Биврёст - Итиль Ирина - Страница 32

Наконец поезд тронулся, и вокзал быстро исчез из виду. Локи еще некоторое время смотрела, как Хеймдалль остается позади, как уплывают серые высотки и изящные старинные особняки. Древность и современность переплетались в городе, как руки влюбленных, уродство рабочего района Муравейника, роскошь особняков Великих Домов, чиновничья простота Имин Рёга и могучая красота площади Искусств. Статуи дев, обвитые виноградными лозами, и листовки, вербующие в банды.

Вдруг в голове у нее что-то щелкнуло.

– Четыре билета, Каге. – Локи резко развернулась и едва не заехала ему рукой по лицу.

– О чем ты? – буркнул он, отводя ее руки в сторону.

– Бенедикт покупал четыре билета. – Она снова взмахнула рукой, и Каге пришлось сдвинуться на самый край, чтобы ему не прилетело.

– Привет, ас. – Рядом с Реймаром на сиденье плюхнулся Ки Иогма собственной лохматой персоной и развалился рядом со старшим лейтенантом.

– Так тебя Бенедикт прислал следить за мной? – зло буркнула Ангейя.

Ки Иогма самодовольно улыбнулся. Каге нахмурился.

– Не следить, а присматривать.

– Не хочу ничего знать, – проворчала она, поджимая под себя ноги.

– Ты веришь этому турсу? – спросил шепотом Каге, дергая Локи за локоть. Она взглянула ему в лицо, сощурилась и пожала плечами.

– Он помог мне, когда напали оконосцы.

– Тогда успокойся и не привлекай внимание. Нам всю ночь ехать. Попробуй поспать.

– А ты, случайно, не моя мамочка? – съязвила она.

– Твой папочка. Спи, во имя всех духов Утгарда!

Локи надулась и, скрестив руки на груди, отвернулась к окну. Ки Иогма хмыкнул. Реймар устало вздохнул, и Локи стало стыдно. Чуть-чуть.

– Простите, старший лейтенант.

– Не извиняйтесь, барышня. – Он улыбнулся.

– Зовите меня просто Локи. Эти формальности поперек горла.

Он кивнул.

Быстро стемнело, зажегся свет. В вагоне, кроме них, было негусто: пожилая пара, девушка и мужчина с ребенком – ничего удивительного после недавних нападений турсов на поезда. Локи задремала, но потом ее разбудил Реймар и предложил перекусить. Наевшись бутербродов, она стянула кеды и подобрала под себя ноги, забившись в угол сиденья. Так было очень неудобно, но выбирать не приходилось. Рядом едва слышно сопел Каге. Этот день был длинным для них обоих, но что-то подсказывало, что он еще не кончился.

Посреди ночи Локи проснулась от холода. Кто-то попытался укрыть ее пледом, но тот сполз на пол. Тело одеревенело от неудобной позы. Реймара не было, а Ки развалился на его сиденье, накрывшись с головой курткой. Локи моргала, силясь рассмотреть что-нибудь в полутьме. В груди поселилось гнетущее чувство опасности, и с каждой секундой оно все усиливалось.

Напряжение звенело, словно натянутая нить. На лбу Локи выступила испарина, в ушах назойливо жужжало. Нить лопнула – закашлял и заворчал репродуктор:

– Прошу простить меня, господа. – Вагон испуганно встрепенулся. Каге шевельнулся в полумраке. – Ваш поезд захвачен бандой «Вороны». Сохраняйте спокойствие, и никто не пострадает. Мы просто потолкуем с парочкой старых друзей, и тогда с машинистом ничего не случится. Через час мы ждем друзей в предпоследнем пассажирском вагоне. Иначе я раздавлю машиниста, как гнилое яблочко. Мы же не хотим этого, правда?

Репродуктор издал высокочастотный звук и затих.

Ничто так не навевало на Скай Ангейю скуку, как поздние заседания совета Матерей в Имин Рёге. Почти откровенно зевая, она тарабанила пальцами по столу и грызла кончик карандаша, вызывая раздраженное цоканье ближайшей соседки Елены Ульфрун-ас. Даже Вера Эйстла-ас, строгая и чопорная, как учительница средних классов, слушая нудный доклад Триссы Имд-ас о важности разгрузить трафик центральной части города, клевала длинным носом, на котором сидели очки-половинки.

Позевав еще пару минут, Скай окинула взглядом конференц-зал. За круглым столом сидели семь Матерей и Эгир вместо болеющей Ринфе. За каждой примостилось по паре секретарей или консортов, превращая заседание в шуршащий и шепчущийся балаган. Сейчас это все было еще более нелепо, чем прежде. Эгир наверняка знает, что его сын сбежал из города, но даже и бровью не ведет. Сидит себе, конспектирует, вставляя ядовитые замечания. Бенедикт сообщил, что отправил Локи прочь из города, как она и просила. Скай на мгновение прикрыла глаза, чтобы не усмехнуться. Размякла старуха от радости, ох, размякла. Поставить один шах не означает выиграть всю партию.

– Давайте прекратим это! – Скай удивленно вскинула брови. А ведь это не она сказала, а молодая Гиалп. Девочка сердито вскочила, хлопнув ладонями по столу. В коротких светлых волосах сверкнула алмазная заколка. – Как вы можете спокойно обсуждать количество трамваев, когда посреди дня совершен теракт, когда «Око» угрожает нашим жизням и назревает что-то ужасное?

– Что вы предлагаете, Мать Гиалп? – сухо протянула толстуха Атла, качая головой. Ее толстые щеки и пара подбородков заколыхались в такт. Мать Атла-ас всегда была себе на уме и откровенно подыгрывала тем, кто сильнее.

– Обнародовать результаты расследования для начала. И, кстати, – Кэрол дерзко взглянула на Гиафу, – это касается вас в первую очередь. Что вы узнали от Сифрон Ангейи-ас?

Скай захотелось похлопать. Смелая. Но глупенькая пока.

Эгир отодвинул свои записи и сложил вместе кончики пальцев. Единственное, что выдавало проведенные на работе ночи, – это неестественная бледность.

– Не думаю, что личные дела Дома касаются, гмм, «народа».

– Это не личные дела Дома, Эгир-ас, – заметила Мать Гиалп. – Это дела государственной безопасности. Кто этот доктор Джон Смит и почему с ним ваша дочь?

– Рейвен больше не носит фамилию моего Дома. – Глаза Эгира оставались холодными и пустыми.

– Точнее, это Дом больше не носит ее фамилии.

По залу прошелся шепоток.

– Достаточно! – строго одернула Гиалп Трисса Имд. – Уважайте «Кодекс Девяти», Мать Гиалп-ас.

– Я требую расследования!

– Возможно, стоит проверить этих… это «Око», – предложила Мать Эйстла-ас. Если уж Эйстла, которая даже в носу без веского основания не поковыряет, такое сказала…

– Ваша возмутительная и грубая клевета совершенно лишена оснований, – сухо парировал Эгир.

– Да, у вас есть основания, Мать Гиалп-ас? – поддакнула Ульфрун.

– У меня предложение, – дрожащим голосом пискнула Юки Ярнсакс-ас. – Предлагаю провести внутреннее расследование о причастности Дома Гиафа к событиям в Доме Ангейя.

– Но это противоречит «Кодексу», – фыркнула Эстер Грейп-ас.

– Если только не проголосовать о временном отстранении Дома Гиафа от управления Асгардом. Поправка шестьдесят три к «Кодексу». – От высказанного вслух Кэрол Гиалп повисла неловкая тишина. Девочка для достоверности достала из ближайшего шкафа толстенный «Кодекс» и швырнула на стол.

– За, – сказала Ангейя, решив, что от ее сигарет в конференц-зале атмосфера хуже не будет, и сделала пару затяжек, прикурив под столом.

– За! – подняла руку Кэрол.

– Против! Это полный бред, – заворчала Ульфрун.

– Против. Это противоречит «Кодексу», – продолжила гнуть свое Грейп.

– За, – робко сказала Юки Ярнксакс.

– Против, – Эйстла все-таки не пойдет против закона.

– Против, – махнула рукой Атла.

Трисса Имд некоторое время молчала, потом выкатила свои и без того рыбьи глаза.

– За.

Это удивило Скай. Трисса была женщиной осторожной и хитрой, держа в своих рыбьих плавниках половину легкой промышленности Асгарда. Уж она-то никогда не станет делать то, что не приносит прибыли.

– Поровну, – громким шепотом подытожила Ярнсакс. – Занесите в протокол.

Некоторое время царила полная тишина, только слышно было, как секретарь судорожно стучит по клавишам печатной машинки. Эгир, казалось, улыбается, но это можно было списать на освещение. Одна из дверей в зал тихонько распахнулась, и Ран Гиафа вкатила Мать Ринфе-ас на инвалидном кресле. Щеки Матери ввалились, дыхание было тяжелым и сиплым, но глаза ясными. На мгновение Скай увидела перед собой ту задиристую Иргиафу, с которой вместе училась в Биврёсте и провернула многие политические нововведения.