Наследник павшего дома. Том III (СИ) - Вайс Александр - Страница 35

Душу нагрузило, она начинала болеть от потока энергии.

С яркой вспышкой… кристалл… некое подобие души… раскололся.

— Ты… смог… — птица спорхнула ближе, теперь немного возвышалась надо мной. Я отпрянул, но пламя не жгло… — Оно обжигает только врагов… кого хочу… Подарок… я больше… ничего не имею… надеюсь… не будет бесполезен.

Я ощутил короткое вторжение в разум и… ментальная магия. Пакет данных, переданных напрямую в мозг. Я знал, что с ним делать и удержался от считывания, или уйду в транс и буду в опасности. Хотя кое-какие фрагменты безмерно долгой для человека жизни увидел. Девушка-птица же наклонила голову, указав кончиком крыла себе на хохолок перьев над лбом.

— Сюда… прошу… я сейчас слаба… но я сильнее, побеждала намного чаще. Ты поймёшь… тебе ведь нельзя здесь оставаться… имя… твоё… напоследок.

— Имя этого парня… Эйгон Ауэр. А настоящее… Михаэль Кассадайн. Мне так не хочется, но… последняя просьба священна. Спи спокойно, апостол.

— Благодарю, Михаэль…

Теперь исходящими дымкой когтями я ударил в лоб. Девушка дёрнулась, но замерла. Оперение и кожу разметало, показался такой же кристалл.

Апостол издала болезненный писк и упала на землю, я же, чтобы не растягивать страдания, наклонился следом, усиливая напор. Мана-каналы жгло, душа начинала болеть, ведь в простое на вид заклинание вливался мой большой резерв.

Вспышка света и… всё стихло. Огненная птица рассыпалась прахом, как и тело дракона. Остались лишь осколки белого с оранжевым кристалла. Отголоски воспоминаний продолжали просачиваться в мой разум, постепенно сжимая моё сердце невыносимой тоской. Надел шлем.

— Спи спокойно…

Я собрал два набора осколков кристаллов и обвязал мешочки тонким прочным тросом, что у меня имелся. Всё же… оставлять здесь валяться не совсем правильно, а так надёжнее.

Покинув безумный Осколок, тотчас попал под сильнейший ливень, ощутив одновременно прибавку своей массы и облегчение. Я очень долго пробыл в Разрушителе Магии, хотя никаких повреждений не допустил, сильная у меня аура.

Подтянул трос за собой. Мешочки преодолели разлом, не разрушив его. Я отошёл к вингбайку под скалой и уселся на камень. На душе было мерзко, но теперь я позволил себе прочитать блок переданных воспоминаний.

Воспоминания в переданном пакете данных оказались немного путанными. Вероятно, структура разума этой девушки, не могу больше назвать её «существом», слишком исказилась. Образами она могла передать больше, чем сказать. Из-за этого… я теперь и сам знал древний язык. Все основы и ключевые понятия языка, более чем достаточно для общения.

Вслед за языком я увидел фрагменты жизни девушки-мага. Никаких ядер, обычная, наша магия. Выглядела она довольно молодо, но на деле ей было сорок, когда она сделала первый шаг к трансцендентности. Я… с благоговейным трепетом понял, что трансцендентные — это люди. Многие догадывались, но вот оно — доказательство. Это безумно сложно, она прошла длинный путь, но душа перешагнула смертный предел. Оставалось лишь отринуть тело и перейти в другую форму существования, стать энергетом.

На это требовалось много времени. Пока никто из известных ей учеников не мог. Но случилось то, что случилось. В искажающемся мире лишь невероятно могучие души смогли сохранить разум и человечность. Но их тела изменились вслед за их магией… По сути, они стали трансцендентными, но душа была связана с этими камнями. Слабыми трансцендентными, но на пике их сила достигала страшных высот. Душа черпает энергию с плана энергий, из гиперпространства. Их начинала черпать невероятно много и уничтожала Осколок. А ещё они не могли совладать с силой, разум притуплялся.

Почти две с половиной тысячи лет она искала способы прекратить это. Впадала в отчаяние, отдалялась от единственного разумного, рядом с которым ей было физически неприятно находиться. Инстинкты требовали убить того, чьё имя она забыла. А он всё быстрее сходил с ума, но… она была сильней…

Потому что Радос жив. Ларгий, его покровитель мёртв, а Радос жив. Связь душ оставалась, это давало ей больше сил. Но он не отвечал на попытки связаться магией разума.

Из глаз сами текли слёзы, мешая зрению, и приходилось моргать. Слишком много чужих воспоминаний и отчаянья заполняли разум, подобное не могло не тронуть. Какое безумное одиночество. Какая сильная воля… какая… чистая душа. Она отдала мне всё, что имела. Все те обрывки, и даже их все я не разобрал. Людям в течение своей жизни, в попытке помочь другу потом.

До того я просто был не против, чтобы дождь смыл пыль. Не хотел жечь реактор на прожорливый барьер, вынужденный удерживать буйство стихии, но теперь включил щит вингбайка и перевёл его в режим атмосферного герметичного купола, только для стоянки. Да, демаскирует… но никто в такой ливень и ветер летать не станет. Теперь их сдерживал яркий синеватый барьер.

Я снял шлем с перчатками и аккуратно взял осколки её… души? То, что раскололи когти из пространства и тени. Они всё ещё слегка мерцали, но теперь это лишь хаотичная мана. Я с трепетом понимал… что то пламя не было следствием искажения. Немного, отчасти — пламя души, что обжигает лишь твоих врагов. Оно плохо совместимо с тёмной маной, наверняка плохо… Но если я его поглощу, встрою себе правильно, то я… смог бы получить ещё одно ядро, частично независимое.

Не уверен в его силе, оно бы не усиливало остальную магию, не повысило бы ранг. Вероятно, развивалось бы отдельно и больше нагружало душу. Она передала идею, подсказала, желая отплатить мне. Предупредила, что со вторым кристаллом лучше так не делать. Сила Жизни, смешанная с искажённым светом. Как дракон умел искажать своё тело, оно вероятно также перекорёжит человека, но он-то не возродится. Это ядро не даст бессмертие.

Второе не отдам. Покажу видео, скажу, что больше ничего интересного не происходило, и я покинул Осколок… Отдам Урсуле потом, пусть исследует. Других подобных существ в том Осколке нет, докладывать незачем.

А это… рука не поднимется сделать с подарком что-то неправильное. Оставлю себе, может смогу создать метод, внести корректировки, подогнать, чтобы не мешало моему ядру, о котором она ничего не знала.

Она подарила мне последнее, что у неё было, за… избавление. В последней эмоции смешалось облегчение, печаль и благодарность. И от этого я ощущал себя до невозможности мерзко, но помочь иначе я бы не смог.

Я смотрел на осколки, потерев пальцем гладкую поверхность.

Постарался собрать осколки максимально компактно. Обмотал плёнкой и убрал в герметичные мешочки в набедренный отсек для вещей, вытащив оттуда часть запасных пакетов и еды. Ливень кончился через пару часов, и я полетел к штабу. Сообщил о найденном Осколке, никаких видео не передавал. Они найдут следы битвы, но я ведь просто покинул Осколок до её начала, вот и всё.

— Спорим, я тебя удивлю, и тогда ты поставишь мне выпить? — спросил я у одного знакомого человека из корпуса, что отдыхал меж палаток. Конечно, немного совсем слабого алкоголя протащили. Напиться сложно и нужные таблетки, чтоб быстро отойти, есть.

— Договорились, но если не получится, то ты проставляешься всему отряду.

Я натянул такую усмешку, что он, кажется, потерял уверенность, а затем включил на коммуникаторе видео с тем монстром и белыми пушистиками.

— Разрушитель Магии? Вот ты залез, даже без поля… что за хрень? — выдохнул он, когда монстра начали пожирать.

— Ты дальше смотри. Это только начало.

Пушистики наелись, стали облизываться. Я пронаблюдал картину и спустился к ним, погладил одного и почесал пузико.

На меня посмотрели, как на наглухо отбитого, но лёгкий сидр я пил бесплатно. Вот просто так. И видео им скинул, чтобы разглядели получше.

— Мистер Винтер, — к нам подошёл один солдат. — Отправляется исследовательская группа в Разрушитель Магии, присоединитесь?

— Нет, ну его нафиг, я и так с повреждённым ядром. Не хочу снова заходить в Осколок, где твоя магия не действует, зато монстры с земли атакуют.