Империя Хоста 5 (СИ) - "Дмитрий" - Страница 33

— Гарод, уходим!

— Первый десяток — бой, второй прикрывает, остальные — лестницей, — отдаёт малопонятные команды Месью.

Тут же Лоу долбанул по ближнему кругу нападающих огненным заклинанием и, очевидно, израсходовав остатки маны, выпустил облако водяного пара, отчего все поле боя покрылось туманом. Струсил? Уходим? Да хрен вам в рыло! Бросать повозку с трофеем я не намерен. Кант ранен или убит, Ригард без коня. «Вот суки, бросили ценный артефакт», — злюсь я на приданных мне бойцов Бартоломью. Хотя, пока новые враги не набежали, путь к морю открыт!

— Канта на телегу, Ригард за возницу, — даю свои команды я, и меня слушается не только пятёрка моих гвардейцев, но и десяток-другой разнокалиберных отстающих.

— Ра!

На меня из облака пара выскакивает натуральное злобное кенгуру. Только ростом метра два. Хотя, какого роста эти животные на матушке Земле, я не знаю. Удар мечом, наработанный в школе «Башня», был идеален, и мои бывшие наставники оценили бы его на высший балл. Конец меча, сделав полукруг, ювелирно срезает голову непонятно откуда взявшемуся животному. Сволочи, бросили меня с трофеем тут!

Непонятно каким образом, но обе лошади в повозке целы. И то хлеб. Движемся по дороге, а Ригард успевает отдавать команды сборному отряду отстающих. Невесть откуда взявшийся Хисан помогает ему закинуть на повозку беспомощного Канта и лечит того. У Хисана запасы маны есть, жаль, ранг маловат.

Мы движемся в ещё не рассевшемся тумане медленно, но в нужную сторону. Часть врагов бросилась в азарте боя за уходящим отрядом Бартоломью, часть попыталась поставить заслон нам, а остальные вгрызались в наше сильно уменьшившееся войско со всех сторон.

— Гарод, повозка пуста, — неожиданно крикнул Хисан.

Пазл сразу встал на место! Пока отряд принца изображал доблестную защиту пустой повозки, настоящая уже спокойно ехала в порт. Вот почему барон и маг недалеко ушли. Отличная новость, но бросить средство передвижения я не могу — на нём раненый Кант. Решение пришло быстро.

— Закидывайте его мне на седло, — командую я.

Бедный Донт, не расплачусь я с ним. Ригард и Хисан, обрубив пристяжь повозки, оседлали не сильно лихих, но каких есть лошадей. Вырвавшись из засады, наша конная восьмерка резво уходила от врагов, оставляя умирать парней из второго пехотного полка принца Одрила. Шустрый барон и маг далеко оторвались от нас, и догнали мы их только через час. Догнали и ещё одну кибитку, вполне возможно, с ценным трофеем. В настоящее время всадники Месью, коих осталось пятеро во главе с опытным бароном, стояли насмерть в немыслемом сражении с чуть ли не сотней врагов. Лоу был тут же, но… голова — отдельно, туловище — тоже. Отвоевался храбрец. Защитников спасало то, что сзади была небольшая скала и окружить их враги сразу не могли. Торопливо сгружаю Канта, слыша, как тот стонет. Не сговариваясь и не тратя силы на переговоры, мы рванули на подмогу.

«Глядишь, минут на пять позже погибнут защитники повозки», — думал я, прикидывая на какое заклинание потратить остатки своих магических сил.

Долго думать не пришлось! Со стороны джунглей на помощь врагам вылезла огромная змеюка со стреломётом на спине.

— На колено! — крикнул кто-то из командиров теократского отряда тонким голосом ребёнка.

Вжик! Два десятка стрел бессильно скользнули по воздушному щиту, который я успел выставить за секунду, наверняка, побив все нормативы. Я пуст, тяжёлый откат настигает меня, но эликсиры Лоу ещё действуют, и вот уже вместо пятёрки легкобронированных рыцарей во главе с полусотником гвардии Бартоломью у повозки выстроилась чертова дюжина защитников. Я, Ригард и Хисан на плохих лошадях, Тарак, Ран, Крит, Теттах и его, я вижу, подраненный солдат.

— Гарод, ждём подмогу, — кричит барон, которому, похоже, весело.

Он весь в крови, непонятно своей или чужой, скорее всего, и в той, и в другой. Чертов маньяк, всё тут маньяки. «Подмога» — как же! «Жаль, подмога не пришла, подкрепленье не прислали», — всплыли в голове строки забытой песни. Донт опять валится на землю и мгновенно засыпает. Вот я и пеший!

«Окружай, пять шагов назад», — раздается тот же детский голосок командира нападавших.

Из-за высоких деревьев, окружающих дорогу, на обочину выползают три… дракона! Нет, не дракона, конечно, скорее, это вараны или ящерицы-переростки, но какие же они огромные! Растопчут и не заметят. Хотя, может, сожрут, топтать побоятся — у нас же это… «алтарь боли», вдруг повредят. Секунд десять, и нам конец.

«Кстати, сейчас-то эта гадость в телеге», — мелькнула мысль у меня, и захотелось проверить. Что я немедленно и сделал, приподняв полог кибитки. На месте! Резная деревяшка и по-прежнему горячий шар. Протягиваю к шару руку, желая почувствовать жар и, получая стрелу в спину, прикрытую доспехами, падаю на корыто, хватаясь за шар. Внезапно я чувствую, как мой магический источник заполнился с мгновенной скоростью, чего, по мнению всех, кто тут был, ожидать было никак нельзя! Магического фона нет, и резерв маны не восстанавливается! Алтарь зарядил ману, или шар этот, неважно.

— Гарод, к бою, — орёт Ригард.

И я в первый раз слышу в его голосе страх. Но к врагам повернулся не как, в сущности, хреновый мечник, а как полный сил злой и торжествующий маг! Причина истерики Ригарда была в метре от него, с разинутой пастью нависая над головой. Первая ящерка доползла! На свою погибель. Взрываю землю под ногами местных тварей (да, это тринадцатый ранг!) с такой силой, что всех, кто был в зоне заклинания, подбрасывает на разную высоту. Ящерка взлетела на пару метров, но это были не все её несчастья, добиваю её своей коронкой — электричеством! Ну, хоть перед смертью душу отвел! Хотя… Ещё раз сую руку под полог кибитки. «Есть такая буква!» Я опять заряжен по самое не хочу, а источник у меня один из самых больших на моём ранге.

— Граф, ещё! — восторженно кричит суровый барон Месью.

Огненный шторм, звуковая волна, два удара молнией по ревущим и недобитым животным. Опять зарядка! На этот раз медленнее, но и врагов почти не осталось. Вижу кувыркающуюся фигурку командирши. Да, только у командира отряда могут быть такие артефакты, которые защитят от моих заклинаний. Теперь понятно, отчего голос такой был — не детский, а женский.

— Вперёд! Убить! — кровожадно пищит она, не видя, что живых и ещё способных драться подчинённых у неё нет.

Хрясь! Это Ригард бьёт рукояткой меча по личику девицы, выбивая из неё способность орать.

Медленно оглядываю поле брани. Я безусловный победитель. Маг тринадцатого ранга может прилично нашалить, в том числе и убить сотню-другую врагов. Хотя, вижу, из врагов кто-то ранен. Деваха эта, например, в отключке. А ничего такая у неё фигурка. Лицо разбито в кровь, но угадывается миловидность. Одета богато — золото и камни везде.

— Её на кибитку, и в путь. Парни, прикройте нас!

Первое я крикнул своим гвардейцам, а второе — оставшимся союзникам Бартоломью и моим подчинённым из разных отрядов.

— Теттах — старший. Полчаса, не больше, тут находитесь. Потом отходите, — добавляю я.

Теттах, командир наёмного отряда, который собрала Пьон, оставленный здесь, скорее всего, на верную смерть лишь мрачно кивнул. Хисан тем временем с помощью своего снадобья помог встать на ноги моему Донту, но вижу, конь шатается, поэтому сажусь тоже на кибитку рядом с пленницей, и меня вдруг пронзает острая боль. Откат от магии? От боли не могу вымолвить ни слова, но делаю знак рукой — команду в путь. Что ж я маленький не сдох? Как больно-то! Кибитка бодро едет, тем более, удалось поменять коней с кляч на оставшихся без всадников хороших гвардейских лошадок из отряда Месью. В его отряде в живых осталось только пятеро конных, вместе с бароном. А было два десятка! Мы даже тело мага забрать не смогли, был выбор класть на повозку Канта или Лоу без головы. Лоу уже не спасти, а за Канта я поборюсь. Если сам выживу. Боль терзала меня всё больше с каждой сотней метров пути. Я, лежа на спине, смотрю на высокие деревья вдоль дороги, незнакомые мне по виду, ощущая каждый камешек, переезжаемый безрессорной, разумеется, повозкой. Сейчас все силы мои уходили на то, чтобы позорно не орать от боли. Донт бредёт рядом и, кажется, мне сочувствует, но, скорее всего, рад, что никакой дядя не сидит у него на спине. От нечего делать встал вспоминать разные моменты из жизни на Земле. Как в первый раз меня ранили на бандитской стрелке, как пацаном меня била по заднице мать неизвестно за какие грехи, вспомнил и шефа, платил тот хорошо и ценил меня, но чуть что — сразу сдал. Я уверен, по его приказу меня подрезали в тюряге. К боли во всем теле добавилась ещё и злость. Даже легче дышать стало. Орать по-прежнему хотелось, но уже не «ой, пипец как больно» а «в рот Давиду Георгиевичу ноги»! Потом вспомнился финал чемпионата России по рукопашному бою «Панкратион», где я выиграл нокаутом в третьем раунде. И, кроме злости, в голове, затуманенной болью, появилось торжество. Выкуси!