С чистого листа (СИ) - Ахминеева Нина - Страница 44

Японский принц и русская простолюдинка — слыханное ли дело? Журналисты, однозначно, схватятся за сенсационную новость мертвой хваткой.

А поцелуи на улице? Это вообще что? Предположим, все папарацци в одночасье обрели совесть и занялись другим делом или их здесь и не было, а на соседей и прохожих принцу внезапно стало наплевать, но куда деть особенности его народа? Японцы ведь не целуют на людях! Ни в затылок, ни в лоб, ни в щечку, а уж тем более в губы! Никогда и никого! Я вновь понятия не имела откуда, но твердо знала — поцелуй для азиата значит вовсе не то, что для европейца. Для нас это проявление эмоций, симпатии, дружеского расположения, для японцев же практически занятие сексом.

Впрочем, в искренности признания Дэйчи, что он хочет быть рядом и никогда не отпускать, я не сомневалась. Да, мы знакомы слишком мало, и в любовь с первого взгляда крайне сложно поверить, однако, вопреки всему, мои душа и сердце тянулись к юноше. Находясь рядом, я каждой клеточкой тела чувствовала — он говорит правду.

Да вот только желания и возможности в нашем случае абсолютно несовместимые вещи! Дэйчи — знаменитость, наследный принц супердержавы, а я всего лишь позабывшая свое прошлое нищая простолюдинка, над которой отец ставил опыты. Пропасть между нами чересчур велика.

Услышав легкую поступь за спиной, прервала тягостные раздумья. Быстро подошедшая Светлана, подцепив меня под локоть, задумчиво произнесла:

— Яр, все становится слишком серьезно. Этот джип, — она указала в сторону забора, — полон японских воинов. По приказу его высочества они теперь твоя личная охрана.

— Что?! — я ошарашенно моргнула.

— Что слышала, — фыркнула сестра. — Похоже, Дэйчи капитально на тебя запал и старается уберечь от острых коготков своих поклонниц, — заметив на моем лице вопрос, пояснила: — Ты вряд ли помнишь, забывчивая моя, но для азиатских фанаток он айдол. А у айдола не может быть личной жизни, он принадлежит всем одновременно. Насколько знаю, у популярных азиатских певцов даже в контракте прописан запрет не только на брак, но и на малейшие намеки на сердечную симпатию. Хотя Дэйчи принц, вероятно, в его контракте и нет такого пункта. И все же не понимаю, зачем он так… — не закончив мысль, Света замолчала.

— Вот и я не понимаю, зачем он стал намеренно привлекать ко мне внимание, — согласилась с сестрой. — Когда Дэйчи приехал в школу, то вышел из автомобиля и на глазах толпы старшеклассников помог мне сесть в салон, — Света удивленно подняла брови, а я, кивнув, продолжила: — Думаю, дело тут не только в его личной симпатии и желании уберечь от разобиженных поклонниц, а в чем-то еще. В том, о чем я ни сном ни духом.

— То есть? — с тревогой поинтересовалась сестра.

Я раздосадовано пожала плечами, помотала головой.

— Не могу объяснить. Все на уровне интуиции.

Сжав покрепче мой локоть, Света подбадривающе улыбнулась. Больше не разговаривая, мы вошли в дом. Девушка сразу же увлекла меня к кабинету Савелия Андреевича. У закрытой двери она замерла, шепнула:

— Я с тобой. Прорвемся! — затем, уверенно постучав по косяку, бесшумно нажала на ручку.

Родственники плечом к плечу сидели за рабочим столом дяди и сосредоточенно смотрели в монитор. Рядом с Тамарой Валерьевной стоял на миниатюрной подставочке планшет. В отличие от большого дисплея, я отчетливо видела на нем картинку: вольготно раскинувшись на кровати, розовощекий Егорка еще спал. На голове мальчика мерцала серебристая сеточка из тонких нитей. Расположившаяся в кресле Надежда Михайловна наблюдала за показаниями каких-то приборов, периодически поглядывая на ребенка. На добром лице няни не было даже тени тревоги.

Выходит, с Егором и правда все нормально. С моих плеч моментально упал тяжелый груз. Облегченно выдохнув, переступила порог кабинета и спокойно сказала:

— Добрый день.

Резко повернув головы, мужчина и женщина пару ударов сердца пристально смотрели на меня. Внезапно глаза тети заблестели от набежавших слез. Вскочив, она мгновенно оказалась рядом, порывисто обняла.

— Спасибо тебе, Ярочка! Спасибо! — страстно зашептала женщина, поглаживая меня везде, где могла дотянуться.

Еще через миг рядом очутился дядя.

— Том, не пугай девочку, — в его слегка севшем голосе отчетливо слышались доброта и любовь. — Отпускай ее.

— Да, да, — глотая упрямые слезы, закивала Тамара Валерьевна.

Чуть успокоившись, женщина с неохотой отстранилась, нервно подрагивающими пальцами убрала локон, упавший мне на лицо. В тот же миг меня неожиданно сгреб в охапку прежде сдержанный дядя. Шумно выдохнув, хрипло прошептал в мою макушку:

— Мы в неоплатном долгу перед тобой.

— Ярочка, девочка наша! — всхлипнула тетя и вновь обняла, на сей раз уже нас с дядей вместе.

Я замерла, ощущая, как под их натиском едва слышно хрустнули кости. От родственников мощной лавиной шли светлые, чистые эмоции. Искренние чувства счастливых родителей окутывали плотным коконом, порождая в душе доселе невиданные ощущения.

Окончательно растерявшись, я лишь молча хлопала ресницами.

— Ма, па, вы прекращайте, а? — откуда-то из-за спины послышался бодрый голос Светы. — Даже мне сбежать от вас охота, — добавила со смешком моя спасительница.

Глухо кашлянув, Савелий Андреевич отпустил меня. Дождавшись, когда его примеру последует супруга, подвел к креслу. Едва я села, в соседнем деловито устроилась Светлана.

Взяв планшет, Тамара Валерьевна встала у стеночки, а ее муж, к удивлению, подошел к двери и запер ее изнутри. Вернувшись за стол, немного посидел, а после серьезным тоном произнес:

— Есть важные вопросы, которые наша семья должна обсудить вместе, — он обвел нас внимательным взглядом. — Девочки, я безмерно вам благодарен за спасение Егора. Обеим.

— Да я-то тут причем? — пробормотала Света.

— Няня и Харуко твердят, что Яра спасала Егора одна, — невозмутимо продолжил мужчина. — Но мы с мамой, сопоставив все факты и отлично зная нашу дочь, — он многозначительно усмехнулся порозовевшей девушке, — пришли к выводу: ты, Света, каким-то немыслимым способом помогла Яре. Как вы умудрились это сделать, отдельная тема для долгой беседы, — Игнатьев властным жестом остановил собравшуюся что-то сказать Светлану. — Сейчас я хочу, чтобы вы знали: Егор едва не умер вовсе не из-за его заболевания или лекарств. Вся симптоматика однозначно указывает на отравление ядовитым веществом. Каким именно — установить не вышло. Те анализы, которые удалось сделать в домашних условиях, чистые. Чем отравился ваш брат, мы не знаем.

— Ничего себе новости! — изумленно промолвила Светлана и пристально посмотрела на меня. Повернулись ко мне и дядя с тетей.

Пожав плечами, я, предвосхищая вопрос, негромко пояснила:

— Не знаю, почему Егору стало плохо. Диагностировать, да и лечить не умею. Просто накачала его сырой силой магии жизни.

— Магия жизни исключительно бытовая, — Савелий Андреевич усмехнулся. — Боевых техник, хоть как-нибудь увеличивающих скорость и силу воздействия магии жизни, не существует. Это в принципе невозможно, ибо противоречит самой сути созидания и разрушения. Следует закономерный вывод — твои способности многократно усилили, — он со значением глянул на дочь. Фыркнув, та скрестила руки на груди. — Об этом мы с вами обеими поговорим после. Сейчас состояние Егора не вызывает опасений. Думаю, вы обе обратили внимание на его внешние изменения, — лоб нейрохирурга пересекла глубокая складка. — Так вот, уже сейчас мы с Тамарой можем сказать, что генетического сбоя у Егорки больше нет. Более того, нереальными темпами идет восстановление всего организма. Потому он и спит.

— Подождите, — Света подалась вперед. — Получается, брат выздоровеет?

— Он уже здоров, дочь, — проникновенно промолвила Тамара Валерьевна и с силой закусила губу.

— Тогда, чего бы он ни наелся, оно, выходит, и к лучшему, — заявила девушка. — И не стоит переживать.

— А если мальчика умышленно накормили? — я задумчиво потерла лоб.