Украденная драконом - Караюз Алина - Страница 11

– Папа, ты что-то почувствовал? Я сделала больно?

– Нет, не больно. Просто к спине будто что-то горячее приложили на миг.

– Извини, я хотела убрать твои шрамы, – призналась Юна со вздохом, – но они почему-то не хотят убираться.

– А, ты про те, – он невесело хмыкнул. – Забудь. Пусть служат напоминанием. Чтобы я ничего не забыл.

– Но почему они не исчезли? Ведь моя магия исцелила твои вывихи и переломы!

Ульрих задумался.

– Знаешь, – сказал минуту спустя, – я не уверен, но думаю все дело в том темном маге, который меня лупцевал.

– Маг? – встрепенулась принцесса. Память сразу подкинула события недавнего прошлого. – Что за маг? Ты знаешь его имя?

– Нет, дочка, он был в черном плаще с капюшоном и таких же перчатках. Вместо лица я видел лишь темноту. Может, это была маска, а может – какое-то заклинание для отвода глаз. Его привел сам Вильгельм и приказал выбить из меня правду, но не убивать.

Юна прижала руку к горлу, чувствуя, как оно сжимается от накативших эмоций.

– Какую правду?

– Он хотел знать, куда ты сбежала.

Тяжко вздохнув, Ульрих обернулся и посмотрел на дочь через плечо.

– Я молчал, сколько мог. Но простому человеку не выстоять против мага… Прости…

В его выцветших глазах заблестели покаянные слезы.

– Так вот откуда Эола узнала, что я в Вальдхейме… – прошептала Юна, а затем мотнула головой: – Тебе не за что извиняться! Ты ни в чем не виноват! А вот те… кто сделал это с тобой… им нет прощения!

Стиснув зубы, она принялась яростно натирать плечи отца.

По обоюдному молчаливому согласию они больше не возвращались к этому разговору. Чуть позже Юна окатила отца чистой водой, подала полотенце и помогла выбраться из ванной.

В спальне уже ждала свежая постель с заботливо отогнутым одеялом.

Когда отец, одетый в ночную сорочку и колпак, улегся, Юна заботливо укрыла его, подоткнув одеяло.

– Спокойной ночи, папа, – сказала, целуя его морщинистую щеку.

– Подожди! – он поймал ее за руку и вгляделся в лицо. – Дай еще посмотрю на тебя. Не могу поверить, что ты здесь, рядом со мной. Все кажется, будто это сон. Будто я вот-вот проснусь в Мертвой башне – и ты снова исчезнешь.

Это признание, сказанное через силу, растрогало Юну до глубины души.

Она видела, что отцу тяжело. Еще недавно он правил страной, а теперь стал беспомощным стариком. Еще недавно в его руках была власть и сила, а сейчас он с трудом держал даже ложку. В застенках Мертвой башни ему пришлось многое пережить и переосмыслить. Но тогда он готовился к смерти и знал, ради чего умрет. А теперь нужно было найти причину, по которой он будет жить.

– Не исчезну, – улыбнулась она, вкладывая в эту улыбку все свои чувства. – Я теперь всегда буду рядом.

– Обещаешь?

– Конечно, – Юна сжала руку отца.

– Хорошо, – на испещренном морщинами лице тоже появилась улыбка. Ульрих закрыл глаза и добавил: – Обещай еще кое-что.

– Что угодно, папа.

– Я уже очень стар…

– Ничего ты не старый!

– Не перебивай, – он поморщился. – Мне уже пятьдесят лет. Для простого человека без магии это больше, чем полжизни. Я не знаю, сколько еще у меня в запасе, но после Мертвой башни не хочу терять ни минуты. Власть, богатство, женские ласки – все это тлен… Так что пообещай!

Он внезапно открыл глаза и с силой сжал ее руку. Голос Ульриха стал сильным и звучным, когда он продолжил:

– Пообещай, что родишь мне внуков! Все чего я хочу, это снова услышать топот маленьких ножек…

Юна замерла, глядя ему в глаза.

Внуки? То есть – ее дети? Она об этом еще не думала. Ей всего восемнадцать, а она уже столько пережила. И меньше всего размышляла о детях.

– Обещай! – повторил он настойчиво. – Ну же! Династия Дагоберов не должна закончиться на тебе!

Сглотнув, она с задержкой кивнула.

– Вот и хорошо, вот и ладно, – улыбнулся отец, отпуская ее. – Теперь я спокоен.

А вот Юна ничуть не была спокойна.

Дождавшись, пока отец уснет, она вышла из комнаты и в сопровождении Авилины вернулась к себе. Здесь ничего не напоминало об утренней гневной выходке. Но сев за туалетный столик и взглянув на себя в зеркало, Юна вспомнила то, чего не должна была забывать.

– Даяна. Кто она, прежняя хозяйка этих покоев? – спросила служанку.

Авилина отвела взгляд.

– Хозяин запретил упоминать о ней вслух.

– Вот как? – Юна удивленно глянула в лицо Авилине. – Но сейчас его здесь нет. Он не узнает, если ты мне скажешь.

– Простите, – горничная опустила голову, – но хозяин знает все, о чем говорится в этих стенах.

– Подслушивающие артефакты или заклинания? – сообразила принцесса и быстро обвела комнату взглядом. – Марген, если ты слышишь, то знай: мне твои тайны уже надоели!

Потом напряженно вслушалась в тишину. Ждала, что услышит хоть какой-нибудь отклик. Но кроме сопения Авилины, которая старательно расплетала ей волосы, и собственного сердцебиения ничего не услышала.

Умелые руки служанки освободили Юну от платья и украшений. На шее принцессы остались только драконье ожерелье из маленьких золотисто-коричневых камешков и подарок отца.

Юна провела пальцами по ожерелью, словно пересчитывая камешки, и попыталась позвать Эрисхайма. Правда, уже не особо на что-то надеясь.

Ответом снова была тишина.

Неужели древний артефакт сломался? Нет, ерунда. Скорее всего на него влияет какая-то магия, которую невозможно почувствовать.

А еще эти странности с небом…

Уже лежа в постели, Юна внезапно осознала, что еще весь вечер не давало покоя.

Сегодня она не заметила ни единой трещины на внешних стенах, ни соринки на идеально выметенных дорожках сада, ни кустика сорной травы или пожухлых листьев на клумбах. Да и сами клумбы выглядели слишком хрестоматийно. Среди распустившихся бутонов не нашлось ни одного увядающего. А в самом замке, похоже, не было других слуг, кроме Авилины и десятка таких же рыжих девушек, похожих друг на друга, как капли воды.

Даже конюх не вышел, когда они с отцом стояли возле загона с лошадьми.

– Что ж, – решила принцесса, закрывая глаза, – не знаю, что здесь творится, но обязательно выясню.

***

Той ночью ей снова снились драконы. Только на этот раз сон был иным. Не таким, как обычно.

Сначала Юна осознала себя стоящей в темноте. Такой густой, что когда протянула руку, то не увидела собственных пальцев. И в этой тьме был лишь один источник света – светящиеся драконьих глаза. Они смотрели на нее, не мигая.

Завороженная, она сделала шаг к этим глазам. И тьма на шаг отступила. Юна снова шагнула вперед. И тьма, будто испугавшись, вновь отползла от нее.

Чем увереннее двигалась принцесса, тем светлее становилось вокруг. Окружающее пространство постепенно обретало форму.

Шаг. Еще шаг.

И вот она уже стоит на вершине знакомой скалы.

То же самое белое платье, которое рвут порывы холодного ветра. Те же самые слезы, застывшие на глазах.

И опять два дракона, такие знакомые ей по снам и наяву. Только на этот раз они не дрались. Просто молча смотрели, как она приближается. Будто ждали ее.

Золотисто-коричневый и алый.

Их гигантские тела сверкали и переливались на солнце, словно россыпь драгоценных камней.

Юна без страха направилась к ним. Сейчас ей больше всего на свете хотелось прикоснуться к горячей чешуе.

Между ними оставалась всего пара шагов, когда за спиной принцессы в небо взмыл темный вихрь. Такой огромный, что накрыл и скалу, и драконов.

Он закружился обрывками черного пепла, постепенно ускоряя вращение. Даже во сне Юна почувствовала его силу. Мощную, завораживающую и разрушительную. Эта сила едва не сбила ее с ног. А затем впереди разверзлась черная пропасть, и оттуда хлынули щупальца. Они потянулись к принцессе, шевелясь и переплетаясь, точно комок жутких змей.