Ассистент (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 46

В этот момент он выразительно посмотрел на меня и характерным жестом поправил ворот рубашки.

Конечно, мысленно вздохнул я. Общество, как без этого. Светлана зыркнула на меня — беззлобно, но с азартом. Следующим был Тукай.

— Нет, разумеется, я поверю Светлане. Я хорошо знаю, на что способен Эльдар… Он гений, и он умеет убедительно врать. Не обижайся, друг. Я буду голосовать против тебя. Поддерживаю, пятьдесят.

Иван пожал плечами.

— Я пока верю Микифору. Пятьдесят.

— Поддерживаю, — вздохнул я, подвинув ещё четыре фишки.

— Итак, сейчас будет раунд голосования. Начиная с Эльдара все будут объявлять, кого они готовы изгнать из Монастыря.

Судя по поведению Светланы, она была «Злодеем». Но я подменил её карту, и, таким образом, «Злодеем» был Тукай.

— Пожалуй… Тукая, — предположил я.

— Эльдара! — пискнула Светлана.

— Эльдара, — подтвердил Аскольд.

— Эльдара, — кивнул Витольд.

Для меня было неожиданностью, что пасанувший при ставках продолжает обсуждение.

— Тукая, конечно же, — кивнул мне Микифор.

— Эльдара, прости, дружище, — повторил Тукай. — Ты бросил типичную «ответку», поэтому…

— Это большинство, игроки, — сказал Ведущий. — Эльдар, вскройте вашу карту и покиньте стол.

— Я был «Скоморохом», — сказал я и перевернул карту. — Я же не могу сказать о том, кого я поменял.

— По московским правилам — нет, — покачал головой ведущий.

— В таком случае, куда лучше удалиться?

— Можете пока отойти к бару. За сохранностью ваших фишек я прослежу. В случае победы фракции «монахов» вы получите разделённый банк.

Я отлучился к бару в конце коридора, где заказал слабоалкогольный коктейль, поглядывая за проходящими мимо официантками. Впрочем, ждать пришлось недолго, уже скоро из нашей ниши показался Микифор, и повернул ко мне голову, едва не задев макушкой потолок.

— П-пойдёмте на свежий воздух, п-покурим.

— Я не курю, но компанию вам составлю, — кивнул я.

Мы поднялись по лестнице, по дороге я спросил:

— Получается, вас тоже убили на втором круге?

— Да, я б-был «Провидицей» и по-посмотрел карту Светланы. Она была «Злодеем», следовательно, вы с б-большой долей вероятности не стали бы врать. Вообще, это м-моветон — убивать нового игрока в самой первой его партии. Что ж, т-такой стиль игры у Светланы.

Он встал, облокотившись на стену рядом со входом. Во дворике было мало народу, а под козырьком стоял секьюрити, поэтому общение показалось безопасным.

— Я одного н-не пойму, Эльдар… Что за хреновины б-были в том бункере? Н-ну, который ты с беременными де-девицами разбомбил.

— Тайная полиция? — предположил я.

— Н-нет! Что ты! Чёрт, как же это пре-прекрасно! — он прямо-таки воссиял от радости. — Н-не думал, что люди настолько честны, что до сих пор хранят тайну моей личности. Думал, что Тукай всё тебе рас-ссказал, или ты сам всё понял… Давай на «ты», кстати.

— Значит, некая организация, — предположил я. — Вам рассказал товарищ по фамилии на «Д»?

— Ага, Д-давыдов, он и рассказал.

Микифор подошёл, достав из кармана мобильник — дорогой, с элегантным золотым корпусом. Я заметил, что на заставке промелькнул двуглавый орёл. Порылся в фотографиях и сунул под нос мне.

На экране была размытая не то фотография, не то цифровая графика коридора бункера «Династии». В коридоре в отдалении стоял я и лифтёр в экзоскелете — не то Борис, не то Андрон. А на переднем плане висел дрон с плазменным резаком.

— Эт-то мы вытащили из памяти твоих беременных мамзелей. Н-не бойся. С ней всё хорошо, дом нашли. Так что это та-такое? Б-баба Лиза, может, знает чего, но откуда ж она мне расскажет.

Я кивнул.

— Микифор, я бы с радостью тебе всё рассказал, но… это же псевдоним? Я понимаю, что фотография выглядит реальной, но разве я могу говорить на темы, близкие к государственной тайне, без понимания того, с кем говорю? Это же даже не уровень Общества, это уровень… Может, ты эту фотографию спёр у кого-то?

Микифор затянулся, округлил глаза, затем рассмеялся.

— Эльдар! Отлично. Нет, действительно, похвально. Раз уж т-ты так хочешь подтверждения…

Он на миг приподнял цепочку, отодвинув её от кожи шеи.

Его лицо тут же преобразилось. Осталась только борода, очертания скул, цвет и разбег глаз, форма носа — всё изменились, но буквально на пару секунд. Но и этих двух секунд мне хватило, чтобы сначала отшарахнуться, а потом свалиться в глубокий поклон.

Тот портрет на стене Камнерезного Университета. Кадры из новостей и видеохроник. И, наконец, многочисленные портреты, знакомые из учебников истории и так похожие на него.

— Ваше величество! — выпалил я.

Со мной всё это время сидел за одним столом, а теперь возвышался передо мной ни кто иной, как Императоръ и Самодержецъ Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский; Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Крымского, Царь Луороветланский; Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Карельский, Волынский, Подольский и Финляндский; Князь Тлинкитский, Тунуимиинский, Грумантский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Туркестанский и иныхъ; Повелитель Лунных, орбитальных и иных внеземных поселений, Государь и Великий Князь Зеленогорья низовския земли, Великий князь Лусонский и Минданаосский и иных Петринских островов, Черниговский, Рязанский, Полотский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Камчатский, Уссурийский, Государь Иверская, Карталинския, Прилиманская и Кабардинския земли и области Черкасскихъ и Горскихъ князей и иныхъ наследный Государь и Обладатель; Государь Туркестанский, Русско-суданский, Русско-гвинейский, Сомалиляндский, Конголезский, Новогвинейский, Новокаледонский, Новокубанский, Змеебережного края и Нового Подолья Повелитель, Князь Оахский и Кауайский, Государь Аляскинский, Арктических и Антарктических земель, Наследникъ Каталонский, Герцогъ Ольденбургский, и прочая, и прочая, и прочая, Божьей милостью, Николай IV.

Глава 29

— Мы же договорились на «ты», — сказал Николай IV. — Т-терпеть не могу, когда вот так вот говоришь, и сразу начинается ненужный политес.

— Николай Владимирович!

— Микифор.

— Хорошо-хорошо. Микифор. Ты… задал вопрос. Я обо всём уже рассказал Давыдову и Елизавете Николаевне.

— Петровне. Елизавете Петровне.

Государь хитро прищурился и сделал очередную затяжку. Я обратил внимания на его сигареты, которые он всё ещё держал в руке — какие-то дешёвые, в серой картонной упаковке.

— Погодите, — сказал я и тут же поправился, так как в подобной ситуации весьма сложно было не перейти на «вы». — Погоди. Елизавете Петровне? Той самой?

— Ага. Один из че-четырёх задокументированных случаев пя…пятидесятипроцентного сечения. В совокупности с рано освоенным лекарским навыком. Третий век уже пошёл.

— Получается, она глава иерархии, — кивнул я.

— По крайней мере, вы-выше я никого не знаю. Может, и есть кто в-выше. Только она не скажет. Ну так что, ответишь на мой вопрос?

— Отвечу, конечно. Параллельный мир.

Я удивился, насколько легко про это сказал. Император кивнул, затянулся, сказал.

— Ясно. Так и знал. Баба Лиза намекнула. Ну, и не я один предполагал. Этот «Потусторонний чиновник», опять же, Рыбаченко, всё же, гениальный п-писатель был. И какой он?

— Какой из? Их много.

— Насколько?

— Ну… не меньше сотни, — я решил не пугать и не называть настоящее число.

— К-круто. Проводишь?

В очередной раз — выбор, какую из полуправды сказать.

— У меня нет инструмента, государь. Они сами всего один раз проводили меня. Телу это очень не понравилось. Радиации схватил, похоже.

— Что такое «радиация»? Ладно, не суть. Так ты на чьей с-стороне? Ты их соглядатай? Шпион? Этих иномировых спецназавцев.

— Нет… — я растёр руками лицо. — То, что они помогли мне — ничего не значит. Можете считать меня всего лишь молодым парнем, строящим карьеру, ваше величество. Я родился здесь, здесь все мои близкие, я искренне люблю свою страну и хочу прожить здесь жизнь.