Падший (ЛП) - Лейк Кери - Страница 38

Её дрожащее тело сжало его руку. Большие карие глаза чуть не вылезли из орбит. Через несколько секунд её приступ паники закончился, и она лежала, неудержимо дрожа.

Ксандр наклонился вперед.

— Каждый день мы делаем выбор, который меняет нашу жизнь. Если ты ещё раз закричишь, я перережу тебе горло. Поняла?

Её брови нахмурились, но она кивнула.

— Сегодня ты забудешь, что видела меня. Ты забудешь о своём муже. Ты отменишь его поиски и никогда больше не покажешься на телевидении. Ты покинешь этот город к завтрашнему дню и больше никогда не вернёшься. Если ты не выполнишь эти инструкции, Дженни исчезнет, ​​и ты больше никогда её не увидишь. В мире не существует правительственного агентства, которое бы знало, где её отыскать. Это ясно?

Её глаза наполнились слезами, а губы подрагивали под его ладонью. Она снова кивнула.

— Не шути со мной или я выпотрошу тебя сразу, как ты соврёшь. — Его губы сжались. Год назад он убил бы её без угрызений совести. Вот как игра должна быть сыграна. Развивай лояльность. Выполняй их приказы. Поскольку аукцион был так близок, у Йена были дела поважнее, чем гоняться за убийствами Ксандра. Два десятка братьев Падших в одном месте в одну ночь означали для Йэна чертову тонну работы по дому: нужно было готовить девочек, платить копам, заключать сделки с наркотиками и оружием. Тем не менее, если бы он случайно узнал о том, что Ксандр не выполнил приказ, Ксандр мог бы в значительной степени гарантировать себе место в десятке дерьмовых списков Йена. — Твой муж был очень плохим человеком. Матери, как и вы, плачут перед сном сегодня ночью, недоумевая, что случилось с их дочерьми — молодыми девушками, которых твой муж зарезал для собственного развлечения.

Она покачала головой, всхлипывая на его руке.

Ксандр усилил хватку.

— Да, — сказал он сквозь стиснутые зубы. — Не оказывай ему честь своим горем. Грехи должны быть оплачены. Ангелы пожинают то, что им причитается.

Её веки сомкнулись, а по щекам потекли слезы.

— Завтра. Уезжай. Или и ты, и твоя дочь умрете. — Он убрал руку от её рта.

— Кто… — она вздохнула, — ты… ты?

Он отступил под её твердым взглядом.

— Жнец.

Ксандр выскользнул в ночь.

***

Каринна лежала на боку, свернувшись калачиком на тяжелых одеялах кровати Ксандра. Тусклые лучи лунного света плыли между распахнутыми портьерами. Библейский отрывок не давал ей покоя почти весь день.

«Хлопковая подушка поймала слезы Каринны, когда она лежала в своей постели напротив кровати сестры, наблюдая за бесчувственной реакцией Литы на то, как их отец вбивался в её тело, как он делал это каждую ночь на этой неделе. Злость забурлила в её животе при мысли о Лите, позволяющей ему ломать её, как это сделал он. В отличие от первой ночи много лет назад, когда она устроила такую ​​драку, их мать ворвалась в дверь и напала на него, как и подобает медведице. Одного сильного удара хватило, чтобы несчастная женщина подставила щёку, и чтобы на следующее утро поссориться с Литой и сделать вид, что прошлой ночью не было самого ужасного ограбления невинности.

Теперь Лита принимала его без единого хныканья.

Его толстый живот трясся каждый раз, когда он входил в её тело, от этого вида волны тошноты поднимались к горлу Каринны. «Убей его». Её кулаки сжались в кулаки. Вскрой этот живот и посмотри, как свинья будет истекать кровью. Он выбрал Литу по одной причине — ей никто никогда не поверит. Богобоязненный человек никогда не согрешит.

Она уткнулась лицом в подушку, когда он достиг своего апогея и вышел из Литы, прижимая своё большое потное тело к её спине. Он ни разу не посмотрел ей в лицо во время акта.

Чертов трус.

— Теперь ты снова папина хорошая девочка. Твои грехи прощены.

Грехи.

Она сбежала из дома, этой ночью, чтобы накуриться с Майком Тромбли — поступок, который фактически разозлил Каринну, пока их отец не поймал Литу, прокрадывающуюся обратно через окно, и пообещал своё наказание.

Он вышел из комнаты, и воцарилась тишина. Сладкая, блаженная тишина… нарушаемая рыданиями Литы.

— Лита, — Каринна понизила голос. — Ты в порядке?

Нет ответа.

Каринна заставила себя сесть, съежившись при виде сестры, свернувшейся в клубок, дрожащей и плачущей.

— Я даю тебе обещание, Лита. В следующий раз, когда он придет за тобой, я убью его.

Сестра склонила голову набок и посмотрела на Каринну.

— Как?

— Очень болезненно для него.

Щелчок двери напугал обеих девочек, и Каринна упала на кровать, укрывшись одеялом. Как всегда, их мать прокралась в комнату и опустилась на колени рядом с Литой. Она гладила её по голове и говорила отрывок из Библии.

Притча о сорняках.

Эти слова разозлили Каринну. Она не хотела ждать жнецов. Пока их отец, как сорняк, душил Литу. В последние недели её жизненная сила начала угасать. Её настроение, как грозовая туча, надвигается без дождя.

Ему нужно наконец сдохнуть».

Каринна перевернулась и оказалась перед дверью, которую Ксандр снова запер. В её желудке закрутились муки голода, и она схватилась за урчащий живот, пытаясь не обращать внимания на приступы тошноты.

Когда в медленно темнеющую комнату хлынул свет, она вскочила.

Ксандр стоял в дверях.

— Следуй за мной.

Странность в его голосе заставила её застыть на месте. «Пойти за тобой?»

Его темный силуэт протянул руку, и Каринна поднялась с кровати и сделала осторожные шаги к нему. Он сомкнул пальцы на её запястье, когда она взяла его за руку, он повел её вниз по лестнице.

Блуждая взглядом, она увидела картины и скульптуры, на которые у неё было всего несколько секунд, чтобы полюбоваться, когда она впервые прибыла. Когда они спускались, на стене мерцали тени, источник стал ясен только тогда, когда они достигли основания лестницы.

Мягкий свет свечи наполнил столовую, когда он подвел её к длинному столу. Толстое резное дерево навело Каринну на мысль, что мебель должна быть примерно такой же старой, как и сам дом. Она провела пальцем по гладкой лакированной поверхности, пока они не остановились на противоположном конце, где были установлены две заполненные тарелки.

Ксандр стоял за одним из стульев, и она нахмурилась, глядя на то, что он собрался ей помочь, чтобы она села, но подчинилась. Подведя её стул ближе к еде, он занял свое место во главе стола рядом с ней.

Миллион различных объяснений пронеслись в её голове. Кофе, рогалики и фрукты… конечно. Любой мог определить свой любимый завтрак через два дня. «Однако это?» Ни за что. Ему пришлось бы долго наблюдать за ней, чтобы узнать её любимое блюдо из Души вегана — особое угощение, которое она позволяла себе только раз в несколько месяцев или около того, особое блюдо, о котором знали только дамы, владевшие рестораном.

Гравитация уступила место парящему ощущению, исчезнув только тогда, когда она обернулась и поймала тяжесть его взгляда.

— Ты не голодна?

Карина склонила голову.

— Меня немного смущает, что ты так много обо мне знаешь. А я так мало знаю о тебе.

— Ты что-то хочешь у меня спросить?

Она покачала головой. Ей было очень любопытно узнать, почему из всех страниц Библии именно эта помята, или откуда он знает, где она живет, её настоящее имя, ее любимую кофейню и заказ из ресторана, но она не знала как.

Он откусил кусочек тофу из сома и нахмурился, как будто не мог решить, нравится он ему или нет.

Карина подавила смешок.

— Иногда дело не во вкусе. А в прошлом. — Она улыбнулась его приподнятым бровям. — Моя… сестра всегда очень любила очищать свое тело. Так что иногда ей удавалось побаловать себя здоровой пищей. Какое-то время мы встречались в этом ресторане несколько раз в неделю. Мне было наплевать на еду. Но быть с ней. Смеющейся. Чувствовалось, что я так очищаю свою душу.