Замок в Испании - Фарр Каролина - Страница 9
- Предыдущая
- 9/29
- Следующая
— Похоже, вы очень много знаете об этом месте и о семье Махинас, — с изумлением заметила я.
— Ничего удивительного. Я два года проработал над гидроэлектрическим проектом в этих горах. Сначала жил в деревне, потом — здесь.
— А семья Махинас тоже жила тогда здесь?
— Двое из них, — сказал он, и по лицу его пробежала тень. — Дон Карлос Махинас и его дочь. Когда плотина была построена, я уехал в Мадрид. Дочь вышла замуж и переехала на восточное побережье. Дон Карлос вскоре умер.
Анджела зевнула:
— Устала за день и хочу спать. Не возражаешь, Десмонд?
Он тотчас же встал:
— Разумеется, нет. Вы, наверное, обе устали. Я провожу вас в вашу комнату. Там есть перекладина на дверях, можете воспользоваться ею, если вам будет не по себе. Никто не сможет проникнуть к вам через окно. Стена с той стороны абсолютно отвесная. Если не опустите занавески, то утром вас ждет потрясающий вид. Ваша комната выходит окнами на восход солнца.
Мы с Анджелой встали.
— Какие у нас планы на завтра, Десмонд? Наверное, вам понадобится машина, чтобы добраться до охотничьего домика.
— Нет, — ответил он. — Мы с Лукой пойдем туда пешком после завтрака. Это всего несколько километров. Мы хотим взять с собой ружья, чтобы по пути поохотиться на оленя. Может, принесем вам оленину. Не понимаю, почему все удовольствия должны достаться тому, с кем хочу увидеться. Это человек, не меняющий своих привычек. — Десмонд улыбнулся. — Он встанет на заре и отправится на охоту, вернется около десяти, позавтракает, а затем для него начнется сиеста. Я приду к нему, когда он вернется домой завтракать.
— А как насчет нас с Лизой? — спросила Анджела, чрезвычайно удивленная тем, что не включена в его планы.
— Вы можете отдыхать и наслаждаться видом, пить вино или бродить по замку, но держаться подальше от разрушенного крыла. Некоторые его комнаты могут быть опасными, но все это я подробно объясню завтра, прежде чем мы с Лукой уйдем. Мы должны вернуться к полудню. Обещаю по возвращении компенсировать недостаток внимания.
— Ловлю тебя на слове, — растягивая слова, протянула Анджела.:
Она задержалась с ним, когда мы подошли к двери, а я вошла в комнату и осмотрелась. Темная бездна простиралась за нашим окном, так что Десмонд был прав, когда говорил, что в комнату не мог проникнуть никто чужой. Перекладина, стоявшая за дверью, казалась настолько крепкой, что могла служить как средневековый таран. В открытом камине ярко горел огонь, дверь из спальни вела в ванную, но, поскольку электричества не было, я поняла, что горячей воды не будет.
Кровати были большими и удобными, с огромными перинами. Я попробовала присесть на одну — ощущение такое, словно плывешь. Простыни казались хрустящими, только что выстиранными и чуть пахли лавандой.
Я почувствовала, что устала не меньше Анджелы, и, как только легла в постель, почти тотчас же уснула.
Когда я проснулась, было раннее утро, давно уже я не ощущала такого тепла и уюта. Небо за окном было прочерчено красными и розовыми полосками восхитительного восхода. Огонь догорел, кто-то тихо стучал в дверь.
Я выскользнула из постели, накинула халат и тапочки и окликнула:
— Кто?
— Десмонд! Принес вам горячий шоколад и тосты — закуска перед завтраком.
— Вы нас избалуете, — сказала я и, пригладив волосы, принялась с трудом поднимать перекладину.
— В чем дело? — сонно спросила Анджела.
— Десмонд принес нам горячий шоколад.
— Милый…
Я вытащила перекладину из углублений и взяла у него поднос. Он улыбнулся:
— Надеюсь, вы хорошо спали?
— Очень хорошо, спасибо. А вы?
— Я всегда сплю хорошо. Лука нагрел паровой котел. Мы сомневались, работает ли он, но теперь горячая вода есть, так что можете принять душ или ванну. Вы там найдете все необходимое. Лука редко что-либо забывает. Дон Карлос часто говорил, что из Луки получилась бы отличная горничная, если бы он был женщиной.
— Если это он готовил паэлью, которую мы ели прошлым вечером, он, безусловно, просто сокровище, — согласилась я.
— Завтрак будет еще лучше. Он готовит вам омлеты так, как только испанцы умеют их готовить. Если вам понадобится что-то еще, позовите меня. Я буду в столовой.
— Поблагодарите Луку за беспокойство, ванна — это именно то, что мне так необходимо сегодня утром.
— Вы видели восход солнца? Не упустите его.
Я закрыла дверь и поставила поднос на постель. Анджела села и взяла одну из дымящихся кружек. Я отнесла свою к окну. Испанцы питают склонность к сладостям, но я обратила внимание на то что большинство молодых испанок сохраняют фигуру до тех пор, пока не выйдут замуж. Шоколад был восхитительным, и мне не хватило силы воли хоть немного оставить на дне.
Вид из окон очаровал меня. Эта сторона замка была обращена к глубокой долине, по крайней мере на две тысячи футов ниже нашего окна, и вертикальная внешняя сторона утеса казалась огромным продолжением стены спальни. Внизу гора спускалась под острым углом на дно долины, где серебристая река бежала на восток. Но что внушило мне благоговение, так это солнце, всходящее из-за горного хребта над долиной. Самые высокие пики и седловины все еще были покрыты снегом, даже теплые ветры весны не могли их растопить. Теперь снег казался розовым, а беспорядочные массы облаков над горами были окрашены в вишневые, розовые и темно-красные тона. Анджела, поев, присоединилась ко мне, и даже она была очарована. Затем, умывшись и одевшись, оживленные, мы вышли из комнаты. День не мог начаться более многообещающим образом.
Большие пышные омлеты «Мерседес» Луки выглядели просто сказочно, они состояли из яиц, масла, шнитт-лука, чеснока, петрушки и хереса, он густо посыпал их нарезанной ветчиной и грибами.
Лука прислуживал нам с гордой улыбкой. Даже его кофе был чрезвычайно хорош, и, по мере того как мы пробовали и выражали свое одобрение, он суетился вокруг нас, словно дружелюбный сенбернар. Если поначалу он мне показался страшным, то теперь уже воспринимался совсем по-другому. Особенно когда я смотрела в его глаза. Они были карими и теплыми, так что некоторое время спустя забывалось, какое странное, побитое у него лицо. Луке, похоже, мы с Анджелой тоже понравились. Но на Десмонда он смотрел совсем по-особому, никогда в жизни я не видела столь слепой собачьей преданности. Когда Десмонд прикасался к нему, чтобы привлечь его внимание, и заговаривал с ним по-испански, Лука внимательно следил за каждым движением губ Десмонда, и его собственные губы повторяли каждое слово. Точность, с которой он читал, изумила меня. Я решила, что Десмонд за эти два года много времени проводил в обществе Луки, так как подобного умения нелегко достигнуть.
Потом Десмонд показал нам замок. Банкетный зал, где когда-то трапезничали владелец Махинас и его гости, казался огромным, словно собор. Слушая рассказ Десмонда, я представляла себе ряды грубо сколоченных столов и стульев, собак на застеленном тростником полу, дам в платьях со шлейфами, сидящих за верхними столами. Большая часть фасада замка разрушилась, и одна из стен большой комнаты, которая, как считалось, служила спальней для короля и королевы Испании, представляла собой теперь просто груду булыжников.
Большинство комнат стояли теперь пустыми, за исключением части того крыла, в котором мы обедали и спали. Когда мы поднимались из погреба обратно в большой зал, я увидела каменную лестницу, которая, по моему предположению, вела на зубчатые стены и к башням.
— Со стен, наверное, открывается потрясающий вид, Десмонд. Мы можем туда подняться?
Он взглянул на часы.
— Вид действительно великолепный, но боюсь, Лиза, что не смогу вас проводить туда, — сказал он извиняющимся тоном. — Мы с Лукой должны сейчас уходить. А это не то место, которое я посоветовал бы вам осматривать в одиночестве. Это слишком опасно. Стены слабые, и настилы полов галерей сильно подгнили. Подождите, пожалуйста, моего возвращения.
— Мы в ваших руках, — ответила я, стараясь скрыть свое разочарование.
- Предыдущая
- 9/29
- Следующая
