Итерация II (СИ) - "Корольков" - Страница 31

— Что зашкаливает? — переспросил Мехлис.

— Адреналин. Так называется гормон стресса. Люди адреналинового типа — это сгусток энергии. Они работают с утра до ночи без устали, ходят в походы и на охоту. Жизненные трудности, которые другого травмируют, им нипочем. Если на него нападут, даст отпор. Бросится на помощь слабому.

— Понял. — с лёгкой улыбкой ответил комиссар, увидев в собеседнике перечисленные черты, — Выходит, для таких людей как раз и создаётся ЧВК?

— В том числе. В первую очередь — ЧВК это компания военных профессионалов, способных выполнить любую задачу. Можно раз за разом атаковать линию Маннергейма в лоб, терять слабообученных бойцов и командиров, или загубить в лесах и болотах почти всю дивизию, как это сделал комбриг Виноградов, комдив 44-й, а можно и в самом деле воевать «малой кровью и на чужой территории». Но, для этого нужны грамотные командиры и подготовленные, хорошо экипированные бойцы.

— Предлагаете рабоче-крестьянскую Красную Армию заменить наёмной? — с любопытством уточнил комиссар.

— В мыслях не было.

— Как тогда понимать слова, что ваши люди не станут воевать против белофиннов?

— Понимать просто: среди попаданцев, есть те, кто в армии не служил или не имеет боевого опыта. Вот к ним эти слова и относились. Откликнутся добровольцы или выйдет постановление Правительства о формировании отдельного подразделения — препятствовать не буду. — разъяснил позицию Логинов.

— Кстати, в Вашем рассказе о ЧВК есть ряд уязвимых позиций.

— Какие? — удивился Кастым, долгое время взвешивавший все «за» и «против» и видевший для своих подчиненных частную военную компанию, как положительно решение вопроса дальнейшего обустройства в жизни.

— Во-первых: если воюют только ЧВК, где потом брать пополнение с боевым опытом? Кто станет на место погибших, выбывших по ранению. — Мехлис загнул мизинец правой руки.

— Специальный физический и психологический отбор. Остальному научим.

— Во-вторых: бойцы ЧВК, получившие бесценный боевой опыт, с армейцами поделиться не смогут. — комиссар согнул указательный палец, — То есть ЧВК не принесут пользы ни стране, ни армии. А ведь основываясь на их опыте должны перерабатываться уставы, наставления, приказы.

— Можно организовать курсы по обмену опытом, приглашать консультантами…

— Конечно можно. Но, из того, что понял, тактика ЧВК для линейного пехотного полка не подойдёт. А значит, в случае большой войны, армия вновь примется «кровью писать уставы». И что в этом хорошего?

— Всё же и этот вопрос решаем. — упрямо мотнул головой Кастым.

— И третье, — продолжал Мехлис, — Повторю: наёмничество, особенно наших граждан, мне не по душе. Пока речь идёт о небольших деньгах, в ЧВК могут понимать и принимать и интернациональный, и воинский долг, и святость защиты Отечества. Но как только речь пойдёт о больших деньгах… Слаб человек, особенно к «золотому тельцу». Ладно, это дела прошлого. Видимо в вашем Правительстве «минусы» оценили, вот и не спешили с созданием военных компаний. Как наших бойцов с командирами учить будете? По своим уставам и наставлениям?

— С чего бы? — недоуменно вскинулся Кастым.

— Работники «Цифросети» предложили. Говорят, что если на их основе обучать красноармейцев, то Красной Армией не сравнится ни одна армия мира.

— Чушь! — рассмеялся Михаил, — Отдельные положения применить конечно можно, но в целом… Техника другая, вооружение, штатная структура, даже нормативы иные. Нет, наши документы РККА не подойдут. К примеру: ни в одном нашем уставе нет ни слова о целом роде войск — о кавалерии. Без учений, проверки всех нормативных показателей, ни один устав, ни одно наставление не применить. Пересмотреть действующие, улучшив их с учетом нашего опыта — это ещё куда ни шло.

— Понятно. — задумчиво протянул Мехлис, — Хорошо, что ничего кардинально ломать вы не собираетесь. Кстати, где и как можно посмотреть на ваших хвалёных бойцов?

— Вариантов, собственно два: или на учениях, или на фронте. Тренировочно-показательное выступление можно организовать буквально через час. Устроит? — предложил Михаил.

— Даже не знаю, что и сказать. Наверное, откажусь, не будем отвлекать людей. А что у вас с оружием? Слышал, что есть боевое, опережающее те, которыми вооружены наши бойцы лет на двадцать.

— Есть как современные образцы, так и разработанные советскими конструкторами в сороковых годах. Несколько, хранившихся у реконструкторов, боевых единиц, приказано изъять и сосредоточить в комнате для хранения оружия.

— Значит более современные образцы есть? — уточнил Мехлис.

— Есть. А толку? — Логинов развёл руками, — Для их внедрения потребуются годы, которых у нас нет. Предлагаю всё же остановиться на разработках оружия, образца сороковых годов.

— Не хотите помочь стране и армии? — с лёгкой улыбкой, прищурившись поинтересовался комиссар. — Позвольте уж нам решать, в чём есть толк, а в чём его нет.

— Не хочу загубить, ни страну, ни армию, ни промышленность потому и предлагаю остановиться на дешёвых, но эффективных образцах стрелковки, передав современные образцы на исследование. По поводу того, какое оружие лучше, какое хуже, от какого нужно вообще отказаться, нешуточные споры кипят давно. К единому мнению так и не пришли. Предлагаю и нам не пороть горячку.

— Хоть так, уже благо. — кивнул Лев Захарович. — Что же, основное я понял, предлагаю закруглиться и наконец пообедать. Не возражаете?

Логинов молча кивнул, встал, подошёл к двери и открыв её сказал несколько слов охраннику. Через несколько минут в обеденный зал красивой походкой вплыла официантка, держащая на руке уставленный заказанными блюдами поднос. Споро расставив тарелки, она улыбнулась, кивнула и вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

Ели быстро и молча, отдавая должное умению повара. Покончив с обедом, Мехлис задал очередной вопрос:

— Кстати, Михаил Силантьевич, что у нас со связью?

— Связисты работают, обещают сделать.

В этот момент в дверь постучали и дождавшись разрешения в зал вошёл Марченко, главный связист в команде Кастыма.

— Товарищ полковник, товарищ армейский комиссар, докладываю: связь провели, телефон подключили, переговорный пункт оборудовали и проверили — всё работает.

— Как же вы в такой мороз смогли справиться? — поинтересовался Мехлис.

— Местные товарищи — волшебники! Кудесники! — развел руками Маркони. — Их в ресторане коньяком отпаивают, да шашлыками потчуют. Намёрзлись люди, но дело сделали!

— А сколько сейчас времени? — уточнил комиссар.

— Шестнадцать. — взглянув на наручные часы ответил Кастым. — Пойдём на КП?

— Да. Пора пообщаться с Москвой.

Они быстрым шагом прошли в кабинет Логинова, Лев Захарович схватил трубку, начав называть телефонисткам какие-то позывные. Логинов вышел из кабинета, и уже почти закрыл дверь, когда услышал громкий голос Мехлиса:

— Здравствуй, Анастас Иванович…

[1] В 1931 году на базе передающей ТВ-аппаратуры лаборатории телевидения Всесоюзного электротехнического института (ВЭИ), создан Московский радиовещательный технический узел (МРТУ)

[2] Ленинградский телецентр начал телевизионное вещание в сентябре 1938-го

[3]15 ноября 1934 года в СССР была проведена первая передача телевизионной программы со звуковым сопровождением. Длилась она 25 минут и представляла собой эстрадный концерт.

[4] Советские войска были введены в ноябре 1933 года на территорию Синьцзяна («Алтайская армия»). Их действия определялись как особая операция Главного управления пограничной охраны и войск ОГПУ. Руководил ею начальник ГУПО и В/ОГПУ М. П. Фриновский, затем сменивший его Н. К. Кручинкин. Чтобы замаскировать советское участие, бойцы были переодеты в белогвардейскую форму, а офицеры носили погоны.

В апреле 1934 года большинство подразделений Красной Армии вернулось на родину. Остался кавалерийский полк, усиленный бронемашинами и артиллерией, численностью около тысячи человек, несколько воинских частей обеспечения, особая авиагруппа и несколько десятков советских советников (Самым знаменитым из них был Павел Семенович Рыбалко, который станет Маршалом и дважды Героем Советского Союза).