Боги, пиво и дурак. Том 6 (СИ) - Гернар Ник - Страница 2

А я, жмурясь от удовольствия, навернул вкусного супчика на крепком курином бульоне и, устроившись на подоконнике, закурил вторую папиросу под кофе.

Моя комната находилась на втором этаже, и прямо под ней действительно росла яблоня, усыпанная одновременно и цветами, и крупными красными яблоками. Над головой в черно-синем небе ярко горели звезды. Красота, да и только. Пусть даже сумасшедшая.

И так вдруг захотелось поговорить!..

— Лёх, проснись! — позвал я некроманта.

— М-мммм, — промычал череп, даже не блеснув огоньками глаз.

— Эй, хорош дрыхнуть!

— Ночь же на дворе, — невнятно пробурчал некромант. — Утром — тренировка…

— Тебе-то какая еще тренировка? — не понял я.

— Утром расскажу, какая. И помоги мне Господи…

Я огорченно вздохнул.

— Ну и ладно, — обиделся я на приятеля. И, мысленно представив себе бокал хорошего виски, торжественно проговорил: — Бухалово!..

Выпивка появилась в воздухе прямо передо мной. Подхватив бокал, я с удовольствием сделал хороший глоток.

Вкусно.

Все-таки славный подарок мне оставила Фортуна. Всегда можно выпить именно то, чего душа желает.

И только я собирался во второй раз приложиться к вискарю, как в дверь постучали. Причем настойчиво, громко.

— Иду! — крикнул я, и, примостив бокал на подоконнике и придерживаясь за стенку, по-быстрому натянул висевшие на стуле штаны и открыл дверь.

На пороге стояла… Или, вернее, стоял…

Смерть?..

Я судорожно проглотил подкативший к горлу ком.

Мой гость был одет в черный фрак, промеж желтых зубов торчала дымящаяся сигара, а на голове у него был щегольский цилиндр с небольшими полями.

И при всем при этом он был скелетом!

— Здрасьте, — пробормотал я, уставившись на пришедшего.

— Доброго вечера, — вежливо поздоровался со мной скелет. — Разрешите войти?..

— Вы… ко мне? — озадаченно спросил я.

— В некотором смысле, да. В смысле, я к вам, но не за вами, — насмешливо клацнул челюстями скелет и вытащил сигару изо рта. Причем тощая костлявая рука оказалась обтянута мягкой черной перчаткой. — Так вы пригласите меня внутрь?

Я отступил от двери и жестом пригласил существо войти.

— Прошу.

Скелет легкой походкой вошел в дверь, которая тут же сама захлопнулась за его спиной.

Мой гость медленно обернулся, посмотрел пустыми глазницами себе за спину. И коротко спросил:

— Кардея? Или сквозняк?

Я развел руками.

— Возможны оба варианта.

Вечер становился любопытным.

— С кем имею честь? — осторожно спросил я, продолжая с любопытством рассматривать странного костлявого парня.

— Ах да, я не представился, — с небрежностью отозвался скелет. И, сняв с головы цилиндр, с пафосом произнес: — Барон Самеди. Давний знакомец вашего друга.

Почему-то у меня даже вопроса не возникло, кого конкретно он имеет в виду. Так что я перевел взгляд со скелета на черепушку, дремлющую у меня на тумбочке.

— Вы — друг Алекса Длиннобородого?.. А! — дошло, наконец, до меня. — Вы, наверное, тоже некромант?

Барон издал неприятный резкий звук, похожий на то, как если бы он едва сдержал прорывающийся смех. С похрустыванием склонив голову на бок, скелет проговорил:

— Какое глубочайшее невежество. Хотя при этом совершенно не обидное.

Он кивнул в сторону оставленного мной на подоконнике бокала.

— Меня угостите?

Я хмыкнул.

— Почему бы нет. С удовольствием. Какой напиток предпочитаете?

— Я люблю ром, но вряд ли вы знаете такой…

Барон не успел договорить свою фразу, как я уже призвал для него угощение.

— Прошу, — подал я ему бокал, на треть наполненный отличным светлым ромом. Название мне никак не удавалось вспомнить, но, к счастью, для «бухалова» важно было помнить вкус, а не слово, которым бы он назывался. А вот вкус я как раз помнил отлично — этим напитком меня частенько угощал начальник, большой ценитель рома и коньяка.

Самеди приподнял лицо — на черепе не осталось ни одной мышцы, чтобы хоть как-то выразить эмоции, но каким-то образом я понял, что барон удивлен. Он принял из моей руки бокал, поднес к оскаленным зубам, будто нюхая.

Любопытно, он действительно будет его пить? И как это будет выглядеть? Куда польется ром, если у парня под челюстью — дыра, а вместо шеи — голый хребет?

Я забрал свой виски и с любопытством покосился на Самеди. Тот разомкнул челюсти, поднес бокал — и по его горлу прошла полупрозрачная рябь, точно я на мгновенье увидел проявляющегося Чужого. Напиток никуда не вылился!

— Вполне прилично, — удовлетворенно проговорил барон. — Я присяду?

— Пожалуйста. Правда, тут не так много места…

— О, не беспокойтесь об этом, — скелет снисходительно махнул рукой, промеж тонких пальцев которой была зажата сигара. — В конце концов, я ведь непрошеный гость.

Он без малейшего стеснения уселся на край моей постели.

— Дорогой Даниил — вас ведь, кажется, так зовут? — проговорил он, закидывая ногу на ногу и выставляя обтянутое классическими брюками тощее колено. — Я не являюсь некромантом. Но очень многие некроманты так или иначе имеют со мной дело, потому что я — персона, с которой можно договориться о самых разных вещах на разумных условиях. Я — божество, хоть и не столь известное в широких кругах, как многие другие.

Я виновато развел руками.

— Да уж, неловко получилось. Воистину, я — невежда. Прошу меня извинить.

— Ничего страшного, — добродушно заявил Самеди. — По крайней мере, вы невероятно приятный и вежливый невежда, к тому же умеете призывать настоящий ром — только одно это свойство само по себе достойно моей глубокой симпатии.

— Откуда вы меня знаете? — с интересом спросил я, усаживаясь поудобней на стуле.

Учитывая, что именно здесь висел мой ремень вместе с ножнами и мечом, это было идеальное место.

— Скажем так… — протянул барон, задумчиво покачивая бокал в руке. — Через профсоюзные связи.

Я не сдержал улыбки.

— Профсоюзные?..

— Ну да. А что остается делать? Крупные семьи типа римской, олимпийской или египетской выхватывают из торта самые жирные и вкусные куски, оставляя в свободном доступе лишь небольшой процент ресурсов. И если всякие там божки урожая или семейного очага отчаянно сражаются за эти крохи, то мы, божества смерти, тления и смежных областей, разумно объединились и на протяжении двух последних веков благоразумно распределяем эти ресурсы между собой. Так сказать, каждому по потребностям.

С каждым его новым словом мне становилось все любопытней и любопытней.

— И кто же стоит во главе вашего… профсоюза?

— Чернобог.

— В самом деле? — удивился я.

— Да-да, любезный Даниил. А вот ваш друг господин Нергал никак не желает поддержать идею единения. Он, так сказать, единоличник.

— Как по мне — имеет полное право, — поспешил я поддержать своего союзника.

— Ну разумеется, — пыхнул сигарой барон. — Кто же рискнет здоровьем ему перечить? Только, разве что, сам Чернобог. Что он и делает с переменным успехом. Так вот, о вашей прелюбопытной персоне и вашем спутнике господин Нергал рассказал Чернобогу, а Чернобог — мне. И вот я пришел навестить Алекса Длиннобородого. К слову, не один.

Самеди слегка присвистнул, и в комнате один за другим появились два клуба серого дыма, похожих на коконы.

Из одного такого темного сгустка, побрякивая костями, вышел скелет в длинном красно-черном платье и наброшенной на голову черной кружевной шали. А из другого — его более бесстыдный собрат, не прикрытый ни единым клочком одежды, но зато с окровавленными лохмотьями плоти на костях, с ожерельем из глаз и костей на шее и в пышном головном уборе из мягких серых перьев.

Я отшатнулся.

Отлично, блин. Только что я хандрил в одиночестве, попивая вискарь на подоконнике, а теперь у нас тут целая костяная тусовка! И смех, и грех. Поднявшись со своего места, взялся рукой за спинку стула, на которой висели ножны — на всякий случай. Конечно, драться с богами, да еще больным — такое себе. Но, если что, лучше так, чем безропотная смерть от костлявых рук!