Угроза мирового масштаба 2 (СИ) - Лекс Эл - Страница 32

Ничего подобного по функционалу в моём мире не было, и мне хотелось иметь это оружие, освоить его и пользоваться им по необходимости.

Как говорили в Академии, маноматы — оружие тех людей, кто выбрал для себя стезю боевого мага. Думаю, мне в этом плане уже выбирать не приходилось. Выбор очевиден.

Походив по магазинам до самого отъезда и вдоволь затарившись (Ванесса параллельно умудрялась совершать звонки и переписываться с кем-то на телефоне по поводу свежеприобретенных мотоциклов), мы вернулись к автобусу, сели в него и отправились обратно в Академию.

Я все ожидал, что троттлисты снова попытаются выкинуть какой-то фокус из серии нового нападения на автобус, но фигуры из черного дыма так и не появились в зоне видимости до самого прибытия на территорию.

Целых полчаса у меня ушло на то, чтобы разложить все новые приобретения в шкафу. Нокс сидел рядом и, как заядлый шмоточник, постоянно комментировал каждую новую вещь, что появлялась из вороха пакетов. Что интересно — он был доволен, а значит, либо у них с Ванессой совпадает вкус, либо эти вещи являются каким-то стандартом в среде аристократов… Либо и то, и то сразу.

— Поздравляю, кстати! — спохватился Нокс, уже когда я почти закончил с вещами. — Я же так и не поздравил тебя с победой на конкурсе! Но если бы нам с Фрейей дали еще часок, мы бы вас сделали!

— А если бы ты меня не потащил на этот праздник, то я бы вообще не участвовал. — Я улыбнулся. — Так что сам себе злобный баклан.

— Ой, да и ладно! — Нокс махнул рукой и плюхнулся на свою кровать. — Деньги эти мне все равно нужны, как собаке пятая нога, а вот на обложку новой рекламы «пляжа» попасть было бы круто!

— Так там все равно не я, а только мой замок, — напомнил я. — Ты чем слушал?

— Да? — Нокс озадаченно приподнял голову. — Тогда тем более пофиг!

Он достал телефон из кармана и залип в нем до самого отбоя. Что-то читал, с кем-то переписывался, просматривал ролики и порой гоготал, как умалишённый.

Я же нашел в Сети книгу об истории войны с Троттлом (в трех томах) и принялся читать ее, параллельно делая пометки в интересных местах долгим нажатием на экран — планировал потом вернуться и перечитать их более вдумчиво, поскольку материал казался интересным.

А когда прозвучал сигнал отбоя, погасил экран, повернулся набок и провалился в сон.

Или правильнее будет сказать — во сны. Во много следующих друг за другом снов, круговорот картинок и обрывков из прошлого. Я даже понимал, что это именно прошлое. Я не был участником этих снов, а смотрел на них со стороны, как смотрят кино, сидя в кинотеатре. Сопереживая главному герою, но не являясь им.

Зато я знал, кто является этим самым главным героем.

Это был Марк. Тот, в теле которого я сейчас живу.

Я видел его собственные воспоминания, и даже во сне они показались мне не просто подозрительными. От увиденного я сразу проснулся!..

Когда я думал, что пробуждение после истощения было самым трудным за всю продолжительность моей «второй» жизни, то я ошибался.

Самое трудное было это.

Я отчетливо помню, как по закрытым векам, согревая и щекоча их, бегали лучи солнца, я помню, что я даже несколько раз открывал глаза на одну секунду, полностью уверенный что вот сейчас-то я встану… Но стоило лишь моргнуть — и веки снова склеивались намертво, отрезая дорогу к реальности и снова погружая меня в сон. Сколько раз это повторялось — даже не рискну предположить, но в один прекрасный момент это прекратилось. И, к сожалению, не благодаря мне.

Когда я открыл глаза, на сей раз уже окончательно, на кровати рядом со мной сидела молодая женщина в белом халате, но совсем не таком, какие я видел в клинике Громова. Там были короткие и с большим декольте, здесь же одеяние скорее напоминало плащ из тонкой белой ткани, настолько закрытым, оголяющим лишь руки и ноги ниже колен, он был.

А носила его молодая женщина, которую можно было бы назвать симпатичной, если бы не несколько «но».

Эти несколько (а говоря по правде — чересчур много) «но» заключались в том, что на лице женщины было столько металла, что мне хватило бы еще один нож для себя сковать.

У нее были проколоты обе брови, каждая в трех местах, в каждом ухе по тоннелю, да такому, что палец можно засунуть, и вовсе не мизинец. Штанга в переносице, кольцо в носовой перегородке, три шипа в подбородке и целая россыпь колец по нижней губе.

Волосы у корней были бледно-фиолетовыми, к кончикам перетекающими в ярко-зеленый, а всю видимую площадь кожи покрывали многочисленные, слитые в единую цветастую картину, татуировки. Даже глазные яблоки были полностью черные, словно и их зататуировали тоже… Хотя почему «словно», это же так и было!

Проще говоря, это был самый последний кандидат на роль врача из всех, что я только мог себе представить, но красный крестик на нагрудном кармане халата непрозрачно намекал мне, что я со своими суждениями маленько устарел.

А еще более непрозрачно на это намекали струйки зеленой, черной и оранжевой маны, стекающие с пальцев женщины, что зависли в каком-то сантиметре от моего лба.

Увидев, что я очнулся, она сразу же убрала руки, полезла в нагрудный карман и извлекла крошечный слабенький фонарик.

— Не дергаемся, — грудным низким голосом велела женщина, включая фонарик и направляя его мне сначала в один глаз, потом в другой. — Так, реакция зрачков есть, отлично. Как самочувствие?

— Как будто я из болота вылез, — честно признался я. — Что со мной было?

— Не могу сказать, мало информации для диагноза. Похоже на нарколепсию, по крайней мере, использование соответствующего заклинания помогло очень сильно снизить симптоматику, что и позволило вас разбудить. Вы болеете нарколепсией?

— Не припомню такого. Со мной вообще такое впервые.

— Наркотики, алкоголь вчера принимали?

— Вы это серьезно? — удивился я. — Я студент! Какие наркотики? Какой алкоголь?

— Буду считать, что это значит «нет». — Доктор кивнула и встала с моей кровати. — Убедительная просьба — если почувствуете что-то похожее еще раз, обязательно обратитесь ко мне. Вместе мы обязательно разберемся в причинах недомогания. Всего хорошего.

Она кивнула мне и вышла за дверь, где тут же раздался тихий голос — кто-то с ней заговорил. Я даже попытался было прислушаться, о чем именно говорят, но тут внезапно ко мне подскочил Нокс:

— Что за херня с тобой творилась? Я тебя двадцать минут не мог разбудить! Пришлось за помощью бежать!

— Не знаю, — нахмурился я. — Просто я… Даже не знаю, что именно со мной произошло. Но, можешь поверить, мне это тоже было ни разу не приятно. Спасибо, что помог.

— Это не я, это сента Бол. — Нокс кивнул на дверь. — Скажи же, классная? Она мне и с теми пузырями тоже помогла!

Я не видел в докторе ничего классного, кроме, разве что, того, что она помогла мне очнуться, но говорить об этом не стал — слишком уж ярким энтузиазмом горели глаза Нокса, который явно души не чаял в своей спасительнице от икоты.

— Смотри только, чтобы Фрейя не узнала, какая докторша классная, — улыбнулся я и Нокс немного притух:

— Ой, не начинай! Лучше побежали скорее на завтрак, мы еще успеем перекусить!

— Ага, да. — Я потер затылок. — Ты беги, а я сейчас. Там увидимся, в общем зале.

— Смотри только не засни снова, — ухмыльнулся Нокс и унесся прочь из комнаты, хлопнув дверью.

А я сел на кровати и задумался, вспоминая и пытаясь собрать воедино то, что не выпускало меня из сна.

То, что я видел воспоминания Марка — это совершенно точно, в этом можно даже не сомневаться. Я прекрасно знаю разницу между воспоминаниями, снами и снами, основанными на воспоминаниях.

Во снах, на чем бы они ни базировались, человек никогда не отдает себе отчета в том, что он спит, что это все не по-настоящему… По крайней мере, до определенного момента.

Я же, несмотря на то, что формально мой организм спал, прекрасно понимал, что не нахожусь во сне. В состоянии сна — да, но не во сне. Я наблюдал за происходящим со стороны, не способный вмешаться и что-то изменить.