Ржевский 6 (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 2

А Норимацу-младшая продолжила, всё с той же безмятежной улыбкой просветлённого:

— Меня все считают не очень умной, возможно, обоснованно. В продолжение своей глупой позиции я задам тебе ещё один вопрос. Дим, а как ты её отблагодарил? Что ты сделал, чтоб и Мадина почувствовала тоже, как она много для тебя значит?

Присутствующие перестали дышать. Девчонки — с любопытством; Ржевский — с видом мага-артефактора, наткнувшегося на магическую мину неизвестной конструкциии в нештатном месте и прикидывающего, как бы поскорее её обезвредить.

— Ты парень решительный, — продолжила японка. — Я ничуть не сомневаюсь, что даже решение уйти из жизни ты способен легко довести до конца, ни секунды не мешкая.

— Был в одном шаге, — хмуро и как-то по-взрослому не стал спорить напарник.

— Почему ты твёрдо не ответил на её вопрос о женитьбе? — в принципе, Шу с несвойственной ей витиеватостью всё это время двигалась именно к этому моментом.

Повисшую тишину можно было потрогать руками.

— Мадина Наджиб, рискуя жизнью, нарушая законы своей страны, принеслась к тебе на помощь. — Норимацу-младшая загнула первый палец. — Я свидетель. Тебя, очень может статься, далеко не в переносном смысле удержала от могилы: без пениса вопрос твоей личностной деградации даже не стоит, согласен? — Второй палец. — Или спился бы стремительно, или что-то в этом духе.

— К чему такие сложности? — нехотя пробормотал собеседник. — Дуло к виску. В окно с этого этажа без реактивного ранца. Пойти к этим за угол с голыми руками. Много способов не тянуть резину.

— Мадина Наджиб, оказывая тебе своё ниндзё, вправе рассчитывать на твою ответную гири, ты согласен? — она сейчас говорила по-русски, чтобы всем было понятно.

К сожалению, в языке товарища правильных слов на тему разных видов благодарности не существовало. По крайней мере, она их не знала.

— К чему ты клонишь? — совсем другой Ржевский поднял голову.

Сейчас в глаза японки смотрела иная личность.

— Ты, когда подобным образом уклоняешься от девичьего вопроса, либо трус, либо бесчестный человек. — Шу без труда удерживала спину ровной, а взгляд прямым. — Я, как твой близкий, считаю своим долгом тебе это сказать в глаза.

Наталья Барсукова задумчиво произнесла сразу пять грязных слов подряд на родном языке. После чего подняла вверх большой палец.

— Какая интересная манипуляция, — Далия присвистнула. — Впрочем, в таких нравственных императивах, что и придраться не к чему. — Принцесса хлопнула в ладоши.

— Ты мог как минимум четко ответить Мадине, да или нет, — припечатала Норимацу. — Второе, если актуально именно оно — хотя бы из уважения к ней. Чтоб она не ждала годами твою гири, не зная твоей чёткой мужской позиции. И девичьим сердцем продолжая надеяться, что ты её тоже любишь. Хоть настолько, — Шу отчеркнула ногтем большого пальца левой руки кончик указательного, поскольку правая была забинтована. — Скажи ты ей хотя бы твёрдое мужское нет, у неё будет шанс устроить свою жизнь с кем-то другим! Попытавшись разлюбить тебя и выбросить из головы!

— А чего ты не в свои дела лезешь⁈ — чуть подумав, кое-кто решил прозондировать подходы и отходы с иной стороны.

— Мы не чужие. У нас что, есть закрытые друг от друга зоны? Или табуированные темы? — ей действительно было интересно. — Отвечай.

О формате общения они никогда специально не договаривались, но такое их совместное прошлое, по мнению японки, автоматически подразумевало полную и взаимную откровенность.

Блондин отвёл взгляд и опять промолчал.

— Дим, я считаю тебя своим самым близким человеком.

Шу принялась чеканить слова, как уходящий на последнюю задачу камикадзе — последний тост благодарности товарищам по отряду.

— Я всегда гордилась тем, что рядом со мной сражается и живёт такая достойная личность. Но вот что я вижу сейчас: ты принимаешь достаточно серьёзные жертвы со стороны хрупкой, в чём-то беззащитной, хорохорящейся маленькой девочки, которую жизнь часто заставляла быть не по годам взрослой. — Японка перестала подбирать слова. — Она репутацию во Дворце из-за тебя потеряла! И жизнью рискнула, портал на пределе балансировала, чтоб у тебя сейчас х*й стоял! А в ответ…

Договорить не вышло. В стоявшей целую минуту безмолвной тишине одиночный всхлип Наджиб прозвучал громче, чем перед этим — выстрелы кавалерийского карабина.

— Спасибо. — Менталистка опустила глаза в пол. — Шу, от тебя точно не ожидала. Спасибо большое.

Не поднимая лица, Мадина хлопнула японку по плечу, коснулась лбом её подбородка и, не говоря больше ни слова, развернулась, чтоб через три шага войти в портал.

Аль-Футаим на мгновение расфокусировала взгляд, что-то просчитывая. Затем озвучила очередной ребус, обращаясь к Норимацу:

— А хороших решений после твоих слов и не было. По крайней мере, с её стороны — потому что мяч на чужой половине поля. Всем хорошего дня! — последнюю фразу монарх Эмирата бросила незнакомым доселе тоном.

Официально, по-взрослому, как будто говорила с трибуны перед парламентом.

— Через Эмират порталом? Или попробуем здесь прорваться на первый этаж? — Наталья Барсукова, хмуро соединив брови на переносице, размяла пальцы и поправила армейские концентраторы (вооружив вторую руку ещё одним, парным).

— Сейчас лучше через Эмират, — так же мрачно ответила сестре Виктория. — Я чуть не в ресурсе. Мысли о другом, могу в бою зевнуть что-нибудь нехорошее.

— Я тоже. Пошли. — Кузины бывшей жены Трофима Ржевского, ни с кем не прощаясь, последовали за близнецами.

По мере звучания каждой сказанной фразы глаза блондина открывались все шире и шире. Проводив взглядом соотечественниц, он недоуменно оглядел оставшихся.

Левашова тягуче посмотрела на него, неожиданно схватила за шею, привлекла к себе, поцеловала в губы. Затем так же энергично отстранилась, сказала «Эх» и тоже метнулась в портал.

— Ты с нами? — Юки, держа Асато под руку, коротко обратилась к Шу.

— Идите пока сами, мне нужно задержаться.

Норимацу никогда не оставляли своих союзников в момент опасности. Ключевое слово — никогда, кем и чем бы союзники ни являлись.

— А ты почему осталась? — угрюмо поинтересовался Ржевский через долгие пять секунд.

— Мой долг как твоего друга и напарника — бороться за тебя в любой ситуации. Даже с тобой самим, если ты случайно оступился, чтобы помочь тебе вернуться на правильный путь До.

Японка шестым чувством ощущала, что самураи семьи Норимацу сейчас впервые в жизни смотрят на неё как на равную.

Больше — не как на младшую.

А ещё она была готова спорить, что в суровых взглядах и на покрытых шрамами лицах находящейся на небесах родни нет-нет, да и мелькает толика спокойной гордости за своего потомка, ничем и никогда не роняющего Чести небогатой, но достойной фамилии.

Хотя последний наследник рода и оказался девчонкой, предкам наверняка не было стыдно.

— А ты? — напарник по бизнесу с лицом статуи спросил молчавшую всё это время Накасонэ.

— Я не знаю, что сказать, — покачала головой шиноби.

Род занятий соотечественницы стал кристально ясен минуту назад. Если бы кто-то спросил, Шу, как — она затруднилась бы сформулировать. Но это было и не нужно: мастер дзен видит вещи и манифестации такими, какие они есть. Какими бы иллюзиями те ни пытались прикрыться.

— Мне кажется, тебе следует очень быстро думать в данный момент, — заявила Ариса Ржевскому. — Потом ещё быстрее действовать.

— В смысле⁈

— Я не буду говорить ничего, что хоть как-то может повлиять на твою позицию. Могло бы повлиять, — уточнила она торопливо. — Скажу лишь, что жизнь очень часто подбрасывает самые невообразимые фортели. Там, где я училась, говорят: бегать нужно быстро тогда, когда бегать нужно быстро. Это значит…

— Я понял.

— Ай, чёрт с ним, — Накасонэ всё же решилась. — Коан: нафига тебе эта свобода, если рядом не будет того человека, без которого твоя жизнь не имеет смысла?