Философский камень (СИ) - Афинский Владислав - Страница 1

Я находился за гранью жизни и смерти. Сердце моё не билось, в мозг не поступал кислород. Однако и смерть не могла меня взять, ведь будучи опытным менталистом даже с остатками своих магических сил, ментального контура и с ужасными ранами я всё равно смог ограничить некоторый участок, взять самое главное и сохранить ментальный образ.

Время шло, силы мои угасали. Одним за другим я отдавал воспоминания, сохранение которых забирало много сил. Первым ушло детство. Тяжёлые времена, когда мне приходилось буквально грызть людям глотки в трущобах, чтобы они не сделали со мной того же. Борьба, выживание, каждый день приходилось лить кровь и пот…

Тогда Кристина меня очень выручала. Дело даже не в её силе, а в том, что она обладала сознанием и мне было с кем поговорить. Да, ей трудно было найти общий язык с ребёнком, возможно в обучении убивать других людей тоже есть нечто странное, но так или иначе она была моим другом и отлично меня понимала.

А вот я понять её так и не смог. Что она чувствовала, о чём думала, были ли у неё мечты кроме кровавых мясорубок масштабом в целые миры? Скорее всего да, но я как-то не слишком интересовался, да и она не особо любила делиться этим. У меня же всегда были другие дела.

И фильтруя нужное от не нужного в своей памяти я с ужасом понимал, что не знаю ни её любимого цвета, ни может быть её любимой формы как оружия. Да, наверное, дело в последнем, я воспринимал её по большей части как оружие, пусть и говорящее. И даже после того, как она получила тело и вместе с ним возможность прочувствовать весь спектр человеческих эмоций… я занимался исцелением своего ментального тела, боевой практикой, бизнесом, сексом с Алёной и порой выпивал с Виктором и Бородачом.

А чем занимался она? Вроде как тренировками и иногда тусовалась со своими новыми друзьями, знакомыми. Кто они были? Какие тренировки? Я особо не расспрашивал, просто воспринимал это как факт, ставя галочку.

Тем временем бездна тьмы начала отступать. Такое уже бывало, однако в этот раз всё проходит иначе. Более мощный наплыв энергии идёт прямо к моему островку самосознания. Кажется, я начинал слышать голоса.

— Увеличьте дозу чистой энергии на двадцать процентов.

— Он и так едва не распадается.

— Не спорь со мной. Просто делай, как я говорю.

— Хорошо.

Холодно, мокро, не холодно, сухо, горячо, приемлемо, тихо, громко. Всё прожитое время сливалось в единый поток сознания. Я умывался страданиями и болью, с меня стекал страх и ужас, я слышал плач и смех. Видел бездну, и она смотрела на меня, а может это просто отражение собственного света.

— Держится?

— Держится

— Увеличивай на десять и замыкай контур.

— Но… выполняю.

Возвращалось понимание времени. «Было» и «стало» заняли свои места. Я переставал смотреть на мир через призму нефизического мира, после чего сделал первый вздох, будто родившись заново.

Лёгкие горели, фантомные боли сводили меня с ума, глаз… глаз у меня не было. Их же расплавил мне Орлов. Или это был Сталин в своём экзоскелете? Но несмотря на мучения, я продолжал бороться. Мне нельзя уйти, только не сейчас.

— Он дышит! Выкачивайте…

— Не сметь! Увеличивайте концентрацию раствора ещё на пятнадцать процентов! Быстрее!

— Женя, но он же и так…

— Состояние нестабильное, мы ещё не закончили.

Разряд, сердце запустилось, сделало удар. Странная жидкость начала гонять по венам гормоны. Сильно досталось нервной системе. Однако чистая энергия эфиром текла по моим артериями, позволяя использовать её как глину для регенерации. Она была податлива и опасна, приятна и токсична, определенно точно необходима.

Внезапно стало намного сложнее и больнее. Гормоны, они начали выделяться, влиять на разум, биохимические процессы свойственные любому человеку. Но тут же в меня ввели препараты, я успокоился, продолжил возвращать разум в тело.

— Мозг восстанавливается? — раздался очень знакомый голос.

— ЭЭГ? — сразу же спросил второй голос, Жени.

— Частота появилась, но она… точности наших приборов не хватает, однако они сильно отличаются от нормы. Появились помехи.

— Продолжайте отслеживать бета и гамма волны. Мне нужно их интенсивность.

Сколько времени прошло? Сколько ещё проходит? Пройдёт? Я то слышал голоса, то снова выпадал из реальности. Но раз за разом я возвращался и чувствовал раствор, ударялся о колбу, чувствовал невероятную боль из-за нескончаемой агонии нервной системы.

Но вдруг жидкость начали скачивать. После меня переложили на стол и загудели генераторы, заработали паровые машины. От меня начали отрезать лишнее, вставлять новое, часть тканей регенерировала, другая мутировала. Я уже перестал понимать, что происходит и концентрировался на стабилизации ментального тела, привязывая его к стабильным частям физического.

— Александр, ты нас слышишь? — снова раздался очень знакомый голос, это говорила Алёна.

Я же лишь захрипел, после чего в моих лёгких снова появилась жидкость, в этот раз не раствор, а кровь.

— Трубку, скальпель три-пять, МЭО на тридцать процентов, магнитные катушки на полную, — говорил уже мужчина, голос тоже знакомый. — Не вырубайся, слышишь, не отрубайся!

Я смотрел на мир, но не через своих глаза, а через сознания окружающих меня людей. Они не имели барьеров, не чувствовали моего присутствия, и я тёк, проникая глубже, в каждого. Зачем? Перестал это делать, врагов здесь нет.

Сколько я помню? Достаточно? Личность сохранилась? Имена… в порядке. Месть, да, Орлов должен умереть, и все красные, все враги. Либо ты, либо тебя. Так было всегда, так должно было и быть, но почему-то я не слушал Кристину, проявлял глупое милосердие. Или оно было не глупым?

— Биологический вопрос решён, — уверенно заявил хирург-целитель.

— Теперь слово за трансгуманизмом… — тихо прошептала Женя, после чего выдохнул. — Вживляйте.

— Всё сразу?

— Да.

И резко я дёрнулся, ко мне вернулось зрение, но немного непривычное, ведь глаз всё ещё не было. Однако я видел своё тело, теперь не стороны, моя единственная рука взметнулась вверх… Помню, одного из своих врагов в прошлом мире я бросил в трансформатор… моё тело очень напоминало его труп. Хотя нет, я выглядел куда хуже.

— Облучай! БЫСТРЕЕ!!! Все без костюмов покиньте помещение!

Я потерял сознание, но через сутки очнулся вновь, снова на том же месте.

— Операция закончена.

— Александр, как себя чувствуешь? — тихо спросила Евгений Синицина, с которой я редко общался лично.

Я смотрел на неё через свои новые глаза, собранные из чистой кристаллизовавшейся энергии. Никогда в жизни я ещё не видел так много. Ментальные тела, мысли, мельчайшие намерения и даже пульсацию вен… я видел всё, словно моё магическое зрение обострилось до предела и теперь использовалось всегда.

— Какого цвета твои волосы? — спросил я.

— Золотые, я блондинка, — ответила Евгения и нахмурилась. — Плохо видно?

— Видно идеально, — ответил я и даже улыбнулся.

Я видел, как всё выглядит по-настоящему. Без лишних деталей. К этому придётся привыкнуть.

— Эй, не вставай так резко…

— Сколько времени прошло со сражения на Кронштадте?

— Полгода.

— Введи меня в курс дела.

— Тебе рано об этом думать. У тебя ещё курс реабилитации.

— Чувствую себя превосходно, — заявил я и тут же накрыл всё помещение своими ментальными чарами. — А магия… она усилилась, я стал лучше, чем раньше. Что вы сделали?

— Мы… пока что не знаем.

— Императорские технологии меня всё же удивили.

— Они тут не при чём.

— То есть?

— Это частный проект. Держава… они не захотели за тебя браться, считая, что это бесполезно.

— Александр Лебедев, мать его живой! — раздался довольный голос целителя, который вошёл внутрь. — А я знал, что он так просто не сдохнет.