Наследник на его условиях. Книга 1 (СИ) - Доронина Слава - Страница 31

— После анализов, правильно я понимаю?

— После них, — киваю я. — И что самое забавное, морально ведь я была готова воспитывать ребенка одна. Так оно и получается. А вот это все, — обвожу глазами номер, — постараюсь забыть. Может, чувства любовь и семья это все прекрасно, но, похоже, не мое. Не везет мне с мужчинами. Поэтому рожу малыша и буду в нем растворяться без остатка, — глажу свой живот, который только пару дней назад начал наконец округляться.

— Иди ко мне. — Ника раскрывает объятия, заметив слезы на моих щеках. — Редко вижу, как ты плачешь. В такие моменты всё внутри сжимается. Очень за тебя обидно. Росла без материнской любви, рано вышла замуж, звёзд с неба не хватала, а сейчас и вовсе останешься одна с младенцем на руках…

— Лучше так, — всхлипываю я. — Чем с человеком, который причиняет мне сильную боль.

Причем такой силы, что по ощущениям я переживаю внутри атомную бомбежку. За что Дамианис так со мной? Или он так со всеми, кто хоть немного позволяет себе открыто сказать, что от него хочет?

— И знаешь, что самое ужасное? — тихо говорю, утыкаясь Нике в плечо и позволяя себе огромную, но такую необходимую слабость.

— Что?

— Нет ничего хуже, когда понимаешь, что привязался к человеку и влюбился в него, словно больной ждёшь его сообщения или звонка, да хоть чертового объяснения, за что со мной так, а получаешь вот это вот все…

— Ох, Дашка. Влюбилась-таки… И как крепко…

Ничего не отвечаю, это и так понятно. Но кто знал, что это все печально закончится?

— Вчера я листала новости в соцсетях и мне попался вброс, — произносит Ника, дав мне от души выплакаться. — Женские форумы иногда теряют популярность, и чтобы привлечь к себе внимание, затрагивают спорную тему и понеслось. У меня стойкое ощущение, что я сейчас сижу на одном из них. Причем на двух параллельных, если вспомнить про Асю и ее воскресшего мужа.

— Что за вброс? — шмыгаю носом.

— Ой да бред…

— Может, это хоть немного меня отвлечет. Расскажи.

— Вряд ли. Абсурд, забей, — противится Ника.

Всхлипываю сильнее, давая понять, как меня это расстраивает.

— Ну ладно, слушай. Однако я предупредила…

Пихаю Нику локтем в бок. Она громко охает и продолжает:

— Мамашка, значит, пришла в продуктовый и оставила ребенка в коляске у входа. Возвращается, а младенца нет. Ей естественно стало плохо, она от ужаса не в себе и теряет сознание.

— Будет отсылка к моей беременности, да?

— Даш, ты сама попросила рассказать. Я случайно наткнулась на этот форум и статью, — повторяет Ника. — Но ради любопытства дочитала и посмотрела, что пишут женщины в комментариях. Этим и хочу поделиться.

— Ну хорошо, продолжай.

— Так вот. Этой мамашке стало плохо, ну оно и понятно. Женщина потеряла сознание, пришла в себя в больнице. Рядом с ней сидит муж. Она начинает плакать, рассказывать про сына, а он сообщает, что с ним все порядке. Оказывается, муж его и забрал. Хотел проучить непутевую жену, которая оставляет ребенка одного, забегая в магазин за продуктами.

— Ты сейчас серьезно? — даже забываю о своей боли и обиде.

— Вполне.

— Женщине стало плохо с сердцем, у нее предынфарктное состояние, месяц провела в больнице. Она этого козла, конечно, простила и все бы ничего, в жизни и не такое бывает, но спустя года три или четыре, он жену бросает и уходит к любовнице…

— Нет, всё-таки посыл какой-то есть. Ты не зря мне об этом рассказываешь.

— В комментариях что только не писали, — Ника игнорирует мою реплику. — Но в основном гадости. Как думаешь в чью сторону?

— Мужчину обвиняли, что так жестоко обошелся с женой?

— Как бы ни так! Обозленные женщины хаяли авторшу поста.

— Да ладно? — искренне удивляюсь.

— Я, честно говоря, взбесилась. Понятное дело, что не стоило оставлять ребенка одного и сама бы я так никогда не поступила, но в комментариях эту мамку разнесли в пух и прах. Я в тот момент поймала себя на мысли, какие мы женщины быстрые на осуждения. Лишь единицы написали адекватные вещи и разложили ситуацию по полочкам.

— Всё-таки ты не просто так ты мне это говоришь… — чувствую подвох.

— Ты ведь понимаешь, что Зен ещё появится в твоей жизни? И наличие ребенка многое поменяет в его отношении к тебе и вашей ситуации в целом. Возможно он даже захочет принимать участие в воспитании сына или дочки, однако его способы добиться своего и решить «проблему» были очень жесткие. Я даже не исключаю того, что Дамианис и вовсе испугался, что ты станешь чем-то большим для него, а дать семью он тебе не сможет. Поэтому и решил сразу все обрубить. Твои переживания я более чем понимаю, но если бы Альберт так со мной поступил, я бы не дала ему ни первого, ни второго шанса и воспитала бы замечательных пацанов без него.

— Мы бы вдвоем их воспитали, — вытираю насухо щеки, больше не чувствуя себя размазней, которая только и хочет рыдать. — Я бы тоже Альберта за такое не простила. И Зена не прощу.

— Сейчас мы точно как те безумные мамки с женских форумов, — посмеивается Ника. — А между прочим, я их пару минут назад осуждала. Но той женщине не следовало давать мужу шанс. В итоге это ни к чему хорошему не привело.

— Со стороны всегда легче судить, — встаю с пола и смотрю на часы. — Завтра дособираю свои вещи. Я обещала Лее с ней погулять.

— И с Леоном?

— Надеюсь, без него. Видеть не хочу этих Дамианисов. Была бы моя воля забрала у них девочку. А то они и ее сделают несчастной.

— Ну точно, две обиженные на жизнь мамки с женского форума, — продолжает подшучивать Ника.

— Пока одна. У вас с Альбертом изначально все было хорошо, — бурчу себе под нос, натягивая на себя кардиган.

Лея сегодня на прогулке много молчит и выглядит задумчивой. Ощущаю ее тревогу и вижу по глазам, что девочку что-то беспокоит. Словно от сердца отрываю эту малышку и думаю о том, как хочу наплевать на все нюансы и забрать ее с собой, в Москву. В душе тяжело от мысли, что это последняя наша встреча. Отчасти я понимаю порыв Зена в тот роковой вечер. Он поступил, как чувствовал. Отключил разум, доверился сердцу. Так же, как и я буквально еще несколько ночей назад. К сожалению, не бывает так, чтобы человек принимал выбор и не сталкивался с вытекающими из этого последствиями.

С наступлением беременности я стала чувствительнее и воспринимаю все в разы острее. Успокаиваю себя словами, которые часто слышала от отца, он говорил, что сильные поступают так, как хотят, а слабые страдают так, как и должны. Если до встречи с Зеном я ощущала внутри силу, то теперь же испытываю уязвленность. То, что и подходит слабым, страдающим людям.

— Почему ты не можешь поехать с нами? Давай я попрошу Леона и он возьмет тебя с нами? Он хорошо ко мне относится и обязательно согласится на наши условия.

Если бы все было так просто, маленький доверчивый зверек. Всем хочется поддержки, любви и тепла. Надеюсь, Лея это сполна получит.

— Мне нужно возвращаться домой. Меня там ждут другие дела. Вик, Вит и Ника — моя семья. Я не могу остаться здесь или уехать вместе с тобой, — глажу Лею по волосам, едва сохраняя спокойный тон.

Хорошо, что девочка не видит моего лица, потому что сейчас я плачу. В это мгновение я опять думаю о Зене и о том, как ненавижу его. Мало того, что Дамианис не смог поговорить со мной лично или хотя бы по телефону сказать все, как есть, так еще и обрекает меня и эту кроху на новые муки. Невыносимо причинять боль другому человеку, такому маленькому и беззащитному. Неужели Зен не понимает, что с людьми так нельзя, что я и Лея не игрушки, не роботы, а живые существа!

— Ты ведь приедешь ко мне? — с надеждой спрашивает Лея.

— Я постараюсь, — иду на сознательную ложь, зная, что это наша последняя встреча.

Так для всех будет лучше. Недавно я говорила Леону о том, какая подвижная психика у детей. Через год или два Лея обо мне и не вспомнит. Это я навсегда сохраню в памяти эту очаровательную девчушку. Впрочем, не только ее. Зен — отец моего ребенка, а это на всю жизнь свяжет меня невидимой нитью с этим человеком, даже если Дамианис об этом знать и не будет.