Философский камень (СИ) - Афинский Владислав - Страница 14

Поэтому с продвижением наших войск мы начали политику освобождение. Это была не война за ресурсы, а спасение шведов от злых аристократов. Затем же планировалось установить марионеточное правительство. Таким образом мы получали победу, часть территорий, плюс захваченные ресурсы: оружие, станки, артефакты — всё это захватывалось и вывозилось.

Однако Орлов уже успел договориться с Германской Империей. А из-за того, что балтийское море так и не контролировалось ни одной из сторон, враги уже присылали подкрепления с целью не допустить тотального разгрома Швеции.

К слову, об Орлове. Его тело было отдано учёным, а семья его уже сбежала, оставив увязших в войне Шведов. Впрочем, если они продержатся достаточно долго, то могут дожить и до победы, ведь немцы уже вернули Варшаву под свой контроль и готовят очередное контрнаступление. Они побеждают, бросают освободившиеся резервы с Франции на другие участки.

— ВСТАНЬ ЗА ВЕРУ, РУССКАЯ ЗЕМЛЯ!!! — раздавалось пение на земле.

Солдаты двигались колоннами вперёд. Да, большей части приходилось передвигаться пешком, ведь вся техника обеспечивала и без того скрипящее по швам снабжение. Я же летел на корвете, наблюдая за солдатами с высоты птичьего полёта. Они были так далеко, но их голоса всё равно были слышны и заглушали гул двигателей.

— Много песен мы в сердце сложили, воспевая родные края! — подпевать уже начали и матросы.

Приободрённые победами они готовы были идти до самого конца. Хотя кому-то не нравились эти песни. Из-за веры и православного подтекста песни. Недавние события пошатнули религию, однако это не беда. «Долг и право» уже работал над разделением религии и веры, объясняя людям разницу этих слов.

Да, будет тяжело продвинуть новую идеологию, однако из-за того же технологического прогресса быстро растёт влияние промышленников и инженеров, а они люди… не очень религиозные. Верующие, но не религиозные. Они ненавидят попов, верят в то, что знания — сила. Верят в себя, но не несут денег в церкви. Верят в нашу победу, но не из-за того, что с нами Бог, а потому что крепкие руки держат надёжные винтовки.

В общем, есть над чем поработать.

— Мастер, — я развернулся и увидел наставника, поднявшегося на верхнюю палубу.

— Какая дивная песня.

— Понравилась?

— Да, в моё время пользовался популярностью Бетховен. Хотя строевые песни у нас тоже были… Однако я пришёл не за этим. — Мастер подошёл ко мне и протянул конверт. — Я прочитал твою работу.

— Что думаете?

— Думаю, что тебе нужно меньше читать труды этого подлеца Ленина.

— И всё же он гений. Поэтому я собираюсь использовать его знания, силу и опыт. Создать что-то с нуля мне не хватит сил, однако адаптировать его тезисы, перевернуть их и…

— Поиграть в демагога? — недовольно пробурчал мастер.

— В том числе. Демагогия является превосходным инструментом, который вовсю используют наши враги. Даже когда мы взяли Кёнигсберг немцы вовсю трубили о победах, выдавая поражение за успех. Их пропаганда работает отлично, они формируют нужное им мнение, направляют народ и вот уже немцы сами работают по три смены, лишь бы послать лишний снаряд на фронт. А про то как красные почти смогли всех убедить в том, что поражение в войне лучшее что может случиться с нашей империей… сами понимаете.

— Понимаю, но Государь не согласится с твоим планом. Будет внесено множество поправок.

— Главное издать книгу и запустить его в массовый тираж.

Да, всё верно. Я написал свою собственную книгу. Труд, что должен будет затмить даже этот Das Kapital. Хотя бы в нашей державе мы этого добьёмся. Таким образом будет перебит вопль красных, после чего они уже не смогут ничего сделать. Книги также планируется продавать дёшево, чтобы каждый мужик мог её купить.

Там ему будет объяснено в чём его долг и право. Будет показано почему это важно конкретно для него. Мы заполним ту брешь, в которую нещадно срут враги, стараясь расшатать страну изнутри. Ведь тут проблема не в том, что мужик глупый, а в том, что держава не может предоставить ему чёткую и понятную идеологию.

Ну и да, писал я её не сам, да и не с нуля. Я изучил все труды своих врагов. Выделил все тезисы, все точки в которые они бьют. Затем подключились известные писатели, интеллигенция, кому-то пришлось заплатить, кто-то работал на идею, но в конечном итоге получился великолепный труд. Поправки, конечно, будут внесены, однако в них нет ничего страшного. Главная суть будет понятна, а тезисы оппонентов — разрушены.

Также уже идёт работа над вторым трудом, который также будет издан под моим именем с целью пиара. Хотя там я руку уже не прикладывал. Краткий сборник истории Российской Империи. Он тоже должен встать на каждую полку, а то любители переписывать факты постоянно пользуются необразованностью населения.

Единственная существенная проблема моей задумки — повышение уровня образования. Государь-то в принципе со мной согласен, но вот дворяне, например, те же Соколовы… они может и идут на уступки, но не такие резкие. Они боятся, что люди поумнеют и вздёрнут их. По той же причине строятся новые алкогольные заводы, которые спаивают народ, чтобы тот не взбунтовался.

И вроде уже красные ослабли, зелёные тоже, остались меньшевики, но они не особо радикальные и от них ножа в спину во время войны ждать не стоит. Особенно после чисток. Казалось бы, ну чего боятся? А дворяне всё равно переживают, палки в колёса вставляют, не хотят они понимать, что в повышении уровня образования нет ничего плохого.

Да, станет сложнее работать с народом, но так тут уже сам соизволь быть умнее самого этого народа. Не получится уже просто выйти и сказать солдатам: «Мы идём убивать, потому что Бог с нами!». Нужно будет постараться объяснить солдату зачем это ему нужно. Но так напряги свои извилины и придумай что-то получше. Например, не развязывай войну, если она нужна тебе только ради новых медалей.

Держава от таких реформ только выиграет, а проиграют только кретины-дворяне, которые вывезут конкуренции и уступят место более умным людям.

— Ладно, Саш, ты прав, — спустя очень долгую паузу произнёс мастер, чем меня удивил. — Но я всё равно надеюсь не дожить до того дня, когда изменится наш герб, наш флаг и наши символы. И безбожие меня тоже возмущает. Как это так? Без Бога?

— Я же сказал, вера это не про Бога.

— Ты сказал, а я всю жизнь отдал за Веру, Царя и Отечество. Храмы хоть сносить не будешь?

— Нет, конечно же нет. В этом нет смысла. Да и не позволят мне. Государь тоже старой закалки. Однако всё же он понимает, что пришло новое время.

— Ну так он молодой ещё.

— Молодой? — усмехнулся я.

— В сравнении со мной. Ему же даже пятидесяти нет.

И в этот момент меня снова пронзил приступ, в котором обнажились заполученные воспоминания Орлова. Нет пятидесяти, точно, теперь всё сходится. Однако как только императорской семье удалось сохранить эту тайну? Кто ещё знает? Соколовы? Может… о, да, Ольга Николаевна точно знает, в этом сомнений нет. Однако вот мастер, судя по всему, ничего не подозревает, но ему двести лет почти, старый он, особо не следил за происходящим за последние пол века.

— Что такое? Твоя аура уплотнилась, а в небе начали появляться тучи, — произнёс мастер, указывая на небо. — Ты поднялся ещё на одну ступень. Твои эмоции уже сами по себе меняют мир. Я тоже так когда-то мог… да больше такой нагрузки не выдерживаю. Тело не резиновое.

— Думаете мне тоже придётся заплатить за эту силу?

— Все платят, ты тоже заплатишь. Пусть пока и неизвестно, что будет взято в оплату. Но перейдём к новому уроку.

— Прямо здесь?

— Да, место хорошее. Ты очень хорошо владеешь ментальными атаками. Во многим моментах ты превосходишь меня, хотя технику тебе отработать не помешает. Однако в своей ярости и желании побеждать забываешь о самом главном.

— Ярости? Желании побеждать? — я едва не усмехнулся подобному заявлению.

— Да, Саш, ты молод. Многое пережил, но всё ещё молод. И видно это не по лицу, — а затем мастер накрыл весь крейсер своей аурой.