Ловушка для мары (СИ) - Караюз Алина - Страница 17

А потом почувствовала, как в груди формируется тёплый комочек – и всё остальное стало неважным.

Вокруг меня вспыхнул свет. Даже с закрытыми глазами я видела его. Сначала он был очень слабым. Но постепенно сияние становилось всё ярче. Оно расширилось, заполнило все пространство комнаты и наконец накрыло умирающего Энира.

А потом всё вокруг взорвалось чудовищной болью.

Я взвыла, но мой крик оборвала вторая волна света, через несколько секунд – третья, затем ещё одна и ещё. Между вспышками оглушающей, лишающей сил боли я успевала лишь сделать короткий вдох. И снова сжималась от резких спазмов.

Сквозь иссушающую боль я даже не слышала, что в комнате кричит кто-то ещё. Кому-то так же больно, как и мне. Впрочем, осознание, что я не одинока, которое всплывало в краткие мгновения подступающего от боли безумия, меня бы вряд ли утешило.

Не знаю, сколько длились мои мучения. Может, несколько минут. А может – много часов. Но в какой-то миг очередная волна разрывающей на куски боли выдернула меня из этого мира во тьму.

Кажется, я потеряла сознание. А может, и умерла.

Впрочем, в тот момент я была рада любому избавлению от мук. Даже смерти.

А когда очнулась на холодном полу, подумала, что умереть было бы лучше. По крайней мере, гуманнее. Потому что у меня болело всё тело: каждый сантиметр кожи, каждая самая крохотная мышца, каждая жила, о существовании которой я прежде и не догадывалась.

Я осторожно шевельнулась, с облегчением понимая, что все кости целы. Но перевернуться на живот, упереться в пол руками, а затем и встать на колени мне удалось с большим трудом. Всё это время я кряхтела как столетняя бабка. И чувствовала себя примерно так же.

В комнату ворвалась Килайя, а с ней ещё одна женщина. Мара вихрем промчалась мимо меня.

– Энир? Энир? – повторяла она с тревогой и страхом. А потом радостно вскричала: – Энир! Ты живой…

Вторая женщина подошла ко мне. Я бы усмехнулась, если б оставались силы – поза для знакомства самая подходящая.

– Давай я помогу тебе встать, деточка, – ласково произнесла незнакомка.

Она выглядела очень молодо. Лет на тридцать. Но в ее глазах застыл истинный возраст. Незнакомка годилась мне в бабушки.

Она осторожно потянула меня вверх и подставила плечо. Обессилев, я практически повисла на ней.

Даже в таком плачевном состоянии безумно хотелось увидеть плоды своих трудов и страданий. Я перевела взгляд на лежанку.

Килайя стояла на коленях рядом с ней и отчаянно прижимала к губам руку мужчины. Изможденного, измученного, бледного, но целого и в общем-то здорового.

Кожа на лице чистая, пусть и с неестественным сероватым оттенком. Короткий “ёжик” волос с частой проседью. Прямой нос и запавшие глаза, смотрящие прямо на меня поверх склоненной головы Килайи.

Рана, которая прежде обезображивала его щеку, затянулась и покрылась нежной розовой кожицей.

Я еще нашла в себе силы усмехнуться и подмигнуть ему. В этот момент мне на лицо упала прядь волос. Нахмурившись, я подцепила ее двумя пальцами, поднесла к глазам и отстраненно отметила: она была абсолютно седой.

“Ну вот, теперь ещё и краситься придётся”, – мелькнула равнодушная мысль.

А потом я уплыла небытие.

***

Возвращение в реальный мир было мучительным, но неотвратимым.

Сначала я почувствовала адскую боль во всем теле, которая сразу сменилась усталостью. Не было ни сил, ни желания пошевелиться или открыть глаза. Я уже хотела уплыть обратно в темноту, как мне на лоб шлепнулась мокрая тряпка.

Кто-то протер мое лицо.

Я сморщила нос и чуть-чуть приоткрыла веки.

Перед глазами стоял туман, в котором плавало чье-то лицо. С трудом я узнала женщину, которая мне вчера помогла. Или это было не вчера?

Голубые волосы, накрытые кружевной шалью, подсказали что передо мной сильфа.

– Кто вы? – спросила я, с трудом разлепляя спекшиеся губы. – Почему все болит?

– Ох, деточка, разве не знаешь? Ты же взяла на себя чужую боль и страдания! А я Иделия – бабушка Килайи.

В голове завозились воспоминания.

Мое бегство из Академии, встреча с Килайей, раненый Энир…

Но все это и даже испытываемая мною боль не имели большого значения. Потому что сердце заныло, напоминая о главном.

Арден.

Он отказался от меня.

Признался, что неравнодушен, подарил мне надежду и… тут же отнял ее!

– Лежи-лежи, – Иделия придержала меня за плечи, когда я попыталась подняться. – Тебе еще рано вставать!

– Мне надо уходить, – прохрипела я. – Меня будут искать…

– Успокойся, тут тебя никто не найдет.

– Но…

– Тут безопасно, поверь. Про этот домик никто не знает. Дороги к нему нет, Килайя открывает прямой портал. А вокруг – черная топь. Если будешь вести себя тихо, то сюда ни гоблины, ни василиски не сунутся.

Да, что-то такое Килайя уже говорила…

Я откинулась на подушки и прикрыла глаза.

– Вы сказали, я взяла на себя чужую боль… – пробормотала, привлекая внимание женщины. – Что это значит?

– У тебя особая магия, деточка, магия Света, – она села на край кровати, отчего матрац подо мной немного прогнулся, и погладила мою руку. – Ее считают универсальной, ведь она сочетает в себе магию созидания, исцеления и возрождения. Любой светлый дар можно увеличить вдесятеро с помощью твоей силы. Но в то же время большая сила требует большой жертвы.

– Это вы о чем?

Внутри все сжалось в нехорошем предчувствии.

– Из ничего получается ничего. Чтобы получить что-то – нужно что-то отдать. Твоя боль – это боль Энира, которую ты взяла на себя. Его раны и увечья стали твоими…

– Что?! – дернулась я.

– Тише! – Иделия вновь удержала меня. – Уже все хорошо. Твой организм быстро восстанавливается. Кости срослись еще вчера, да и следов от ран почти не осталось. Еще пара деньков – и будешь как новенькая.

– Вчера, – услышала собственный стон, – значит я не ошиблась. Это все-таки было вчера…

– Ты сделала доброе дело, спасла невинную жизнь.

– Если бы я знала, что со мной будет…

– Не думай об этом и ни о чем не жалей. Килайя ведь пообещала тебе равноценную плату? Твоя жизнь за жизнь ее жениха.

Я немного помолчала, обдумывая эти слова. Потом нехотя признала:

– Верно. Она обещала мне сделать портал и отправить к нужным людям. Где она сейчас?

– В городе. Там со вчерашнего дня идут обыски. Слышала я, что король прислал лучших ищеек. Они сейчас в Саартоге переворачивают каждый камень, ищут сбежавшую лейву. Но отчего-то мне кажется, что ее не найдут, – хмыкнула сильфа.

– Надеюсь, – пробормотала я, испытывая желание скрестить пальцы.

– Еще прибыли господа из столицы. Наследный принц и верховный маг. Оба очень злы.

– Ну еще бы…

Я представила, как вытянулись лица у этих двоих, когда они узнали про мой побег – и не смогла сдержать кровожадной ухмылки.

– Килайя отвлекает их в нашей ресторации. Позвала на помощь лучших девочек.

Я пропустила последнюю фразу мимо ушей. Меня беспокоил другой вопрос.

– А оборотень? – спросила – и сердце замерло, ожидая ответ. – Среди ищеек есть оборотень?

– Вот этого я не знаю. Может, и есть.

Закусив губу, я все же открыла глаза и уставилась в низкий бревенчатый потолок.

Похоже, я и правда была все в той же избушке.

– А где Энир? – вспомнила про своего “пациента”.

– Так тут же, вон, в соседней комнате. Ждет, пока ты очнешься, чтобы поблагодарить. Позвать его?

Иделия собралась встать, но я ее остановила, удержав за руку.

– Не надо, – качнула головой. – Я ведь сделала это не ради него, а ради себя.

В домике на болотах я провела еще несколько дней.

Уже на следующий начала понемногу вставать. Мне помогали Иделия и Энир, который все же умудрился поймать меня врасплох и сделать свое грязное дело. То есть в лучших рыцарских традициях упасть передо мной на одно колено, приложиться сначала лбом, а потом и губами к моей руке, а когда я ее испуганно вырвала, то проделать все то же самое с краем платья и обозвать меня спасительницей.