Заберу твоего мужа (СИ) - Ладыгина Наталия - Страница 9

А противнее всего то, что мне нравится происходящее. Я даже не заметно для себя на носочках приподнялась, чтобы ему было сподручнее целовать меня.

Внезапно Ковалев отрывается от моих губ, смотрит мне в глаза и, осторожно убрав пальцами волосы с левой стороны моей шеи, впивается в нее губами, пропуская разряд по всему моему телу. Это отрезвляет разум, но не тело. Оно уже словно не мое. Мозг плавится.

Но я должна это остановить. Обязана.

— Нет… — заставляю себя вымолвить и давлю ладонями ему в грудь. — Не надо…

Он пытается удержать меня лишь секунду, не больше. Отпускает. Уже не касается.

— Мне пора, — шумно выдохнув, говорю ему, глядя в глаза и, схватив сумку и пиджак с дивана, мчусь к двери.

Надевая туфли, меня резко ведет влево. Ковалев оказывается рядом и не дает мне упасть, но я тут же начинаю отталкивать его от себя. Не хочу, чтобы он меня больше трогал. Кира была права. Я трусиха. Я не смогу спать с мужиком старше себя почти на пятнадцать лет, чтобы иметь шанс отомстить косвенной убийце матери.

Если день свадьбы уже назначен, то она состоится. А он просто хочет интрижку перед этим знаменательным событием. Вот и все. Даже если бы я решилась… то ничего бы не добилась.

Бросаюсь к двери, но она не поддается, и всему виной его рука на двери.

Ошарашенно смотрю в глаза Ковалева, взглядом задавая ему вопрос.

— Успокойся, — ровным тоном просит он меня.

— Я спокойна, — убеждаю его и сглатываю ком в горле. — Просто хочу уйти.

Ковалев не убирает руку с двери и продолжает смотреть на меня.

Сердце так быстро стучит. Я слышу его. Мне нужно уйти немедленно.

— Не хочется расставаться на такой ноте.

— Я так себя веду, потому что вы хотели…

— Да, хотел. Не отрицаю, — не медлит с ответом.

— И это неправильно.

— Почему?… Потому что я старше?

— Это здесь ни при чем, — говорю, но тут же жалею, что лукавлю. — Скажем, это одно из препятствий. Но я не хочу об этом говорить. Уйти хочу. Уберите руку с двери, — указываю взглядом на его руку.

— Я уберу, как только ты успокоишься.

— Успокоюсь, когда окажусь на пути домой. Тупик, кажется. А отпустить меня все равно придется, — сильнее вцепляюсь пальцами в ремешок своей сумки.

— Предлагаю компромисс. Я провожу.

— Проводите?..

— До дома. Поедем с моим водителем.

— Нет, — сразу отказываюсь. Надо закончить все здесь и сейчас. — Никаких компромиссов, — и снова хватаюсь за ручку, дергаю ее. Раз. Два. И он отпускает.

Выскочив из номера, я почти бегу по коридору, без оглядки. Судорожно тыкаю на кнопку вызова лифта. Он тут же приезжает.

Только двери закрываются, я лезу в сумку за телефоном.

— Нет, нет… — не могу его найти. Ох, слава богу он здесь. Я уже подумала, что он остался на том диване. Это было бы фиаско. — Дура… Какая же я дура… — набираю номер такси, ругая себя.

Выхожу из лифта и осматриваюсь. Нахожу взглядом людей, которые подходили к нам, пока мы были за столом. Как же они меня рассматривают…

Я одного не пойму. Ковалеву плевать, что кто-то из них может рассказать его невесте, что он был тут с другой, вместо нее?

Впрочем, плевать. Главное убраться отсюда.

Выйдя на улицу, я иду на другую сторону дороги. Я попросила такси подъехать именно туда.

Оно уже здесь. Прыгаю на заднее сиденье и, откинувшись на его спинку, шумно выдыхаю.

Колени дрожат, сердце барахлит, губы горят…

Сижу и спрашиваю себя: прошла ли моя тяга к мести Андреевой в связи с случившемся?

Ни черта не прошло. Я до сих пор этого хочу. Не освободилась. Я никогда не освобожусь. Пора смириться. Ей все сойдет с рук.

А то, что сбежала от него, я считаю правильным.

Два дня спустя

— Ну ты как, Эль? — спрашивает Кира.

— Да уже получше…

После того вечера у меня слегка поднялась температура. А утром подскочила температура почти тридцать девять. До сих пор держится. Простыла. Но ничего странного. Я всегда в это время года болею. А в тот вечер я еще целый час гуляла в местном парке у дома. Было холодно, но я тогда холода не чувствовала. Другое было обострено.

Кира сейчас за меня в магазине. Не на весь день. По шесть часов. Надо скорее выздороветь, а то у нее скоро учеба начнется. Больше я никому не могу доверять.

— А по голосу и не скажешь.

— Скоро встану на ноги. Вот увидишь, — шмыгаю носом.

— Ты за дела тут не волнуйся. Я сделала сегодня все, как ты сказала.

— Я в тебе не сомневаюсь, — перекатываюсь на другой бок. Все тело ноет.

— Может, мне к тебе прийти потом? Поухаживаю за тобой. Лекарства еще нужны?

— Нет, нет… Заболеешь. Нет, всего полно.

— А я в маске.

Кира просто все еще не оставляет попыток узнать, чем закончился тот вечер. Я и слова не обронила. И не собираюсь. Нечего обсуждать. Все закончилось два дня назад. Я не хочу ни вспоминать, ни говорить об этом. Как страшный сон забыть хочу.

— Нет, Кир. Не суйся ко мне. Хотя бы еще пару дней.

— Ну ладно. Поправляйся. Я тебе потом отчитаюсь, когда закроюсь.

— Хорошо. Но я могу быть в отключке.

— Значит, позвоню позже. Пока. У меня тут посетитель пришел.

— Давай.

Десять минут назад я приняла сильные таблетки. Самое время уснуть. Надеюсь, когда проснусь температура будет ниже.

Не знаю, сколько успела подремать, но меня будит звонок в дверь.

Поднимаю голову и морщусь от того, как она раскалывается.

Не думаю, что это Кира. Пойду взгляну.

Каждый шаг с трудом дается, но перед глазами яснее, чем было еще утром.

Смотрю в глазок и резко отстраняюсь. Вот кого я хочу видеть меньше всего. Больше двух месяцев ни единого звонка, и тут вдруг…

— Я сильно болею. Не могу открыть, — говорю отцу через дверь и кашляю.

— Открой, Эля. Нужно поговорить, — голос пропитый. Он так и не просыхает. Даже через глазок отметила его внешний вид. Мужчина, который всегда ухаживал за собой, ходя в костюмах, превратился в того, кого обходят на тротуарах.

— Не о чем говорить, пап.

— Мне нужны деньги.

А вот это что-то новенькое.

— У тебя что, совсем нет совести? Ты у меня деньги просить пришел?

— Немного. Тысяч двадцать.

— Они мне что, с неба, по-твоему, падают?! Ты бросил меня и маму без поддержки. Я тебе ничего не должна. Уходи.

— Эля, я тебя прошу…

— А я прошу тебя сейчас уйти. Когда придешь трезвым и в нормальном виде, то может я и поговорю с тобой. Все, — начинаю отходить от двери, игнорируя его стуки в дверь. Мне срочно надо лечь. Еще чуть-чуть и упаду от слабости.

Спустя еще три дня…

Наконец-то мне лучше.

Два часа назад я проснулась и поняла, что отпустило. Температуры больше нет совсем. Так, немного кашель. Сегодня к двенадцати обязательно пойду в магазин.

Отец больше не приходил. Как постучал тогда, так и исчез. Я ему не звонила. Не хочу его слышать. Когда действительно будет готов ко встрече со мной, тогда и придет. В нормальном виде. Не прося того, чего не имеет права просить. Я ведь знаю, на что ему сейчас нужны деньги. Я это спонсировать не собираюсь. Его горе по Андреевой я оплачивать не буду.

Раздается звонок в дверь. Это Кира пришла. Сегодня время платить ей зарплату, да и вообще встретиться. Я столько дней в одиночестве. В своих мыслях. Пора возвращаться в социум.

Открываю дверь подруге, пропуская ее.

— О, хорошо выглядишь! — она с пакетом, еще и комплименты расточает.

— Да уж, получше чем пару дней назад. Хорошо, что ты не видела. Испугалась бы. Что это ты принесла? — беру у нее пакет, заглядываю в него.

— Сладенькое. Мини-тортик с кокосовой стружкой. Знаю, ты не очень любишь сладкое, но он правда очень вкусный. Сама пробовала. Решила, что и тебе стоит.

Торт… Помню я один очень вкусный торт, который ела недавно.

— Тогда пошли на кухню. Я сейчас сделаю нам чай.