Люся, которая всех бесила (СИ) - Алатова Тата - Страница 22

Ветров щедро намазал арахисовую пасту на банан, одобрительно кивнул сам себе, отрезал половину бутерброда и протянул его Люсе.

— А что с психологом? — она опасливо откусила странную смесь. По крайней мере, это было куда сытнее мисо-супа. Оказывается, ей смертельно нужны были быстрые углеводы.

— Тоже, скорее всего, след, который никуда не приведет, — Ветров уселся на стул, вытянул ноги на соседний, и Люсе понадобилось сделать настоящее усилие, чтобы не отодвинуться от его голых ступней. — Твоя секретарша нашла психолога в интернете, просто кликнула по первому объявлению в поиске. Мы уточнили — компания «Соломинка» действительно выходит в верхних строках. Это крупная контора психологической помощи онлайн, зарегистрированная в соседнем регионе. Завтра двое моих юнитов отправятся в офис «Соломинки», чтобы поговорить с руководством и сотрудниками. Конкретно же твой психолог сообщил на наш запрос, что физически находится у черта на куличках, в одном из южных городов. К нему я тоже отправлю оперативников, но особых надежд не питаю. Вероятностей две: или наш маньяк взломал базы данных «Соломинки», или подкупил психологов, чтобы те сливали ему инфу по архам. Как и с Самойловым, и с мальчишками-школьниками, это вероятнее всего произошло в интернете. Киберотдел работает, конечно, но с нынешним развитием анонимайзеров пока ничем не может порадовать.

— А что ведомство Китаева?

— А оно перед нами не отчитывается, — усмехнулся Ветров, — мы у ФСБ на побегушках: допросить тех, проверить этих, видим только фрагменты общей картины.

Приуныв от всей этой безнадеги, Люся перегнулась через него, дотянулась до арахисовой пасты и принялась есть прямо из банки. Как жаль, что Нина Петровна не одобряла запасов мороженого в холодильнике.

— Теперь про тебя, — бесстрастно заметил Ветров, откидываясь на спинку и прикрывая глаза. — Сегодня в первой половине дня ты ездила в университет, а потом обедала в кафе «Нет». Заметь, я не прошу тебя спокойно сидеть в редакции и не утруждать моих ребят, но объясни, наконец: где ты, черт тебя дери, откопала Веронику?

— В кафе и откопала, — неприязненно ответила Люся, которой не нравилось примерно все: ездить по городу под конвоем и без конвоя тоже. Почему нельзя вернуться в ту приятную жизнь, когда не приходилось таскать за собой охрану? — Не слишком твои бойцы бдительные — меня в этом кафе сто раз могли прихлопнуть!

— Вероятность того, что это случится в общественном месте, крайне мала, — без всякого выражения уведомил ее Ветров.

— А мне кажется, что не бережете вы меня, Павел Викторович. Решили, что новые погоны слишком обременительны?

— Только мысль о новых погонах помогает мне преодолеть все ухабы вашего чудного характера, Людмила Николаевна.

— Вот-вот. Ты не знал, что кафе принадлежит твоей бывшей?

— Я не слежу за ее жизнью.

— Из-за твоего беспутства у девушки атопический дерматит, — буркнула Люся, — а он такой: не слежу!

— Ну здрасьте, — сонно обиделся Ветров, — сама же недавно мне говорила, что каждый сам за свои косяки отвечает. Кто просил эту истеричку использовать приворот?

— А кто тебя просил соблазнять ладу?

— А у нее на лбу не написано было! В клубе все девицы одинаковы. Ну родилась ты ладой, ну не повезло — так сиди дома за прялкой и жди, когда к тебе прискачет чувак на белом коне, которому приперло жениться и плодиться. Нечего шляться по злачным местам в коротких юбках, а потом обижаться, что после секса в туалете перед тобой не падают на одно колено.

— Ну какой же ты мерзкий, — процедила Люся.

— Может, и мерзкий, но быстро обучаемый! После той истории я связывался исключительно с ярилами. Мозг не выносят, а в постели… а, что тебе говорить.

И он встал, зевнул, потянулся и пошлепал в гостиную.

— В смысле? — спросила сама себя Люся. — Почему это со мной нельзя поговорить о сексе? Эй, Ветров! — крикнула она. — Хочешь жить долго и счастливо — полюби Веронику искренне и сильно, а то ее дерматит перейдет на тебя.

— Так не бывает! — крикнул он в ответ.

— Уверен?

И, ухмыльнувшись, Люся тоже пошла спать.

В два часа ночи ее разбудила вибрация телефона.

— Пожар в ночном клубе, — сообщил Носов коротко, — я уже еду туда. Пострадавших вроде нет, но свидетели забросали наш анонимный телеграм-канал сообщениями о навях.

И в этот момент за стеной зазвонил мобильник Ветрова.

— Нави? — приглушенно переспросил он.

— Кость, скинь мне геометку, — прошептала Люся.

Из приоткрытой двери было видно, как вспыхнул свет в соседней комнате.

— Да спи уже, — посоветовал Носов, — чего тебе здесь делать.

— Ну интересно же, — пробормотала Люся, отключаясь.

Ветров коротко постучал по косяку, заглянул в темную спальню.

— Люся, я уехал. Закрой дверь и не дергайся.

— Ладно, — кротко согласилась она.

Едва дождавшись, пока за ним хлопнет входная дверь, Люся спрыгнула с постели и бросилась в гардеробную за джинсами.

Нави!

Они были не столь смертоносны и кровожадны, как русалки, поэтому не подлежали немедленной казни. Как правило, неупокоенные мертвецы работали на вредных производствах, куда живые вовсе не рвались, и правительство даже поощряло их трудоустройство. Но навям было запрещено приближаться к кладбищам, моргам и больницам — из-за их неистребимой тяги к свежей мертвечине. Падальщики, что с них взять.

Поголовье навей было не слишком многочисленным: ими становились самоубийцы, в последние мгновения пожалевшие о своем решении. Именно страх обрасти перьями и превратиться в нечто среднее между зомби и птицей удерживал многих отчаявшихся от последнего шага.

Церковь утверждала, что у навей нет души и что после перехода их всенепременно ждет ад, но святоши и ярилкам с маренами грозили чем-то подобным. Из-за их распутства, конечно.

Выруливая с подземного паркинга, Люся озадачилась: а по ночам за ней тоже следят люди Ветрова или спят в своих кроватках, передавая вахту шефу?

Она всю дорогу честно глазела в зеркало заднего вида, но так никого и не обнаружила.

Притормозив довольно далеко от клуба, Люся огляделась. У входа толпились люди, стояла пожарная машина, скорая, множество полицейских автомобилей. Она подалась вперед, улучшая себе обзор, и посмотрела на высотки напротив. Показалось, что сверху, с одного из общедомовых балконов, этаже так на пятом, мелькнула вспышка фотоаппарата. Носов любил стратегические позиции.

Интуиция — единственное оружие архов ее вида — нашептывала не торопиться и не соваться в самую гущу. Сдав назад, Люся выехала на параллельную улицу, куда должен был вести запасной выход из клуба. Медленно, буквально ползком двигаясь по узкой однополоске, она приглушила свет фар, вглядываясь в темноту вокруг. И показалось, что темнота шевельнулась. Перегнувшись назад, Люся приоткрыла заднюю дверь и остановилась.

— Я вывезу тебя отсюда, — громко сообщила темноте.

Юркая фигурка скользнула внутрь, потянуло сыростью и холодом, дверь захлопнулась.

Навь распласталась на полу между сиденьями.

Однако Люся не торопилась двигаться с места.

— Не просто так, — сказала она, подвинула себе зеркало и начала красить губы.

— У меня ес-с-сть деньги, — прошипели сзади.

— Плевала я на твои деньги. Мне нужна история. Что здесь случилось?

— Рас-с-скаж-ж-жу.

Удовлетворенно кивнув собственному отражению, Люся засунула помаду в карман, незаметно включила диктофон, потянулась к бардачку и достала оттуда спецпропуск для прессы, который Великий Морж сделал ей давным-давно. На всякий случай прилепив его на стекло, она наконец тронулась.

— Тебе куда?

— В С-с-сиреневку.

— Как скажешь.

Это было за городом — отлично. Будет время поболтать о том о сем.

На перекрестке уже дежурила полицейская машина. Сотрудник дорожной службы сделал знак остановиться, и Люся проговорила тихо:

— Спокойно, ладно?

Открыв окно, она широко улыбнулась.