С чистого листа (СИ) - Ахминеева Нина - Страница 15

— Почему ты так уверена?

Света беззвучно побарабанила пальчика по рулю.

— Была у меня школьная подруга. Как и мы с тобой, простолюдинка. Умная, красивая, могла бы иметь хорошую карьеру, нормальную семью, но переклинило на женатом высокородном. Теперь в его любовницах числится, даже не в наложницах. Вижу ее периодически. Хорохорится, убеждает, что в деньгах не нуждается и все у нее преотлично. А в глазах тоска смертная. Не-е, — сестра покачала головой, — такой участи и врагу не пожелаешь.

— А чем наложница от любовницы отличается?

— Статусом, — холодно ответила девушка. — У дворянина могут быть жены, наложницы и любовницы. Их количество зависит от того, насколько туго набит кошелек мужчины.

— И он их всех обеспечивает? — удивленно хлопнула глазами я.

— Естественно, — хмыкнула Света. —Простолюдинки частенько говорят, что стали любовницей или наложницей из-за «большой и светлой любви». Ложь. Деньги имеют решающее значение, хоть женщины это и отрицают. Тогда отчего очередей из желающих стать любовницей или наложницей бедняка-простолюдина не наблюдается? — она сердито фыркнула и поджала губы.

Не нарушая повисшей в салоне тишины, я внимательно смотрела на Светлану, ожидая продолжения рассказа. Мне действительно было интересно.

— Наложницы и любовницы никогда, ни при каких обстоятельствах женами не станут. Многие женщины втайне надеются, но это чушь собачья, — слова сестры прозвучали хлестко, искренне. — Женатый мужчина имеет право поселить наложницу поблизости, чтобы всегда под рукой находилась. Причем супруга о ней знает, — девушка брезгливо поморщилась. — И для этой разновидности постельной игрушки, что бы ни происходило, перечить жене — табу. В отличие от законной супруги, мнение наложницы никого не интересует. Ее слова — пустой звук. Из области «знай девка свое место под лавкой».

Крепко сжав руль, Света замолчала, явно испытывая неприятные эмоции. Интересно, почему она так остро реагирует на наложниц с любовницами? Неужто подобное произошло и в ее личной жизни?

Справившись с раздражением, сестра глухо произнесла:

— Если наложница пожелает, то может родить. Такого ребенка дворянин хочет, признает, хочет, нет, но в любом случае содержать обязан. С любовницами дело обстоит иначе. Это низшая ступень. В отличие от постоянной наложницы, любовница — временна. Она переходит в статус наложницы только если проникнет в сердце мужчины. Но, как правило, такого не происходит. Либо сразу наложница, либо девочка на время, — Света вновь поморщилась. — Любовниц принято скрывать. Для них рождение детей под запретом. Если случится «сюрприз», то отец такого ребенка не признает и финансовой помощи оказывать не станет. А женщина лишается содержания и идет на все четыре стороны. Потому рожать на свой страх и риск любовницам смысла нет.

— Отлично устроились мужчины, — пробормотала я едва слышно. Повысив голос, поинтересовалась: — Откуда ты столько знаешь?

Света промолчала. Не отрывая взора от дороги, нажала какие-то кнопки на руле, и по салону разлетелась приятная мелодия.

Я же терпеливо ждала ответа. В том, что он будет, не сомневалась.

И действительно, спустя время, девушка промолвила:

— Круг общения большой. Налюбовалась всякого. Ну и имеется собственный опыт, — она глубоко вздохнула и без обиняков выдала: — У меня был мужчина. Красивый, умный, высокородный. Думала, не женат. Как он говорил, как целовал! Поплыла, — горько усмехнулась. — Суровая реальность через полгода вдребезги разбила мечты. Когда осознала, что лишь одна из его женщин и единственной не стану, было плохо. Очень плохо. Но я справилась, — Светлана гордо вскинула подбородок. В очередной раз остановившись на светофоре, посмотрела на меня. — Понимаешь, сестричка, я все на собственной шкуре испытала. Простолюдинка и высокородный — не пара. Надеяться на обратное бред полнейший! Сейчас у меня есть парень. Хороший, заботливый. Он простолюдин, — она едва заметно усмехнулась.

Через миг автомобиль бодро поехал вперед.

Положив голову на подголовник, я прикрыла глаза. В словах сестры отчетливо слышалась боль, хоть Света и пыталась убедить, что справилась. Отчего так несправедливо? Почему женщина не может просто полюбить мужчину и быть счастливой?

В салоне зазвучала поразительно проникновенная музыка. Не знаю языка, на котором пел юноша, но сердце вмиг отозвалось. Своим нереальным голосом певец творил что-то фантастически прекрасное: обволакивал, уносил в неведомые дали, будоражил душу.

— Ты не знаешь, о чем эта песня? — приоткрыв глаза, покосилась на Свету. — Кто поет? На каком языке?

— Знаю, — и она синхронно перевела: — Можно ли спасти будущее? — девушка грустно усмехнулась и вновь в такт певцу сказала: — Я выбираю жизнь. А ты?

Так понравившуюся мне песню сменила другая, затем следующая, а в душе все звучал и звучал умопомрачительный голос юноши и удивительно правильные слова его песни. В голове роились сотни мыслей, однако тревожить сестренку неуместными сейчас расспросами не хотелось.

Тем временем, заехав в ворота теперь уже нашего общего дома, Светлана уверенно подрулила к входу. Заглушив двигатель, повернулась ко мне.

— Продолжаю отвечать на вопросы. Песня на английском. Язык хорошо знаю, но и ее текст знаком, — она озорно прищурилась. — А поет твой ненаглядный Дэйчи.

— Да ладно! Скажи, что пошутила! — я неверяще посмотрела на девушку.

— Увы, — та тихонько рассмеялась. — Мы с тобой мимо баннеров удачно проехали, так японский принц к нам через радио прорвался. Похоже, это судьба, — заявила глубокомысленно. Затем подмигнула. — Пойдем в дом, фанатка без памяти. Есть жутко хочется.

Подозрительно посмотрев на сестру, не увидела ничего необычного. Света действительно лишь привычно беззлобно подтрунивала.

Через пару минут мы, нагруженные пакетами, вошли в дом. Поднялись на второй этаж, разнесли вещи по своим комнатам, а после, одержимые единым порывом поесть, устремились на кухню.

Серафимы в зоне видимости не наблюдалось. Заметив мой вопросительный взгляд, Света усмехнулась и пояснила:

— Она отличный помощник, но еще и вольная птица. Ушла-пришла когда захотела, — заглянув в холодильник, деловито проинформировала: — Сегодня совсем не приходила: в наличии у нас остатки вчерашнего обеда. Есть мясная нарезка, суп, ну а остальное с «горячо любимой» тобой вишней, — из недр холодильного шкафа послышался смешок. — Тебе чего?

Темноволосая макушка вынырнула из-за дверцы, на миг блеснули насмешливые глаза, затем Света вновь скрылась от моего взора.

— Суп и нарезку, — ответила я без раздумий.

— Тогда по старой схеме, — пробурчала девушка. — Иди за стол. Сейчас кормить тебя, младшенькая, буду.

И опять я наблюдала за сноровистыми действиями сестры. Теперь стало понятно, почему она так ловко орудует на кухне. Раз Серафима частенько занимается личными делами, то волей-неволей научишься быть самостоятельным.

Так странно. Тамара Валерьевна — руководитель большой больницы и, однозначно, умеет контролировать сотрудников. Почему же сквозь пальцы смотрит на отлучки помощницы? Наверное, есть веская причина. Впрочем, это уж точно не мое дело. Со своим уставом лезть в чужой монастырь не стоит.

Меж тем Светлана накрыла на стол и села рядом со мной. Не нарушая разговорами наслаждение довольно скудным обедом, мы быстро расправились и с супом, и с нарезкой. Как и я, сестра не изъявила желания есть блюда с вишней. Тщательно помыв за собой посуду, расставили ее по местам и, не сговариваясь, отправились наверх.

На миг задержавшись у двери в свою комнату, Света негромко сказала:

— Мне надо уехать. Ты пока чем-нибудь займись. Постараюсь через пару часов вернуться. Извини, взять с собой не могу. С парнем встречаюсь, — она внезапно смутилась.

— Без проблем, — поспешила успокоить девушку. — Не торопись. И нянчиться со мной не стоит даже начинать.

— Сильно и не планировала, — пробормотала пойманная с поличным Светлана. Повысив голос, сообщила: — Я переодеваться, — и через миг скрылась в комнате.