Ученик (СИ) - "Vells" - Страница 14

— Прошу. Пожалуйста. Помогите нам, — уже чуть ли не заикаясь, еле говорила брюнетка. — Я сделаю всё. Всё, что вы скажете. Я отдам вам всё, что у нас есть. Пожалуйста. — Простонала через плач женщина, утыкаясь в ногу Яна.

— Что за вопли? — Появился, словно сонный призрак. — Ох, ты ж твою мать! — Крутил он головой. — Оставил, блин, тебя, олуха, всего на час.

— По-мо-ги-те. Прошу. — Уткнувшись в ногу Яна, стонала брюнетка. Всё сильнее сжимая штанину парня.

Сердце Яна сжалось настолько сильно, что трудно было дышать. Но первичный шок отступал, и парень, медленно присев, взял за плечи женщину, попытался отстранить рыдающую незнакомку от себя.

Но женщина ещё сильнее залилась истерикой и вжалась в его ногу.

— Успокойся. Я помогу.

Растрёпанная брюнетка, лицо которой уже практически избавилось от опухлостей, посмотрела через слёзы молящими глазами, полными надежды на молодого и красивого парня, и вновь вжалась в него. А Ян услышал её дрожащий голос:

— Спасибо. Спасибо вам, господин. Я сделаю всё, что вы пожелаете.

— Ага. Он поможет, — цокнул языком Гин, смотря на своего ученика, к которому прижималась полуобнажённая, рыдающая уже больше от радости, чем от боли и страха брюнетка. — Против сисек нет приёма. Да, Ян. — Заржал он, видя, как краснеют уши парня, всё ещё державшего за голые плечи молодую женщину.

В большом и заброшенном зале когда-то почитаемого лесного божества горели тускло масляные лампы. Здесь всюду на подстилках и весьма тонких одеялах лежали женщины.

Кто-то из девушек был без сознания, кто-то нет. Но все они мучились от ран, издавая стоны боли, находясь в сознательном и бессознательном состоянии.

Несколько женщин, чьи травмы сводились к порезам да лёгким ожогам и ушибам, как могли, ухаживали за теми, кто не мог встать или находился в беспамятстве.

Ян, которого привела сюда брюнетка, сразу приступил к осмотру больных. Провожатая парня же чуть слышно рассказывала о случившемся своим названым сёстрам, что постоянно кидали взгляды на молодого парня с длинными волосами, который быстро ходил от женщины к женщине, водя над ними руками или просто всматриваясь в их тела.

— Господин, — подошла к парню, склонившемуся над совсем ещё юной девушкой с обожжённым лицом, женщина, чей нос Ян вправил на место ещё в лесу. — Пожалуйста, помогите сначала нашей госпоже. Она пострадала больше всех.

Ян посмотрел во всё ещё окровавленное лицо белокурой женщины и, мотнув головой в знак согласия, поднялся в полный рост.

Отойдя в дальнюю часть огромного зала, Ян подошёл к лежавшей на свёрнутом вдвое одеяле женщине. Ярко-рыжие волосы незнакомки струились по полу храма, словно живой огонь, а лицо будто бы специально было изуродовано несколькими глубокими бороздами порезов.

Рыжеволосая женщина чуть слышно стонала в беспамятстве, а её веки то и дело дрожали, словно ей снился ужасный кошмар.

Ян, присев над госпожой этих женщин, убрал с изувеченной женщины покрывало и увидел окровавленное и когда-то идеальное тело, что сейчас пестрило ранами и ожогами и вдобавок обладало переломами и, судя по всему, ещё многочисленными внутренними травмами.

Положив на живот женщины свою руку, что слегка мерцала энергией его даоки, Ян уже понимал. Рыжеволосая незнакомка держится в живых только на одной силе воли. Ведь её большая часть органов была в ужасном состоянии.

Под взгляд белокурой женщины, которая стояла за его плечом, Ян засунул руку за спину и извлёк тонкий, чуть изогнутый нож.

Секунда и Ян аккуратно стал разрезать окровавленную и грязную от копоти одежду женщины, что, как думалось Яну, одним своим видом до всех этих травм могла свести с ума любого мужчину.

— Принеси мою сумку. — Не оборачиваясь, произнёс Марс, начиная разрезать удлинённый топ, который был насквозь сырой от крови, а вместе с ним и ткань лифчика, что скрепляла его на груди, оголяя сочную, окровавленную от ран грудь женщины.

Блондинка сразу поспешила выполнить приказ лекаря. Ян же уже начинал разрезать короткую юбку, поверх которой был повязан поверх юбки на одну сторону платок.

Женщины не отходили от молодого парня, что, засучив рукава, врачевал их госпожу. Залечивая на её теле ожоги и глубокие раны.

Парень то и дело мешал в мисках какие-то настойки и через силу поил ими рыжую женщину, чьё тело пестрило воткнутыми в него иглами, что мерцали тусклым свечением.

Ян постоянно давал указания женщинам принести воду или тряпки. Но в голосе парня не было и тени приказа. Однако помощницы парня старались выполнить все, что им говорили как можно быстрее.

После часового врачевания их госпожи парень устало отстранился. Женщинам, которые помогали парню, было видно, что он сильно устал. Но лекарь, только слегка вымученно улыбнувшись им, и хотел было вновь приступить к работе, вставая на ноги, как на его запястье сомкнулись дрожащие пальцы их госпожи.

Брюнетка ойкнула, закрывая рот ладошкой, а на глазах женщины вновь навернулись слёзы от вида открывающихся глаз рыжеволосой женщины.

— Прошу, — тихо прохрипела пришедшая в себя женщина, поворачивая голову в сторону лекаря. — Помоги моим девочкам.

Парень только устало улыбнулся ей в лицо.

— Не переживайте. Я помогу. — Осторожно снял он её руку со своего запястья и укрыл бережно покрывалом.

— Госпожа. — Упала перед ней на колене белокурая женщина, которая так и не удосужилась смыть кровь со своего лица.

Уже наступило утро. А Ян всё ещё лечил ожоги и раны от оружия, вправлял вывихи и сращивал переломы, а также восстанавливал отбитые и поражённые органы. И всё это, не считая многочисленных гематом, растяжений и ссадин.

Когда последняя женщина получила необходимую помощь, которая помогала ему, выполняя его поручения, Ян, шатаясь, словно при сильной качке, поплёлся под изумлённые взгляды нескольких женщин на выход из храма.

Очутившись на улице, вдыхая прохладный утренний воздух, Ян спустился по широким ступеням и сел под статуей зверя, похожего на лиса, прислоняясь к холодному камню.

— Ох, — Протянул сидевший рядом с Яном наставник. — Давненько я не видел такого скопления женских грудей в одном месте. А ты так точно. Знаешь. Мне это напомнило случай, когда я был в гареме одного молодого вельможи. Там его наложницы не смогли поделить время и дни в кровати своего мужика. Приблизительно такое же зрелище было. Только вот ещё много лысины там пришлось заращивать. — Хохотнул призрак лекаря, а вместе с ним засмеялся и Ян.

Уже под утро из города Баргун вышли двое мужчин и не спеша зашагали в сторону леса.

— Слушай Шам, — нарушил короткое молчание высокий парень. — А нам от папаши Чим-юма не влетит?

Средних лет мужчина в чёрной одежде и с короткой причёской только ехидно скривился.

— Вот тебе не всё равно? Нас наняли и заплатили. Какое нам должно быть дело до внутренних тёрок папаши с сынком. Пусть, если угодно, с отпрыском своим и разбирается. Мы-то здесь причём. Да и сам подумай. Этих шлюшек изгнали из города, а инициатором этого был как раз отец нашего нанимателя. Этот старик сам бордель разнёс и чуть всех, не убил, со своим сынком на пару. Девки и так сдохнуть должны от полученных увечий. Хоть и не все. Так какая разница. Сами шлюхи подохнут или мы им поможем. Да и кто узнает-то. Думаешь, кто-то будет интересоваться дальнейшей судьбой вышвырнутых как безродных псин шлюх? Да и этот богатенький парнишка перестраховался. Он же не людей клана послал или мелких отморозков, что в городе пруд пруди, а наёмных убийц. Мы к городу никаким боком. Сегодня здесь завтра там. Да и нам платят не только за услуги, но и за молчание.

— Ну, так-то ты дело говоришь Шам. — Приободрился парень.

— Конечно, дело, — хохотнул мужчина в чёрном одеянии. — А ты Фуп, словно впервые на дело пошёл. Стольких уже убил, а ведёшь себя как новичок.

— Да я просто из-за этого старого хрыча парюсь. Городок-то хороший. Не хотелось лишний раз с властями проблем наживать. А что, кстати, шлюхи с чиновником не поделили-то? — Решил сменить тему Фуп.