Дыши (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 93

Чейз прижался ко мне. Валери заметно напряглась, ее лицо побледнело, и на нем вновь отразился испуг.

Я мгновенно переборола неловкость и осторожно произнесла:

— Я выросла в Карнэле, Валери, я знала Мисти и ее печальную историю. Но мы с Чейзом откровенны во всем. — «По большей части» — подумала я, но не озвучила вслух, вместо этого, продолжив: — Это было давно, и печально, что Мисти здесь нет, чтобы пить коктейли, но мы здесь и должны вынести урок из потери такой молодой женщины, и наслаждаться вином и обществом друг друга.

— Конечно, — пробормотала она, неловко рассматривая свои колени.

— Валери, — позвала я, и ее глаза метнулись ко мне. Я наклонилась вперед и продолжила: — Мы не знаем друг друга, но нас уже объединяет нечто важное: мы обе очень заботимся о Чейзе. Пожалуйста, не думайте, что вам нужно обращаться со мной с осторожностью. Он считает вас целым миром и всем об этом говорит. И я знаю, что тоже буду думать о вас также. Надеюсь, этим вечером покорить вас, чтобы мы могли узнать, есть ли у нас больше общего, чем Чейз и Карли Филлипс. Но мы должны начать с того, чтобы быть открытыми друг с другом. Вы согласны?

— Ты очень прямолинейна, — мягко заметила она.

На самом деле, я такой не была. Я была откровенна лишь с ней и Чейзом.

— Надеюсь, вы не возражаете, — мягко сказала я в ответ.

— Вовсе нет, Фэй, — прошептала она.

— Хорошо, — прошептала я и продолжила: — К вашему сведению, обычно я очень застенчивая и тихая. Но когда самый красивый полицейский города обратил на меня внимание, я стала немного дерзкой.

Она слегка улыбнулась мне и шепотом продолжила:

— Могу себе представить.

Я указала на себя бокалом.

— Живое доказательство прямо перед вами.

— Э-э… а для меня есть место в этом разговоре? — спросил Чейз, Валери откинулась на спинку кресла, я села прямо, и рука Чейза, лежавшая на спинке дивана, мгновенно обхватила меня за плечи.

— Извини, у нас был момент, — пробормотала я, внезапно немного смутившись.

Он притянул меня к себе, вынуждая посмотреть на него, и когда я это сделала, пробормотал:

— Да. — Но это «да» было наполнено одобрением.

Далее последовал поцелуй.

Я заерзала рядом с ним, и когда он прервал поцелуй, очень мягко прошептала:

— Твоя мама.

— Не обращайте на меня внимания, — вмешалась она, и мы с Чейзом, который так и не выпустил меня из объятий, посмотрели на вновь сияющую Валери. — Я считаю, что мужчина, который уверенно проявляет привязанность, очень привлекателен, даже если это мой сын… особенно, если это мой сын. Потому что этому его научила я.

Стоило ее поблагодарить.

Но для этого я бы выбрала другое время.

Поэтому я только усмехнулась.

Чейз отпустил меня и спросил у матери:

— Мы поужинаем в этом тысячелетии?

— Чейз, ты такой нетерпеливый! — пожурила она без намека на злость, но с обожающей улыбкой.

— Не нетерпеливый, а голодный. Я провел за рулем два часа, сейчас восемь часов.

— Надо было перекусить, — увещевала Валери.

— Ма, Донатта не подает меньше трех блюд, и ее стряпня — охеренно вкусная. Я не собирался перекусывать и портить себе аппетит. Но через две секунды отгрызу себе руку, если Энрике не покажется с крекерами и сыром.

— Ты не должен говорить слово на букву «х», — упрекнула она.

— Ты говоришь мне не ругаться вместо того, чтобы позвать Энрике с крекерами и сыром?

— С фуа-гра, — поправила она.

— Ну, хлопни в ладоши или как ты там это делаешь, и заставь его пошевеливаться, — приказал Чейз, уголки его губ были приподняты, а значит, он поддразнивал, и Валери посмотрела на меня.

— Ты заметила, что он может раздражать?

— Эм… — пробормотала я и замолчала.

— Умница, детка, не отвечай на это, — пробормотал Чейз, сжимая мое плечо.

— Отсутствие ответа — это и есть ее ответ, и он был утвердительным, — сообщила ему Валери.

— Но он не считается, потому что не был озвучен, — сообщил Чейз матери.

Она закатила глаза.

Я улыбалась, переводя взгляд между ними.

Чейз потерял терпение.

— Серьезно, ма, паштет — не лучший вариант для меня, но это еда. Мы получим ее до того, как нам с Фэй придется уехать?

Она сердито посмотрела на него, а затем громко, но изящно позвала:

— Энрике! Теперь можешь подавать фуа-гра.

— Охеренно прекрасно, — пробормотал Чейз.

— Чейз! — осадила Валери.

— Чейз! — полуогрызнулась я.

— Не охеренно прекрасно, — снова пробормотал Чейз, ухмыляясь.

Я посмотрела на Валери.

— Он слишком много ругается.

— В этом мы солидарны, моя дорогая, — резко ответила она, все еще сердито глядя на Чейза.

Вошел Энрике.

— Охеренно прекрасно, — снова пробормотал Чейз, убирая руку с моих плеч и мгновенно потянувшись к подносу, когда Энрике поставил его на стол перед нами.

Я посмотрела на Валери и закатила глаза.

Валери посмотрела на меня и сделала то же самое.

Затем я с нетерпением ждала своей очереди к фуа-гра, потому что Чейз, возможно, не считал его лучшим вариантом, но я его просто обожала.

Ужин прошел отлично.

А потом случилось это.

Мы сидели в менее официальной гостиной, которая все же была более официальной, чем я привыкла. Я обрадовалась, что материал моего платья немного растягивался, потому что после такого ужина, мне это было нужно.

Не считая фуа-гра, нам подали четыре смены блюд сытной, замысловатой еды, и не элегантные, минимальные порции сытной, замысловатой еды, а огромные порции, которые отказалась бы подавать даже моя мама. Тем не менее, все было вкусно, но сытно.

Вино лилось рекой, и Валери расслабилась. Между моей прямотой и поддразниванием Чейза она, казалось, уже чувствовала себя относительно комфортно к тому времени, когда мы направились в роскошную столовую, где стол был сервирован фарфором, серебром и хрусталем, настолько тонким и изысканным, что я подозревала, даже королева Англии с опаской возьмет его в руку.

За весь ужин случился лишь один инцидент. Дело в том, что стол украшали цветы, которые я заказала у Холли, и Валери обращала на них мое внимание и выражала свою благодарность так часто, что, в конце концов, у меня не осталось способов говорить «пожалуйста».

Заметив это, Чейз, казалось, напрягся, и, в конце концов, мягко пробормотал матери:

— Мама, она поняла. Они тебе нравятся. Оставь это, ладно?

При этом она чуть занервничала, и я подумала, что она опрокинет свой бокал, но я снова пришла на помощь, сделав несколько замечаний по поводу бокалов для шампанского Чейза с гравировкой в виде подков и того, как они мне понравились. Она просияла от комплимента, расслабилась и успокоилась.

На самом деле, к тому моменту, как мы добрались до гостиной, меня одолело любопытство о сути этой драмы. Конечно, она казалась нервной, и ей очень хотелось мне понравиться и, чтобы я хорошо провела время, и Чейз казался нездорово настроенным на то же самое, но все шло не так уж плохо.

Пока вдруг, из ниоткуда, когда мы сидели в гостиной и болтали, и я допивала свой последний бокал вина, зная, что уже поздно, а дорога долгая, так что скоро нам предстояло выехать, глаза Валери загорелись. В то же время от Чейза хлынула волна безмерной неприязни, заполнившей комнату.

Не обращая внимания на эмоции Чейза, Валери отставила свой бокал в сторону, сцепила руки перед собой, ее глаза метались между Чейзом и мной, и она мгновенно выдала мне информацию, необходимую для понимания происходящего.

— Трейн приехал!

О-оу.

Я напряглась вместе с Чейзом, пока Валери продолжала бормотать:

— Он сказал, что занят и, скорее всего, не появится. — Она посмотрела на меня. — Я была опустошена. Я так хотела, чтобы ты познакомилась с ним, и отец Чейза очень хотел познакомиться с тобой. А встретившись с тобой, увидев, какая ты очаровательная, я еще больше захотела, чтобы вы с Трейном познакомились. И вот, — она перевела сияющий взгляд с меня на Чейза, — он здесь!