Дыши (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 18

Но я разобрала его бормотание.

И это вызвало раздражение.

Поэтому я рявкнула:

— Тебя так удивляет, что у меня есть характер?

— Ну, да.

— Почему? — продолжила я резко.

— Детка, — сказал он мягко, одарив меня еще одной «деткой», и слово прозвучало так нежно, что мое сердце забилось сильнее, — ты живешь в книгах.

Я проигнорировала свою реакцию на то, что он назвал меня «деткой», и ответила:

— Я могу жить в книгах, но от реальной жизни никуда не уйти, а чтобы жить, ходить, говорить, дышать, питаться, должен быть характер.

— По мне, так из всего этого тебе нужно просто ходить, — ответил он, снова приподняв уголки губы. Он снова дразнил меня, мне снова это понравилось, но все же я одарила его свирепым взглядом.

Не уверена, смотрела ли я на кого-то так, кто не был мне родственником.

Но сейчас я точно свирепо смотрела на Чейза Китона.

— Ты смеешься надо мной? — резко спросила я.

— Нет, — ответил он, все еще ухмыляясь.

— Тогда почему улыбаешься?

— Потому что ты очаровательна, и ты еще более очаровательна, когда злишься, хотя это спорно, потому что ты очень очаровательна.

Теперь я еще и очаровательна?

Что происходило?

Я почувствовала, как мои брови сошлись вместе, и спросила:

— У тебя раздвоение личности?

— По крайней мере, я об этом не знаю, — мгновенно ответил он.

— Советую провериться, — заявила я, а затем увидела, как он запрокинул голову и рассмеялся.

Я сердито отпила кофе. Даже вкусный напиток из «Ла-Ла Ленда» и смеющийся Чейз, который выглядел и звучал великолепно, не умерили моего раздражения, поэтому я продолжила грозно смотреть на него, даже когда его смех стих.

Я уже была готова к атаке.

— Почему ты здесь? Зачем принес мне кофе?

Он сразу же ответил:

— Сначала, потому что увидел, как ты сидишь здесь на морозе, поэтому взял тебе кофе и пришел сказать, что тебе не нужно мерзнуть здесь, так как я установил камеры.

Он поднял стаканчик с кофе, но его длинный красивый указательный палец (да, даже указательный палец у него был красивый) вытянулся в сторону лобового стекла. Я проследила за ним взглядом и прищурилась, чтобы разглядеть, на что он указывал, и, действительно, там были камеры. Три из них располагались в верхнем углу здания библиотеки и направлены в разные стороны на ящик для возврата книг, снимая картинку с нескольких ракурсов.

— Видео записывается, — продолжил он, и я оглянулась на него. — Стажеры в участке их просматривают. Как только они увидят ребенка, предупредят меня или Фрэнка. Получив его фото, что лучше, чем набросок, возможно, сможем найти его в национальной базе данных пропавших без вести или беглецов. Получим результат, я могу поставить больше камер, в разных местах, под разными углами, узнать, откуда он приходит и возвращается ли тем же путем.

— О, — прошептала я.

— Вот почему я здесь, чтобы принести тебе кофе, пока не услышал, что твоя жизнь довольно сумасшедшая, — продолжил он. — Теперь я здесь, чтобы послушать, почему твоя жизнь довольно сумасшедшая.

— Да, это ерунда, — выпалила я.

— Не ерунда, раз ты глубокой ночью отправилась под песню Доби Грей на улицу, подвергая себя опасности, чтобы поразмышлять.

— Мне ничего не угрожало, — возразила я.

— Фэй, — сказал он мягко, — ты же в курсе, что не так давно у нас орудовал серийный убийца, живший незамеченным среди обычных горожан, и умел притворяться таким довольно долго. И ты также знаешь, что недавно произошло серьезное дерьмо, которое потрясло этот город, и я полагаю, что ты, как и все, ожидаешь, не потянет ли это дерьмо за собой что-то еще. И, милая, оно может потянуть за собой что-то еще, так что ты должна думать о своей безопасности.

— Оно может потянуть за собой что-то еще? — тихо спросила я, добавляя очередной пунктик в свой мысленный список дел, которые нужно сделать, когда я вернусь домой. Я напишу Бенджи и Серенити и буду умолять их отказаться от удаленного расследования.

— Покажи мне, и я покажу тебе.

При его словах я почувствовала, как мои глаза расширились, и выдохнула:

— Что?

— Сумасшедшую жизнь, — объяснил он, и до меня дошло.

Я решила, что могу рассказать ему. Становилось ясно, что наряду с раздвоением личности, Чейз Китон ругался с угрожающей частотой, а по утрам был властным и раздражающим. Он тоже был упрям, но не только по утрам.

— Ходят слухи, что из-за бюджетных ограничений грядут сокращения, и одно из этих сокращений — библиотека Карнэла. Ставится вопрос о ее закрытии.

Я увидела в его глазах вспышку прямо перед тем, как он мягко заметил:

— Ты потеряешь работу.

— И город лишится библиотеки, — добавила я.

— Черт, Фэй, — прошептал он.

— Так что, да, это сумасшествие. А теперь покажи мне ты.

Он покачал головой и спросил:

— Мы можем что-то сделать?

— Кто — мы?

— Ты, я, город, — пояснил он.

Я покачала головой, но сказала:

— Я спрашивала. Мы, вероятно, можем собрать средства, подать заявку на гранты, и поддержание библиотеки в рабочем состоянии не стоит ни копейки, но это лишь капля в море. Есть вещи, которые нам нужно было сделать давно, но на них не выделялось денег, например, на обновление компьютеров, которым уже пять лет и которые часто используются. У Карнэла есть немного денег, несколько частных спонсоров, которые в приступе щедрости могут помочь, но если они этого не сделают, сбора средств среди местных может оказаться недостаточно.

— Петиции? — спросил он, и я пожала плечами.

— Без понятия.

— Не повредят. Подготовь одну, я отнесу ее в участок. Другую можешь дать Лекси, она соберет подписи в салоне. Стелла — в автомастерской. Кристал — в «У Баббы». Может, увидев, что граждане поддерживают библиотеку, сокращения затронут что-то другое.

— Это мило, Чейз, но сокращения чего-то другого — это школа или полицейский участок. Когда люди об этом узнают, библиотеке придет конец.

— Милая, консультанты решили, что штат полиции Карнэла раздут. Нам выделили места для двух детективов, двенадцати офицеров, капитана и никакого шерифа. Администраторов сократили с четырех до двух, и убрали саму должность из штата, взвалив всю работу на дежурных офицеров. Городской совет становится главным, и Кэп будет подчиняться непосредственно ему. Мы потеряем десять человек. Одна зарплата Фуллера превышала шестизначную цифру, его прихлебателям также переплачивали. Только на этом они дохера сэкономят.

— Твоя работа под угрозой? — быстро спросила я и увидела, как его губы расслабились.

Но его голос прозвучал странно, немного самоуничижительно, когда он ответил:

— Нет, они ни за что не избавятся от спасителя ДПК (прим.: Департамент полиции Карнэла).

— Чейз, — прошептала я, но больше ничего не сказала, потому что не совсем поняла его слова, или, что более важно, его тон, потому что он был спасителем полицейского департамента. Люди гибли, среди них была и его жена, а других подставляли и они отбывали срок за преступления, которых не совершали. Чейз и Фрэнк Долински серьезно рисковали, работая под прикрытием по заданию отдела внутренних расследованиям, чтобы засвидетельствовать, задокументировать и раскрыть коррупционеров, заразивших ДПК и державших весь город Карнэл под пятой ограниченного, фанатичного, самовлюбленного тирана уже более десяти лет. Все это знали.

— Я посмотрю, что можно сделать с проблемой библиотеки, — предложил Чейз, отвлекая меня от моих мыслей.

— Что ты можешь сделать?

— Поспрашивать. Узнать, почему расходы на ДПК сократились на сотни тысяч долларов, и тем не мене, мы теряем нашу библиотеку.

— Тебе не обязательно этого делать.

— Ты права. Мне действительно не обязательно. Но я сделаю.

Я перевела дыхание.

Это тоже было приятно.

Затем я прошептала:

— Хорошо, — и после этого отпила кофе.

Он сделал глоток и перевел взгляд к лобовому стеклу.

— А теперь, — осторожно начала я, — покажи мне…