нужно просканировать твою память. Не текущую, — торопливо перебила восклицание, — прошлую. Ты все равно о той жизни ни хрена не помнишь, какая тебе разница?

— А это больно?

— Приятно, блин! Это никак. Вырубишься, и всё. Очухаешься — нас тут нет. Ну, этот, может, — Диана кивнула на меня, — в процессе передернет раз-другой, ну так ведь с тебя не убудет.

— Не слушай ее, — покраснев, кажется, до самых пяток, крякнул я.

Но тян на меня не смотрела.

— Дом под сигнализацией, — предупредила Диану она. — Хотя у меня и воровать-то нечего.

— Ну да, — кивнула Диана, — те, у кого воровать нечего, всегда сигнализацию ставят. Нормальное дело, чё… Куда идти, показывай?

Тян отвела нас в гостиную.

Гхм. Ну, если когда-то она и была мужиком, позабыла об этом напрочь.

Розовый диван в оборочках и два розовых кресла, круглый столик на гнутых ножках, пушистая белая шкура на полу и множество рисунков на стенах, изображающих хозяйку гостиной в разных игривых позах. Не 18+, но на грани. 18+, должно быть, висели в спальне. Если висели. Именно рисунки, а не фотографии, хотя заметил я это далеко не сразу.

— Ложись, — скомандовала Диана.

— Ты же сказала, что ничего такого? — возмутилась тян.

— «Такого» и не будет, не надейся. Просто, когда голова запрокинется, лучше, чтобы ты лежала, а не сидела. А то еще свалишься.

Тян подложила под голову диванную подушку и послушно улеглась. Я, глядя на ее вздымающуюся грудь и ноги, оголившиеся по самое не могу, сглотнул. А Диана, подтащившая к дивану кресло, плюхнулась в него. Скомандовала:

— Закрой глаза.

И направила на мою любовь смартфон.

Не знаю, чего я ждал. Вспышки молнии, загадочного потустороннего свечения или трубного гласа архангела Гавриила — но уж никак не того, что Диана попросту сфотографирует тян. По крайней мере, со стороны это выглядело именно так. Тихий щелчок смартфона, и все. Ну, за исключением того, что после щелчка тян на диване обмякла, как будто из нее выпустили воздух.

Теперь она выглядела так, будто дрыхла уже не первый час, мне аж завидно стало. Сразу вспомнил, что подорвался сегодня черт-те во сколько, хотел тачку пригнать пораньше… Пригнал, ага. Молодец.

— Хр-р-р.

Я вздрогнул:

— Что это?

Диана хмыкнула.

— Хр-р-р.

Блин, да что происходит?!

— Хр-р-р!

С третьего раза до меня дошло, хотя и не поверилось.

Тян храпела.

Очаровательный ротик с пухлыми розовыми губками, успевшими натворить в моем воображении столько, что голова шла кругом, приоткрылся в точности как у Андрюхи-сварщика, соседа по подъезду.

Триста шестьдесят дней в году Андрюха-сварщик вел добропорядочный и размеренный образ жизни. Копался в ржавом нутре ушатанной «Нивы», ругался с женой, смотрел футбол и вкалывал на шести огородных сотках. Но строго на триста шестьдесят первый день, без всяких видимых причин, вдруг бодро и стремительно уходил в запой, не показываясь оттуда в течение трех суток. Жена его в такие дни домой не пускала, и дрых Андрюха прямо во дворе, на лавочке «для алкашей». А потом жизненный цикл начинался заново, Андрюха переходил из состояния куколки в бабочку до следующего запоя. Ну, или наоборот, из бабочки в куколку — тут сложный философский вопрос.

И вот еще, кстати — какими неведомыми флюидами манила алкашей именно эта лавочка, и чем таким отличалась от пяти остальных, находящихся во дворе, сложно сказать. Но бухали всегда исключительно на ней, как признанные дворовые алконавты, так и залетный молодняк — охрененная, между прочим, загадка мироздания, покруче этих ваших миров.

Так вот, во дни запоя Андрюха-сварщик дрых на лавочке, и его прокуренный рот был перекошен в точности, как сейчас у тян.

— Хр-р-р!!! — сказала тян, напористо увеличив тональность. Ей-богу, с Андрюхой она уже вполне могла соперничать.

— Тише, девочка, — не отрываясь от смартфона, сказала Диана и потрепала тян по коленке. — Тише, а то лопнешь… Переверни.

Последнее относилось, очевидно, ко мне.

— Что перевернуть?

— Не «что», а «кого», балда! — Диана кивнула на тян. — Эту курицу на бок, а то оглохнем. Слепок сознания я сделала, грузится пока. — Она, не отрывая взгляда от смартфона, отошла в сторону.

Я приблизился к дивану. Взял тян за плечо и попробовал перевернуть на бок.

Блузка от движения распахнулась еще призывнее. Лифчик под блузкой оказался кружевным, полупрозрачным и не скрывающим почти ничего. Почти… Нет, неправильно она лежит. Бедной девушке наверняка неудобно. Ну-ка… Убедившись, что просыпаться и лупить меня по морде тян не собирается, я взял ее за плечо уже гораздо увереннее. Подумав, второй рукой придержал за талию. Еще подумав, сдвинул руку повыше — естественно, чтобы удобней было переворачивать.

Подумаешь, храпит так, что Андрюха-сварщик удавился бы от зависти! Девушка в таком лифчике может позволить себе храпеть хоть в консерватории, хоть на лекции в универе. Да хоть под водой или на ходу с открытыми глазами! Я сдвинул руку еще выше, почти достигнув самого удобного положения.

— Хорош мужика тискать, — рявкнула Диана.

— Никакой она не мужик, — обиделся я. Хотя от дивана отошел.

— Никакой, — буркнула Диана, — это точно. Говно, а не мужик.

— В смысле? — не понял я.

Диана не ответила. Она смотрела на экран, и лицо ее по мере просмотра становилось все злее. Когда в итоге прошипела:

— Козёл! — и швырнула смартфон в кресло с розовыми оборочками, я, в общем-то, не удивился.

На тян Диана уставилась с такой ненавистью, что мне показалось — сейчас придушит.

— Что ты там увидела? — торопливо постарался я переключить внимание. — Что он натворил?

— Он идиот!

— Ну… идиотов много, — ввернул сомнительное утешение я. — А где деньги, ты узнала?

Диана бурно задышала. Кажется, теперь ей хотелось прибить меня, и сдерживалась она с трудом.

— Пойду приготовлю чай, — осенило меня.

Героини матушкиных сериалов в случае любых жизненных неурядиц заваривали чай.

Муж изменяет с шофером, про которого семнадцать серий назад выяснилось, что это его внук?.. Выпьем чаю.

У тебя украли четыре виллы, бассейн и любимого миттель-шнауцера цвета младенческих какашек?.. Выпьем чаю.

Дочь выходит замуж за садовника-трансвестита, который пытался покончить с собой, потому что не победил в конкурсе красоты?.. Выпьем чаю.

Планета взорвалась и жить придётся на осколке астероида?.. Ну, вы поняли.

Других напитков в матушкиных сериалах не употребляли, да и хрен с ним. Зато мантру про чай я на всю жизнь запомнил, кто б знал, где пригодится. Из комнаты ломанул с такой прытью, как будто собирался тушить пожар. Кухню обнаружил там, где и ожидал, но ничего, похожего, на чайник, не увидел. Я вам больше скажу: в предполагаемой кухне не было ни плиты, ни даже раковины.

Посреди небольшого помещения на хромированной ноге высилась стеклянная чаша размером с небольшой тазик. Чашу опоясывала широкая каменная доска; подойдя ближе, я разглядел, что камень искусственный. Рядом стояли два высоких, как в барах возле стойки, плетеных стула. На стенах — шкафчики со стеклянными дверцами и картинки с изображениями тян в новых замысловатых позах. Офигеть все-таки, до чего она гибкая… Ого! Еще и вот так может?..