Калия: Дева Черного Солнца (СИ) - "MilSher" - Страница 2

На белом фоне зимнего сада, замаячила грузная фигура уже знакомого барона Чарона Шолта. Мужчина, судя по всему искал именно её. Он приблизился и тактично спросил:

— Вам не холодно? Может попросить слуг принести теплую накидку?

— Нет. Не нужно.

Тот понимающе кивнул и более не намеренный затягивать со всем этим, уставшим голосом произнес:

— Я подготовил письмо и уже отослал его. Если нам повезет, то через пару дней, а возможно, и раньше, получим ответ от вашего жениха. — он снова сочувствующе посмотрел на девушку.

— Ну и что будет, когда он получит ваше письмо? — поинтересовалась Калия бесцветным голосом. — Сомневаюсь, что Его Светлость примчится сюда в поисках невесты.

Барон взял в свои теплые ладони ее холодную, хрупкую кисть и успокаивающе похлопал.

— Полагаю, он будет поражен, но не подаст вида. Понимаете, леди Калия, дворяне не любят проявлять свои эмоции. А зная герцога Арона…

— Вы с ним раньше встречались? — девушка подняла на мужчину взгляд своих прозрачных серых глаз.

— Кхем… да. Конечно. На своем веку я встречался почти со всеми представителями высшего общества. — ответил тот, слегка кивнув для верности.

— Тогда я могу вас спросить?

— О чем?

— Каков мой будущий муж?

Барон Шолт горестно вздохнул, продолжая наблюдать за девушкой. И в этот момент, Калия поняла, что ничего хорошего ее точно не ждет.

— Я не скажу, что герцог Арон совсем плохой человек. Нет… Просто в силу своего статуса, он вынужден справляться со множеством обязанностей от чего его характер жестковат. — мужчина предпочел не рассказывать девушке деталей о личной жизни ее жениха.

— Было глупо надеяться на то, что он будет похож нравом на моего отца. — вымученно улыбнулась Калия, после чего повисло тяжелое молчание.

Каждое утро приблизительно в восемь часов утра, дворецкий мистер Вэлмс открывал великолепную парадную дверь огромного особняка герцога Кайзера Кинкейда Арона и получал от лакея письма и газеты, доставлявшиеся из печатных о делений. Так было всегда и сегодняшнее утро не стало исключением.

Затем, как обычно, статный и худощавый мужчина в ливрее, пересек приемную залу и попал в столовую.

— Почта, Ваше милость, — провозгласил Вэлмс поднеся газеты к месту, где обычно сидел герцог.

Не говоря ни слова, мужчина с волнистыми, аккуратно уложенными черными волосами, протянул свою руку и взял стопку писем, проигнорировав газеты. Герцог Арон был любителем неукоснительного порядка, требовавшим, чтобы в его поместьях и особняках все было безупречно. Окружающие испытывали перед ним благоговейный страх, так как знали, что этот человек ненавидит всякие "сюрпризы".

Несмотря на цинизм, Кайзера все же окружала очень загадочная атмосфера. При взгляде на такой тип людей, даже без близкого с ними знакомства можно было понять, что их поддерживает твердый внутренний стержень. И это часто приводило женские сердца в трепет.

Герцог обладал черными, как смоль волосами, хищные глаза отдавали блеском бирюзы, а губы одновременно выражали твердость и чувственность. В общих чертах, мужчина был так же привлекателен, как грех, — и, без сомнения, так же порочен. Ибо каждый, кто хотя бы раз с ним пересекался, мог сказать, что в характере этого человека не было ни капли наивности.

Представители высшего общества отмечали, что у герцога имеются все основания быть циничным. Он был красив, богат и очень умен. Хотя, безупречный аристократ все же допустил одну ошибку…

Несколько месяцев назад Кайзер узнал о том, что его любовница, мисс Агата беременна. Герцог Арон успел скомпрометировать себя не одной любовной интрижкой, но то что случилось с Агатой и вовсе сделало его самым обсуждаемым человеком в королевстве. Хотя Кайзер и пытался делать вид, что его это не трогает, все же, неимоверно раздражало такое внимание.

— Ваше милость, желаете еще чего-нибудь? — учтиво спросил Вэлмс.

Мужчина не поднимая глаз бросил короткое "Нет". Перебирая письма он сортировал те, что относились к работе и те, что являлись приглашениями на различные приемы, складывая их в разные стопки.

— Что сказал доктор насчет самочувствия мисс Агаты? — обратился герцог к мистеру Вэлмсу.

При упоминании этого имени, дворецкий скривил лицо. К счастью, занятый сортировкой писем герцог, не обратил на это внимания.

— Доктор сказал, что с мисс все хорошо. Я полагаю, что приступы её головокружения вызваны желанием получить от вас то новое колье, о котором она упоминала на днях. Более чем уверен, что как только вы приложите украшение к ее лбу, все станет просто замечательно.

Услышав такой ответ от своего верного слуги и друга, Кайзер не сдержал мрачной усмешки. Да, Агата очень любила подарки. И на днях, она правда прожужжала ему уши о каком-то бриллиантовом колье.

— Хм… А ты все так же остер на язык, Вэлмс. — Произнес тот без всякого недовольства.

— Прошу прощения.

— Не стоит. Все же, ты прав. Распорядись, чтобы ей купили эту безделушку.

— Как Вам будет угодно. — чинно ответил Вэлмс.

Он и не ожидал иной реакции, ибо хозяин редко ввязывался в пререкания из-за подарков любовницам и дамам. Еще не было случая, чтобы Его Светлость повысил на кого-то голос, даже если его явно провоцировали. Хотя, пару раз, Вэлмс все же становился свидетелем того, как леди Агата, пользуясь своим нынешним положением, шагала по лезвию ножа.

Кайзер обратил взор на следующее письмо, на которой была незнакомая ему печать. Мужчина даже не знал имен большинства дворян, чей статус был ниже графского, и письмо попавшее к нему в руки сразу же привлекло внимание.

Сорвав восковую печать герцог развернул лист сложенный пополам. Он пробежался по строкам глазами, темнея с каждой секундой. На некоторое время повисла мертвецкая тишина, а когда Кайзер Арон с размаху встал со стула, с грохотом опрокинув бедную мебель, Вэлмс дрогнул.

Разъяренный хозяин смачно выругался, затем снова перечитал письмо. На его лице появилось выражение убийственного и праведного гнева.

Бросив испепеляющий взгляд на остолбеневшего мистера Вэлмса, герцог вышел из комнаты сжимая в руках письмо, и направился прямиком к покоям матери в другом крыле особняка.

Вэлмс закрыл за ним двери столовой и бросился через залу следом за герцогом, так быстро, как только позволял возраст.

Кайзер резко остановилась у двери материнских покоев, после чего заколотил кулаком по дереву из которого была сделана его преграда.

— Добрый день, Ваша милость, — произнесла Дорис, личная служанка Патриции Арон, открывая дверь и отступая на шаг.

— Где моя мать? — спросил тот все еще пылая от гнева.

— Её Светлость сейчас завтракает.

— Скажите, что я немедленно желаю ее видеть!

Дорис закрыла дверь и появилась вновь через две минуты. Уже пропуская мужчину в небольшую гостиную.

Кайзер пронесся мимо служанки; его быстрые шаги красноречиво свидетельствовали о чувствах, бурливших в нем, когда он распахнул дверь гостиной и направился к величественной седоволосой леди, расположившейся на софе.

Без какого-либо предисловия Кайзер отрывисто произнес:

— Я полагаю, что Вы были в курсе этого возмутительного договора?!

Леди Патриция, Вдовствующая герцогиня Кинкейд Арон, невозмутимо взглянула на сына:

— Я не понимаю о чем ты говоришь.

— Не понимаете?! — окончательно озверел герцог. — Вы хотите сказать, что без понятия о том договоре, который заключил отец с главой семейства Бешфордов?!

Женщина посмотрела на него с недовольным лицом, после чего взяла со столика чашку с чаем и отпив немного ответила:

— Ах, ты об этом… Да. Я знала.

— Отлично! Тогда Вам придеться разобраться с этим самой.

— Нет, — неумолимо заявила герцогиня. — Твой покойный отец решил все сам, хотя я была против этой затеи.

При этих словах Кайзер вздрогнул, но в его голосе послышалась зловещая нотка: