Попаданка для инквизитора 2 (СИ) - Росса Ольга Геннадьевна - Страница 5

Глава 4. Гипноз

Удивительно, однако ночь прошла без странных сновидений с участием незнакомца. Я так привыкла видеть его, что, проснувшись, грустно вздохнула. Феликс сладко потянулся и обнажил клыки, широко зевая. Шёл дождь, тёмные тяжёлые облака хмуро глядели в окно.

Покормив котёнка, я спустилась на первый этаж, где располагалась столовая. Позавтракала и отправилась в кабинет к терапевту. Пожилая женщина осмотрела меня, измерила давление, послушала сердце, расспросила, чем я болела. Затем назначила мне целый список процедур, некоторые из которых придётся проходить с самого утра, перед приёмом пищи. Терапевт добавила, что назначения должен также подписать мой лечащий врач Роберт Альбертович, к которому мне следовало идти прямо сейчас.

Кабинет заведующего отделением находился в этом же коридоре, в дальнем его конце. Я робко постучала в дверь и, услышав громкое: «Войдите», потянула ручку на себя.

Мужчина сидел за письменным столом, заваленным бумагами. Длинные пальцы быстро летали над клавиатурой ноутбука. Врач бросил на меня мимолётный взгляд.

— Доброе утро, Серафима, — и тут же продолжил работу. — Вы уже были у Елены Вячеславовны? Она выдала назначение?

— Здравствуйте. Да, была, — шагнула я вперёд, разглядывая голубые стены, увешанные дипломами и сертификатами в рамках. Настоящая галерея успеха. Я положила на стол листок со списком рекомендуемых процедур.

— Присаживайтесь, — махнул он мне на кресло напротив него. — Одну минутку, сейчас закончу.

Я опустилась на мягкое сиденье, утопая в нём. Светлый просторный кабинет успокаивал и расслаблял, а едва ощутимый аромат мужского одеколона щекотал ноздри. Роберт Альбертович сегодня выглядел немного взъерошенным: светлая рубашка была отлично отглажена, а вот галстук небрежно болтался на расстёгнутом воротнике.

Мужчина закончил стучать по клавиатуре, отодвинул ноутбук, открыл ящик и достал чистый бланк.

— Прежде, чем мы начнём, Серафима, хочу сообщить, что каждый наш сеанс я буду записывать на диктофон, — он указал на мобильник, лежавший рядом с ним. — Вам нужно подписать согласие на обработку и хранение аудиоматериалов, которые я могу использовать в своей исследовательской деятельности. Не волнуйтесь, ваше имя нигде в моей работе упоминаться не будет.

— Хорошо, — кивнула я, придвигая листок к себе. — Я могу взять ручку? — и взглядом указала на органайзер с канцелярскими принадлежностями.

— Конечно, — лучезарно улыбнулся мужчина, наблюдая, как я, сжав пальцами ручку, начала вчитываться в строки бланка. — Пока вы пишите, поделюсь планами. Сегодня мы беседуем: как обычно, расскажете всё, что вас волнует, тревожит. Потом проведём сеанс гипноза.

— Гипноза? — замерла я, вглядываясь в невозмутимое лицо врача.

— Что вас так пугает? — не понял он моей реакции. — В этом нет ничего страшного. Вы просто погрузитесь в транс, а я запишу ваши ответы на диктофон. Так вы узнаете, как провели каждый день из тех, что забыли. Да, Евгения ещё отправила мне выписку по электронной почте, — поспешил он объяснить, откуда знает о моей частичной амнезии.

— Хорошо, — задумалась я, — пусть будет гипноз. Евгения Родионовна не предлагала мне такого.

— Не все доктора пользуются этим методом, — улыбнулся врач. — Пишите-пишите, а я взгляну, что вам терапевт назначила.

Мужчина взял листок со стола и принялся внимательно его изучать.

Я быстро справилась с бланком, вписав свои данные. Роберт Альбертович подписал назначение, согласившись с каждым пунктом. Затем я, лёжа на софе, рассказала врачу всё о своём состоянии и мыслях, что беспокоили меня, стараясь максимально подробно отвечать на вопросы. Весь наш разговор мужчина записал на диктофон, делая какие-то пометки в толстой тетради.

— Хорошо, Серафима, — удовлетворённо произнёс врач. — Во-первых, я отменяю все препараты, что вам назначила Евгения Родионовна. Во-вторых, я выпишу другие, если в этом будет необходимость.

— Спасибо, я не вижу хоть какой-то толк в них, — облегчённо вздохнула я.

— А теперь предлагаю вам вспомнить первый день, который выпал из вашего сознания. Не вставайте, так будет удобнее, — остановил он меня, когда я зашевелилась, чтобы сесть.

— Ладно. Что нужно делать? — напряглась я.

— Во-первых, расслабьтесь, а во-вторых, закройте глаза и внимательно слушайте мой голос, — бархатный спокойный тембр уже успокаивал.

Я, вздохнув, расслабилась и сосредоточилась на голосе врача.

— Серафима, вы идёте по лестнице вверх, — вкрадчиво начал он говорить низким голосом. — Я досчитаю до десяти, и вы уснёте. Один… два…

Нога моя шагнула на каменную ступень. Серые стены окружали меня, ярко горящие факелы освещали путь.

«Шесть… семь…» — глухой голос отсчитывал дальше.

Я поднималась и поднималась. «Десять». И вдруг передо мной выросла огромная дверь, обитая железными рейками. Пришла мысль, что я непременно должна её открыть. Пальцы ухватили металлическую ручку и дёрнули на себя, но дверь не поддалась. Тогда я толкнула её от себя — снова ничего не произошло.

«Мне нужно открыть эту сарханову дверь!» — странное выражение само вплелось в мои мысли.

«Сосредоточься. Направь всю свою энергию в ладони!» — шептал на ухо кто-то невидимый.

Я выставила руки перед собой и сосредоточенно посмотрела на старую, но крепкую дверь. По позвоночнику прокатился лёгкий прохладный ветерок, обволакивая тело. Вдруг неведомая сила всколыхнулась во мне и устремилась на кончики пальцев. В одно мгновение воздух стал плотным и вязким.

«Откройся!» — мысленно скомандовала я. Воздушный поток сорвался с рук и ударил в дверь. Дерево разбилось в щепки, словно взорвалась бомба.

Ветер ударил в лицо, и я чуть не задохнулась от избытка воздуха, который врывался в лёгкие, наполняя их, а потом растекался по венам быстрой рекой.

«Серафима! Как только я досчитаю от пяти до одного, вы проснётесь!» — глухой тревожный голос проник в сознание.

«Пять, четыре, три, два, один!»

Толчок, и я снова оказалась на диване в кабинете у врача. Сердце бешено билось в груди, на лбу выступила испарина. От испуга я подскочила на ноги, удивлённо оглядываясь. Холодный ветер гулял по комнате, врываясь через разбитое окно. Прозрачные осколки засыпали подоконник и пол, белый тюль взлетел до потолка, колыхаясь. Бумажные листы кружились, следуя за ветром, который их снёс со стола. Стоило мне подняться, как поток ветра тут же стих, и листы плавно опустились на пол, как будто и не было ничего.

— Что случилось? — обратилась я к врачу, который сидел, словно окаменев, на стуле и круглыми глазами смотрел на меня.

— Не знаю, — подавленно ответил он. — Я ввёл вас в транс. Пытался узнать, что произошло пятого сентября, но вы упорно молчали, как будто не слышали меня. А потом ветер за окном начал завывать, да ещё с такой силой рвался сюда, что стекло не выдержало и лопнуло от его давления.

— Что?! Как это?— пыталась я осмыслить услышанное. — Вы записывали сеанс на диктофон?

— Конечно, можете прослушать его, — Роберт Альбертович встал и протянул телефон, взглянув на экран. — Ох, я даже не остановил запись.

Я включила аудиотрек: отсчёт до десяти, мерный голос врача расспрашивал меня, что я делала утром пятого сентября, тишина в ответ, потом крепкие мужские ругательства, звон разбитого стекла, а далее обратный отсчёт и наш диалог.

— Почему я не отвечала? — я положила телефон на стол.

— Не знаю. Ваше подсознание поставило мощный блок, который так просто не обойти, — задумался мужчина, оглядываясь по сторонам. — Мы с вами обязательно попробуем ещё раз, но позже. И этот ветер… очень странно всё…

Я поёжилась — в кабинете стало довольно холодно.

— Серафима, вы можете идти, сеанс закончен, — вздохнул врач, поджав губы. — Придётся искать другой кабинет, пока застеклят окно.

— Извините, — зачем-то ляпнула я.