"Фантастика 2023-129". Компиляция. Книши 1-20 (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 12

Тряхнув копной вспотевших волос, Алексей с трудом встал и пошатываясь пошел к боксерской груше. Универсальный гимнастический комплекс, что им вдалбливал на занятиях инструктор, он повторил, осталось поработать с грушей.

Словом, из спортзала Алексей еле выполз на задних лапах, а в коридоре его уже ждали. В паре шагов от двери стояла госпожа Бельская, из-за спины которой выглядывало любопытное лицо Лизаветы. Интересн, что им было от него нужно? Парень, едва только встретился со взглядом матери, тут же спрятал окровавленные кулаки за спину. Ни к чему ей было это видеть.

— Алексей, я должна с тобой поговорить, — она внимательно смотрела на сына, словно пытаясь в его облике найти что-то странное. — Пройдем в гостиную. Лиза, ты еще здесь? — она развернулась и с неудовольствием обнаружила там «греющую уши» горничную. — Займись делами!

Огорченно вздыхая, Лизавета скрылась в коридоре, а ему пришлось пойти за матерью в гостиную. Признаться, он приготовился многое выслушать от нее: и по поводу своего переменившегося поведения; и по по поводу странных, никогда ранее не случавшихся, тренировок; и по поводу постигшей их трагедии, и т. д. Однако для него стало самым настоящим сюрпризом то, о чем с ним решила поговорить мать.

— Хм, Алексей…, - она укоризненным взглядом смерила его окровавленные кулаки, которые ему так и не удалось спрятать от ее глаз. — Я вот о чем хотела с тобой поговорить. Как ты понимаешь, мы со смертью Михаила оказались в весьма непростой ситуации, — взгляд ее увлажнился при упоминании имени супруга. — Этот странный долг для нас совершенно неподъемен. Я просто ума не приложу, где мы возьмем деньги на его уплату. … Алексей, сегодня я вспомнила, как отец показывал тебе свою домашнюю лабораторию. В ней он нередко возился со своими идеями по поводу новых артефактов. Вот я и подумала, вдруг у него там остались уже готовые работы. Мы смогли бы отдать их в счет долга. По крайней мере можно попробовать…

Она присела на диван рядом с сыном и взяла его за руку. Чувствовалось, что ее сотрясает дрожь. Гибель супруга не прошла бесследно для ее состояния.

— Все знали, что твой отец был талантлив. Сделанные им амулеты признавали настоящим произведением искусства. За ними охотились, — рассказывала она. — Знаешь, сколько ему направлялось предложений о сотрудничестве. Десятки в месяц! Представители самых высоких боярских родов околачивали наши пороги, предлагая на них работать. Только они не знали о нем главное, — женщина сделала продолжительную паузу, желая подчеркнуть важность сказанного. — Михаил был гением, Алексей. Он гений. Верь мне. Он разрабатывал такие артефакты, о которых никто раньше и не задумывался. Ты очень многого не знаешь, сынок… Пошли, покажу кое-что.

Бельская вдруг вскочила с места и, схватив его за руку, повела в подвал. Там, в просторном светлом помещении, где сходились разного рода трубы, кабели, воздуховоды, она уверенно ткнула пальцем в небольшой темный ящичек. Не больше детского кубика, он казался несерьезным. Вообще, было непонятно, что эта несуразность делала здесь.

— Знаешь, что это такое?! — Алексей недоуменно покачал головой. — Это настоящее сердце нашего поместья, которое дает нам энергию, очищает воздух и воду. Именно эта маленькая коробочка делает то, что в других местах выполняет десяток агрегатов! А наш пылесос?

Она уже вела его в гостиную, по дороге что-то высматривая на полу. Наконец, ей на глаза попался небольшой металлический блин, который сосредоточенно возился в углу.

— Ты знаешь, что это устройство умнее, чем собаки, и может выполнять человеческие команды? Это тоже Миша придумал, — с волнением продолжала она говорить. — Такого нет нигде. Он, вообще, думал над устройством подобия человеческого мозга. Представляешь? Никому в голову даже не приходит такое…

В гостиной, куда они вновь вернулись, Алексей с пришибленным видом сел на краешек дивана. Отец открывался для него с совершенно другой стороны. Он оказывался не простым ремесленником, штамповавшим одни и те же артефакты и амулеты. Бельский был настоящим изобретателем, обладавшим пытливым и по истине пророческим умом. В мире, где многие технические направления оказались незаслуженно забытыми, он продолжал изобретать удивительные вещи.

— Поэтому, сынок, в его лаборатории могут лежать артефакты, стоимостью в тысячи и тысячи рублей, — Бельская вопросительно посмотрела ему в лицо. — Ты знаешь, какой код открывает замок двери лаборатории?

Опа-на, мысленно воскликнул Алексей. Его, по всей видимости, сильно переживал за сохранность своих секретов, если даже домашнюю лабораторию оказалась под замком. Интересно, чем же он там таким занимался? За замком какую-нибудь белиберду прятать не станут. Только очень и очень важное требует особых мер безопасности.

— Попробуй вспомнить. Может ты видел, как он вводил код? Или что-нибудь слышал? — Бельская оказалась у глухой стены гостиной, в центре которой висела огромная картина с их семейным портретом. — Вот здесь находится Мишина лаборатория.

Ее пальцы несколько раз коснулись угловой части роскошной золотистой рамки и тут же картина вместе со всей стеной скользнула вверх. Перед ними показалась монолитная глухая стена из серебристого металла, в центре которой располагался причудливый, очень напоминающий часовой, механизм. Только стрелок не было видно, а одни лишь зубчатые шестеренки. Много шестеренок. Большие и маленькие, они крутились, то замирая на мгновение, то снова начиная вертеться. От вида последних у Алексея, кажется, волосы даже зашевелились на макушке. «Ого-го, батя здесь тайны хранил. Под таким замком можно прятаться и тахионную боеголовку особой мощности, и машины времени. Не меньше».

— Помнишь что-нибудь? — спросила Бельская, с надеждой заглядывая в глаза сына. — Он же показывал тебе лабораторию…

Алексей сказал бы, если знал. Видит Бог, ему и самому было интересно, что находилось за этой монументальной дверью. А из прошлого посещения, которое только что поминала его мама, он ни черта не помнил.

Парень отрицательно покачал головой. Даже мыслей не было, как открыть это импровизированное хранилище. По всей видимости со своей смертью Бельский унес в могилу и секрет своей лаборатории, не зная которого можно было даже не пытаться открыть дверь. Магически измененные замки очень и очень не любили стороннего воздействия, на которое реагировали строго однозначно — распылением всего живого.

Повесив голову, Бельская развернулась и, не говоря ни слова, пошла в свои покои. Еще одна попытка найти хоть какие-то средства для уплату долга оказалась тщетной. Теперь им всей оставалось лишь полагаться на милость боярского рода Вяземских, что было страшнее всего. Считалось, что милосердие это последнее, на что можно было надеяться при общении с Вяземскими. Кто знает, что теперь ожидало всех их?

Алексей тоже покинул гостиную. Его ждали визор и всемирная информационная сеть, в которой еще оставалось много интересного и нужного. В своем личном блокноте, спрятанном в матрасе, было еще множество интересовавших его вопросов касательно этого мира и феномена магии. Все это нужно было изучить, взвесить и обдумать.

— С родовыми заклятиями и поединками чести я, пожалуй, пока подожду. А вот с амулетами и артефактами нужно разобраться, как можно скорее. Все-таки это имеет какое-то отношение ко мне, — размышлял он, активировав панель визора и начиная просматривать подходящие страницы синформацией. — Посмотрим.

Артефакторика в этом мире была весьма престижной деятельностью, так как могла ее плодами могли пользоваться и маги, и люди. Для магов, большая часть которых могла оперировать исключительно своей собственной энергией, артефакты нередко были жизненно необходимы в качестве энергетической поддержки. Особым спросом пользовались накопительные артефакты, аккумулирующие дополнительную энергию или просто хранящие ее; динамические артефакты, при активации высвобождавшие самоподдерживающиеся магические заклинания. Маломощные артефакты-батарейки пользовались в бытовых приборах, более емкие находились в автомобилях, амулеты помощнее заставляли двигаться целые воздушные лайнеры. У обеспеченных граждан бешенной популярностью пользовались личные силовые щиты, источником энергии которых тоже были накопительные артефакты.