Сердце напополам (СИ) - Резник Юлия - Страница 10

– Хочешь, да? Хочешь? – хриплю, зубами прихватывая ее нежные губы.

– Да-а-а.

– Ну, тогда давай, вперед…

Я сам не знаю, что имею в виду. Меня просто заводят такие вот разговоры. Особенно с ней. Застываем, тяжело дыша, нос к носу. Светка совсем поплыла, стоит, в меня вцепилась, а саму колотит. И руки, которыми она нерешительно вниз по моей груди ведет, дрожат. Я зарываюсь нетерпеливыми пальцами Светке в волосы. Она дергает пряжку ремня и, пьяно в глаза мне глядя, медленно опускается на колени. Ах ты ж, твою мать! От одного этого покорного взгляда кончить можно… У меня поджимаются яйца и, до боли врезаясь в ширинку, дергается член. Кровь стремительно отливает от головы, но в последний момент я все-таки умудряюсь поймать за хвост довольно важную сейчас мысль. Светка-то сходила в душ, а я в это время трепался с Батей. Так дело не пойдет. Матерясь на чем свет стоит, обхватываю ее запястье пальцами и с силой тяну вверх, помогая Свете подняться.

– Потом отсосешь, мась.

Светка непонимающе хлопает глазами. Видно, не оценила девочка моего порыва. Обидно даже… Валю ее на диван. Закидываю ноги повыше.

– Я же в душе не был, – сиплю, то ли ей, то ли себе объясняя, какого хрена отказался от столь щедрого предложения. Мне бы по большому счету вообще не стоило ее сейчас трахать. Но я уже не могу притормозить. Это сильнее меня. Всего вообще сильнее! Толкаюсь между гостеприимно разведанных ног. Света болезненно морщится. Ну что ж ты за мудак такой, Дэн?! Вчера ее вертел, как хотел, и сегодня… Нечеловеческим усилием воли обуздывая себя, мягко касаюсь ее сладких губ поцелуем. Просовываю руку между нами. Собираю ее нектар пальцами и ими же касаюсь набухшего клитора… Светка тоненько, по-девчоночьи хнычет. И меня опять накрывает, бедра дергаются, отказавшись слушаться голову.

– Прости, моя девочка.

ГЛАВА 7

Я первой сбегаю в душ. Быстро смываю с себя наши перемешавшиеся соки и, крикнув, что ванная свободна, мышкой проскальзываю в спальню. Я выгляжу как жертва кораблекрушения – на теле живого места нет, внутри саднит и тянет, а кожа покрыта засосами. Они повсюду, как пятна на шкуре леопарда. Ужас, конечно. Но меня это ничуть не отпугивает. Скорее напротив, льстит то, что Дэн хочет меня настолько. Было бы гораздо хуже осознавать, что я совершенно ему не нравлюсь. М-да уж… Дожилась ты, Светка. Вот кто бы в твои двадцать мог представить, что твоя жизнь сложится так?

Кряхтя, как старуха, достаю из аптечки таблетку обезболивающего. Выпиваю и укладываюсь в кровать. В комнате темно. Черноту лишь иногда разгоняет свет фар проносящихся мимо машин. Очень символично. Прямо как моя жизнь в последние годы – сплошной мрак, в котором блеклыми вспышками робкого счастья проскальзывают редкие поездки к маме, путешествия и какие-то совсем уж мелочи вроде майской грозы или неожиданно случившегося посреди слякотной осени бабьего лета. А теперь, вот, еще и Дэн. Просто как взрыв сверхновой. Наверное, даже удивляться не стоит, что меня так накрыло.

В ванной перестает шуметь вода. Щелчок двери, шлепки босых пяток по полу… Сейчас он ляжет рядом. Я напрягаюсь всем телом в ожидании этого. Я чувствую, как, будто по команде, напрягаются соски, а внизу живота что-то сладко сжимается в предвкушении.

– Мась, ты спишь?

– Нет.

– Я твой комп поюзаю, ты не против?

Разворачиваюсь, включаю ночник.

– Смотря зачем он тебе нужен.

– Хотел кое-что проверить.

– Это мне чем-то грозит?

Взгляд Дэна тяжелеет. Он мажет ладонью по щеке, разглядывая меня как диковинную зверушку. Это мне закономерно не нравится. Вот какого черта он пялится? Неужели я и впрямь похожа на дуру, а? Я ведь не глухая! Слышала его разговор с этим… Батей.

– Нет. Абсолютно. Твой ай пи даже не засветится.

– Значит, ты все-таки собираешься делать что-то незаконное?

– Нет, – злится Туров.

– Зачем тогда заметать следы?

– Скорее не оставлять их. На всякий случай. Можешь думать, что у меня на этот счет пунктик.

Ну да, как же!

– Делай что хочешь. Только меня ни во что не втягивай.

– Я же сказал, тебе ничего не грозит!

– Надеюсь.

Я поворачиваюсь к Дэну спиной. Поджимаю под себя ноги. Думать о том, почему я, несмотря на возможный риск, позволила Денису воспользоваться своим компьютером, совершенно не хочется. Не уверена, что мне понравятся выводы, к которым я приду. Сашка-Сашка, ты там, наверное, удивляешься, глядя на меня с неба? А мне даже не стыдно, Сашка. Вот во что я превратилась. Ни стыда, ни совести. Так измучалась, что на все готова, лишь бы еще раз испытать этот кайф и почувствовать себя живой не наполовину. Без тебя живой, Саш…

Не спится. Мысли перетекают от одной к другой. Помимо воли начинаю анализировать события минувшего дня. Как под микроскопом вертеть Дэновы слова и реакцию на тот же репортаж об аресте айтишника, особенно любопытную в контексте его дальнейшего разговора с сокамерником.

Ни на что особенно не надеясь, беру телефон и набираю в поисковике «Денис Туров ай ти» и подскакиваю, открыв рот. Информации о нем не то чтобы много, но она есть. Я прохожу по ссылкам, читаю, и почти сразу же набредаю на его соцсети. Потом я пожалею, что туда полезла, но кто бы удержался на моем месте?

С болезненным любопытством разглядываю фотографии Дэнчика. Конечно, он изменился за почти четыре года, минувших с последней его публикации, но остался вполне узнаваемым. Загоревший дочерна, более молодой, и совсем не такой заматеревший, как теперь, он… надо же! – нахально лыбится с каждой фотки. Я подвисаю немного, пытаясь вспомнить, улыбался ли он мне хоть когда-нибудь? И не могу. Сейчас он совсем другой. Более закрытый, сдержанный и холодный. В глазах больше нет свойственной любому успешному человеку искры. Хотя и не сказать, что они потухли. Скорее, в них что-то другое тлеет.

На яхтах и белоснежных пляжах. В компании таких же, как он, парней, и в обнимку каждый раз с новой девушкой… С бокалом в руках и в позе для медитации. Это почему-то особенно меня удивляет. Я пытаюсь, и не могу представить Дэна медитирующим сейчас.

И вот этот парень меня… меня трахает?

Откладываю телефон и, спрятав лицо в ладонях, со смехом откидываюсь на подушку. Нет-нет, это ни в коей мере не акт самоуничижения. Я знаю себе цену. Как знаю и то, что для обычного мужика я вполне неплохая партия. Но не для такого мажора, каким был Денис. Хотя, возможно, сложись моя жизнь, как мечталось, случиться могло что угодно. Ведь сделай я, как планировала, карьеру в финансах, мы бы с Дэном вращались примерно в одних кругах. Да только, если бы все получилось, я бы на него даже смотреть не стала. Просто потому что тогда бы и Сашка был жив.

Но он погиб, а вместе с ним умерли и мои амбиции. Так бывает. Это мой осознанный выбор.

Переворачиваюсь на живот, обняв руками подушку. Старательно воспроизвожу в голове образ Сашки. Зачем? Зачем я себя мучаю? Не знаю. Но я так чертовски боюсь однажды его не вспомнить…

Под утро усталость берет свое. Я все-таки засыпаю. Просыпаюсь по будильнику. Сажусь, абсолютно дезориентированная. Хлопая, как филин, глазами, оглядываюсь. Воспоминания о вчерашней ночи возвращаются медленно, по чуть-чуть. Взгляд останавливается на подушке Дэна, которая за ночь даже не примялась. Значит, он не приходил. Отправляюсь на разведку. Денис находится во второй спальне. Я не люблю бывать в этой комнате, ведь когда я покупала квартиру, предполагалось, что здесь будет детская. С тех пор прошло уже четыре года, а комната до сих пор пустует, а мои шансы стать матерью тают на глазах. Зря я вообще мать послушала. Это она настояла, чтобы я брала трешку на вырост. Ой, зря.

– Доброе утро. Ты что, вообще не ложился?

Дэну требуется несколько секунд, чтобы прийти в себя и понять, чего я вообще-то к нему обращаюсь:

– А… – трет воспаленные глаза. – Да. Уже утро?