Держиморда (СИ) - Путилов Роман Феликсович - Страница 18

Я, стараюсь не встречаться с мутным взглядом покойника, склонился над ним и засунув руки в карманы его пальто, попытался найти оружие или документы. В потайном кармашке брюк я сумел нащупать и вытащить на белый свет пару необычных патронов, с утопленной в гильзе пулей, скорее всего от «Нагана». Никаких бумаг, записок или блокнотов при покойном не было. Или похитили убийцы, либо документы покойного были слишком токсичны по нынешним временам, и он предпочел выйти из дома без них. Малоприятную процедуру обыска жестоко убитого человека был прерван, раздавшимся за моей спиной, утробным, полным лютой ненависти, низким рычанием. Я вскочил от неожиданности, сделал шаг вбок и обернулся. В противоположном углу подворотни, в тёмном углу, лежала на боку, ранее мною незамеченная, собака, которая вытянув в мою сторону, оскаленную, окровавленную пасть, обессиленно перебирала лапами по обледенелой булыжной мостовой, пытаясь подползти ко мне поближе. Понимая, что в таком состоянии собака для меня не опасна я подошёл поближе. Судя по всему, у моих ног лежал и беззвучно скалился на меня пёс, относящийся к породе доберман, но, не фитнес -няшки моего времени, с засушенными до ломкости мощами, а что-то более солидное, напоминающее сильно исхудавшего ротвейлера. Одно ухо собаки было недавно отсечено, чёрная, испачканная замершими кровавыми сгустками, шкура не позволяла сосчитать все его ранения, но пару узких колотых ран не заметить было трудно. Очевидно, что пёс дрался с вооруженными убийцами наравне со своим хозяином, после чего разделил его судьбу. Просто один ушёл в край вечной охоте чуть раньше, дожидаясь там своего напарника. Пёс, устав ползти и рычать на меня, тяжело уронил голову и на его шее что что-то тускло блеснуло. Присев над телом собаки, я засунул свою ладонь поглубже в ватный рукав пальто и потянулся к шее добермана. Ожидаемо, измазанная красным, пасть собаки сомкнулись на рукаве пальто, но сил прокусить его так, чтобы я взвыл от боли, у животного уже не было. Пока доберман бессильно терзал мой правая рукав, левой рукой я расстегнул ошейник на шее собаки и выдернув из-за его пасти изрядная пожеванный рукав, вышел с подворотни, под мутный свет редких освещенных окошек. На толстом кожаном машинке была надета бронзовая бляха на котором было выгравировано следующая надпись — «Петергофский питомник служебных собак».

Значит, в подворотне лежат мои очередные коллеги, очередные малозначительные жертвы бескровный, демократической революция. Я сунул ошейник карман и вернулся в подворотню. Наверное, у меня давно наступила профессиональная деформация, но я считаю, что мёртвым уже всё равно, а короткошерстого пса сотрясала крупная дрожь, поэтому я снял с уже окоченевшего мужчина его пальто и закутал в него пса, вновь пытавшегося меня укусить. Не знаю, через сколько пес издохнет, но пусть перед смертью ему будет чуть теплее. Протоптанную до следующего двора тропинку и не чищенные несколько дней участки территории. Походив по заснеженному двору несколько минут я нашёл то что искал -цепочку следов крупной собаки, что шли из проходных дворов в сторону набережной. Конечно, вероятность что это с следы раненого добермана составляла ровно один процент, но я все же решил пройтись к началу следовой дорожки. На мою удачу, собака свободно перемещалась зигзагом, большую часть времени пробегая по не чищенным от снега участкам, поэтому след легко прослеживался. В соседнем дворе от меня испуганно шарахнулась парочка средних лет, прилично одетых людей. В следующем дворе я увидел яркий огонёк самокрутки, алеющий у темного квадрата двери. Судя по белеющему в темноте фартуку, это наслаждался курением очередной вездесущий дворник.

— Добрый вечер- Я подошёл настороженно глядящему на меня мужику: — Вас как зовут?

- Афанасий Никитин я буду- прогудел мужчина низким басом.

- А по отчеству как звать?

- Эхма! Видно и правда свобода наступила, что барин у мужика отчество спрашивают!

- А с чего ты решил, что я барин?

- Дык, только баре с мужиками на вы могут разговаривать, капризы у них иногда такие бывают.

- Не хочешь на «вы», будет на «ты». Ты мне отчество не сказала своё.

- Никанорович я буду, получается.

- Ошибся ты, Афанасий Никанорович, я не барин, я иностранец.

- Ну иностранец и иностранец.- дворник успокоился и вновь затянулся огромной самокруткой: — Чего хотел-то, иностранец?

- Скажи Афанасий Никанорович, в этих дворах чиновник молодой, лет тридцати не проживает? Собака у него такая короткошёрстая, породы доберман.

- И почему ты, мил человек, этим интересуешься? — Опять насторожился Афанасий Никанорович.

— Никанорович, ты что еврей?

- Упаси Господь с чего ты так решил?

- Вопросом на вопрос отвечаешь, как натуральный жид.

- Нет, я православный. — дворник осенил себя крёстным знанием.

- Так я тоже православный- я размашисто перекрестился: — Ответь мне как на духу- живет тут чиновник с такой собака или нет. Мыслей у меня худых нет, но очень надо узнать. Если не живет, то я дальше пойду, по своим делам.

- В этом доме господин титулярный советник Воронов Илья Никитич проживают, и собака у него есть, похоже на ту, что ты говоришь.

- А квартира какая у Воронова?

- Тебе-то какая нужда в квартире этой?

- Через два двора отсюда, где выход на набережную, в подворотне, лежит убитый человек и собака доберман, Вот я и решил что где-то рядом он должен был квартировать.

— Айда поглядим!- Никанорович протянул руку когда-то в темноту, и достал оттуда берёзовое полено:- Иди, мил человек, дорогу показывай.

- Ты только уважаемый, рядом со мной иди, не хочу сзади по голове поленом получить.

На что дворник криво усмехнулся и зашагал со мной рядом

Чиновник с собакой так и лежали там, где я из оставил. Дворник склонился к лицу мужчины, долго его рассматривал, потом со вздохом, разогнулся.

- Прими, Господи, душу раба твоего грешного. — пробормотал Никанорович и мы синхронно перекрестились.

- Не повезло Илье Никитичу, не в добрый час он сегодня из дома вышел.

- Ну что, борода, что делать будем?

- Пойду, супругу господина Воронова извещу…

- И какой смысл в этом? Ну придет баба сюда, поголосит, и дальше что?

- Они не баба, они из благородных будут…

- Хорошо, придет сюда не баба, а дама. Поголосит и ничего не измениться. Давай лучше титулярного советника до квартиры дотащим, все лучше будет.

- Дак, как его тащить?

- Давай за подмышки подхватываем и головой вперед тащим. Говори только, куда тащить.

Дотащили, подняли на второй этаж по парадной лестнице, покойник глухо стучал промерзшими туфлями по высоким ступеням. Звонок двери нужной нам квартиры был круглый, механический, с пояснительной табличкой «звонить здесь».

За дверью пронзительно зажужжало, через несколько мгновений раздались торопливые шаги. Дверь резко распахнулась, на пороге квартиры стояла высокая стройная женщина в темном строгом платье. И это явно была не горничная.

— Э-э- барыня…-Замычал дворник.

— Он мертв?

- Да, простите, но уже несколько часов. Подскажите, куда положить тело, просто тяжеловато вашего мужа держать. — я влез в разговор с хозяйкой дома.

- Я не знаю… — женщина прижав ладони ко рту, смотрела на меня с отчаяньем, полными боли, мало что соображающими, глазами.

- У вас ванная комната и вода есть?

- Есть, а зачем?

- Потом расскажу, потащили, Афанасий.

Ванная комната была большая и удобная, места хватило и на живых, и на мертвых.

- Ну что, Афанасий, справишься?

— А что не справиться, дело нехитрое. Только окоченел он в позе больно неудобной…

- Значит ломать придется, что уж сделаешь. Давай, начинай, если что- зови, я помогу, руки ноги на место поставить, чтобы вид был благообразный.

Я вышел из ванной комнаты, а Афанасий, не мешкая, принялся разоблачать покойного.

— Простите, я не представился. Иван Степанович Котов, правовед. В некотором роде, коллега вашего покойного супруга. Как я понимаю, он в охранке служил?