Ловец снов - Лейман Вера - Страница 47

Единственный человек, который остался с ней несмотря ни на что, лежал сейчас рядом. Он любил ее, заботился и оберегал. Больше у нее никого не осталось.

А значит, нужно забыть все, что было. Забыть, что совсем недавно она была дворянкой, забыть о несостоявшейся свадьбе, разрушенных мечтах и несбывшихся надеждах. Зачеркнуть прежнюю жизнь и отказаться от всего, что ее связывало с прошлым. Теперь у нее есть только Доён. И она заставит себя полюбить его так, как никого никогда не любила. Вырвет привязанность к Ли Хяну из своего сердца и отдаст его единственному человеку, который этого достоин.

Сан вновь услышала мелодичные трели птиц, легкий шелест крон, ощутила теплое дуновение ветра. Она вернулась в настоящее и посмотрела в глаза Квон Доёну, который все еще держал ее за руку.

– Что с тобой? – озадаченно спросил он, с беспокойством скользя взглядом по ее лицу.

– Ко мне возвращаются воспоминания, – глухо ответила она, только сейчас обнаружив застывшего рядом Джисона, который все еще сжимал ее запястье.

Съемочная группа ушла далеко вперед, и веселые голоса студентов, освобожденных на сегодня от занятий, раздавались в первозданной тишине парка. Доён обернулся, чтобы предложить Сан вернуться в город, но не обнаружил ее рядом. Это показалось ему странным, потому что она все время находилась неподалеку. К тому же он не помнил, чтобы Джисон отправился дальше вместе с остальными студентами.

Доён нахмурился, чувствуя досаду. Похоже, он оказался прав в своих подозрениях, и между Джисоном и Сан действительно что-то есть. «Надеюсь, у них хватит ума не осквернять сад, внесенный во всемирное наследие ЮНЕСКО», – подумал он и зашагал обратно, невольно ускоряя шаг.

Джисон не понравился ему с того самого момента, как несколько месяцев назад перевелся к ним из Сеульского университета посреди семестра. Он тут же обаял и преподавателей, и студенток, вызвав негодование и зависть мужской части университета. Умный, спокойный, прилежный студент, в Доёне он вызывал странную смесь противоречивых чувств. От противоестественного восхищения до плохо контролируемой неприязни. Да и сам мальчишка, похоже, относился к нему не слишком добродушно. Он вел себя безукоризненно вежливо, однако время от времени Квон ловил на себе его тяжелый и будто бы осуждающий взгляд, от которого появлялось чувство, словно он и впрямь сделал что-то плохое.

Причина, по которой Джисон внезапно перевелся из самого престижного университета страны, осталась тайной для всех, кроме него. Но ректор не смог отказать блестящему студенту, который должен был стать гордостью Хонгика. К тому же это давало ему возможность козырнуть перед другими ректорами на министерских встречах.

Тропинка повернула влево, и Доён остановился, увидев развернувшуюся сцену. Ким Сан сидела в беседке, и ее тонкие пальцы мягко перебирали струны каягыма, а негодник-Джисон смотрел на нее с берега, словно застывшая статуя. Даже со своего места Доён видел, какой любовью и обожанием светились его глаза. Что-то сердито заворочалось в груди Доёна. Ему не нравился этот взгляд, не нравилось, что музыку, которую исполняла Сан, слушал он. «Это же надо! Какая наглость так открыто демонстрировать свои чувства! Ладно он, сопляк еще, но она! Кисен и есть кисен. Старая развратница!» – бушевал Доён и уже собирался было подойти, чтобы прекратить это молчаливое признание, как вдруг музыкальный инструмент каким-то фантастическим образом выскользнул из рук сидевшей на краю беседки Сан и плюхнулся в воду.

Первым порывом Доёна было броситься к воде, но его опередили, и он, спрятавшись за деревом, наблюдал, как Джисон бросился прямиком в воду. Недолго думая, Сан кинулась вслед за ним, что-то крича ему с берега, пока тот пытался нашарить на дне утопленный инструмент. А потом, словно в одной из дурацких комедий, нелепо взмахнув руками, поехала вниз и шлепнулась в пруд прямо на Джисона. Доён наблюдал за тем, как она хохочет, вытирая лицо, со смесью презрения и злости. Как эта женщина, убившая его жену, может смеяться?! Она не имеет права радоваться жизни! Да еще и рядом с другим мужчиной!

Недолго думая, он широким шагом спустился к пруду, взирая на них с плохо скрываемой неприязнью. Эти двое даже не заметили его!

– Ну просто сцена из второсортного сагыка! – он не удержался от язвительного замечания, с удовольствием видя, как меняется лицо Ким Сан. Ее смех мгновенно смолк, а мальчишка вцепился в ее запястье, как клещ.

– Это была случайность! – оправдывалась она, не замечая этого собственнического жеста.

– Можете принести вещи госпожи Ким? Ей будет неудобно идти через весь парк в мокром платье.

Он что, еще и указания раздает?!

– Конечно, но сначала нашей госпоже нужно выбраться из пруда, – съязвил Доён и протянул ей руку, убежденный, что она примет его помощь, а не помощь этого сосунка. Надо показать сопляку, где его место.

Немного поколебавшись, Сан взяла его ладонь и вздрогнула. От ее пальцев по руке побежало тепло, и Доён испуганно посмотрел в широко распахнутые и будто остекленевшие глаза. Что-то произошло, но он не мог понять, что именно. Однако в груди вдруг странно дрогнуло и заныло, как будто открылась застарелая рана.

– Что с тобой? – спросил он и сильнее сжал узкую ладонь.

– Ко мне возвращаются воспоминания.

Воздух сгустился, как плотный дым, голова закружилась, и Доён вновь ощутил признаки, которые всегда сопровождали его видения о прошлом. Сделав несколько судорожных вдохов, он выпустил руку Сан и поспешно отступил назад. Похоже, эта женщина не успокоится, пока не прикончит его.

– И что мне теперь делать?! – истерично взвизгнула фотограф Со, отирая вспотевший лоб дрожащей рукой. Студенты и съемочная группа выстроились вокруг многострадального каягыма, который Джисон все-таки вытащил из воды. – Сеульский культурный центр предоставил мне его на время съемок под залог! Как я его теперь верну? Такой скандал!

– Мне очень жаль, госпожа Со, я все возмещу, – вяло отозвалась Сан, мысли которой были целиком и полностью заняты проснувшимися воспоминаниями.

– Вы что, миллионерша? Это каягым начала двадцатого века, хоть представляете, сколько будет стоить реставрация и штраф за…

– Я все возмещу, – повысила голос Сан, мрачно глядя на перепуганную женщину.

Она целиком и полностью осознавала свою вину, но сейчас ей хотелось как можно скорее остаться наедине с собой и своими мыслями. Что-то тревожило, не давало покоя, а толпа народа мешала сосредоточиться и жутко раздражала. Она заплатит любую сумму, для чего еще капать на мозг и взывать к ее совести?

Студенты удивленно наблюдали за развернувшейся сценой и тихо переговаривались между собой.

– У нас еще запланирована общая съемка, как вы, – госпожа Со сердито кивнула на Сан и Джисона в мокрых костюмах, – собираетесь в ней участвовать?

– Значит, мы ее пропустим, тут и так много народа, в общей массе наше отсутствие никто не заметит, – примирительно сказал Джисон и открыто улыбнулся рассерженному фотографу. – Не переживайте так, госпожа.

– Не переживайте, – язвительно повторила госпожа Со и закусила губу. Положив руки на пояс, деловито осмотрела окрестности и тряхнула головой. – Так. Ладно. Все, кроме Джисона и госпожи Ким, идут к павильонам. Во дворе одного из них есть красивый старый клен, вот там и сделаем групповые фото. А вам, пожалуй, стоит вернуться в магазин для проката и сначала разобраться с ними.

Она махнула остальным и быстрым шагом отправилась к королевским постройкам. Доён на мгновение обернулся и настороженно сощурил глаза, после чего пошел следом за съемочной группой. А Сан поплелась к выходу, приподнимая намокшее платье.

– Что с тобой? Расстроилась из-за каягыма? – поинтересовался Джисон, идя рядом с ней по широкой, хорошо утрамбованной тропинке. Вокруг стояла первозданная тишина, но она не дарила ни покоя, ни умиротворения.