Гермиона, первая леди Грейнджер (СИ) - "Латэна" - Страница 53

Все просто и ясно. В мире существовала только одна магглокровка с подобным именем. И она сидела в Азкабане за убийство собственных родителей.

Намек был более чем прозрачен.

Нет, от ста сорока тысяч Люциус не отказался бы никогда. И вытащить Грейнджер из волшебной тюрьмы оказалось не так уж и сложно. Но раздражало неимоверно, что он вынужден быть частью далеко идущих планов умершей колдуньи! А то, что существует какой-то план — в этом старший Малфой был уверен.

Отыгрался, как мог. Внушить, что Грейнджер кругом должна ему, было легко. Гриффиндорцы вообще очень легковерны. И жизнь их нисколько не учит.

Грейнджер станет членом Совета магов. Капля, добавленная к упрочившейся власти его сына. Но какая капля! Магглорожденная, которая поддерживает сына Пожирателя Смерти, каково? Сколько умов это смутит, сколько образов разобьёт вдребезги.

Она же совершенно не понимала своей ценности. Какое же это благо! Нет, Гермиона Грейнджер не пешка. Скоре уж ладья. Не самая плохая фигура. Как бы ни старался Дамблдор убрать упоминания о магглорожденной гриффиндорке из хроник Последней битвы, ему это не удавалось. Слишком многие помнили эту девчонку. Особенно родители и родственники тех младшекурсников, которых Грейнджер увела из опасного места во время нападения. Её искали, чтобы поблагодарить. Искали очень активно. Дамблдор изолгался насквозь, уверяя окружающих, что «мисс Грейнджер вынуждена была покинуть страну из-за семейной драмы». Каким же шоком будет для него появление девчонки в зале Совета магов!

Люциус предвкушающее улыбнулся.

Но пока этого не случилось, следовало предпринять кое-какие меры предосторожности. Особо опекать Гермиону Грейнджер он не будет. Но пару надежных магов из должников нужно приставить. На всякий случай. Пусть скрываются в тенях, ползают следом, охраняют. И лекарственные зелья ей нужны, конечно. Маггловские средства затянут выздоровление еще на пару-тройку месяцев, да и не излечат до конца. Но сама девчонка к целителям не обратится. Из страха или из упрямства. Придётся действовать самостоятельно. Подменить её лекарства эликсирами из собственной кладовой довольно легко. Обычный домовик справится с этой задачей.

Снаружи, куда Люциус смог выбраться только спустя десять минут, оглушила жара. Что-то странное творится в этом году с погодой. Идёт второй месяц как вся Европа и, Великобритания заодно, загибаются от солнечных лучей. А на востоке, говорят, не знают, куда деваться от дождей. Магглы мечутся, пытаясь объяснить аномалию. Не знают, бедолаги, что кто-то из волшебников просто перемудрил с сильнейшими ритуалами.

Сын и остальные нашлись около фонтана. Охлаждающих заклятий они не использовали, пытаясь спастись от жара без волшебства — встали с подветренной стороны, ловили слабый холодок, идущий от воды. Драко спешно докуривал длинную белую сигарету. Люциус усмехнулся, вспомнив как с поистине гриффиндорским упрямством, сын отстаивал своё право курить сколько угодно и не по расписанию. В итоге Нарцисса завела пепельницы по всему дому и раз в неделю готовила травяную смесь, над которой сын дышал не менее часа, чтобы очистить легкие от копоти.

Молодые волшебники увидели его, и Люциус получил сразу три недоумённых взгляда.

Случилось что-то хорошее, лорд Малфой? — вежливо спросил молодой Нотт. Точнее единственный Нотт, но Люциус всё равно мысленно называл его «молодой» или «младший».

Да, — Люциус на ходу обернулся, окидывая ровные ряды окон внимательным взглядом.

Гермиона Грейнджер — это сейчас не человек. Это карта, которую нужно выгодно разыграть. И он разыграет.

Очень хорошее.

В банк «Гринготтс» Гермиона выбралась уже через две недели, когда её тело практически пришло в норму. Многочисленные лекарства, процедуры пансионата, наконец, начали давать положительный результат. Девушка чувствовала себя значительно здоровее, и отражение в зеркале перестало пугать. Конечно, ей еще нужно набрать, как минимум, фунтов двадцать-двадцать пять, чтобы перестали торчать кости. И всю жизнь придётся трястись над собственным здоровьем — беречься от сквозняков, холодной воды, спать только на специальных матрасах, есть только строго определённую еду. Но могло быть и хуже, рассудила Гермиона.

Последний день перед поездкой Гермиона провела в салоне красоты пансионата. Хороший парикмахер и косметолог помогли превратить восковую маску в человеческое лицо. Та, кто после их усилий смотрела из зазеркалья, была…  поразительна. В этом…  этой ещё можно было узнать Гермиону Грейнджер. Но только если сильно присматриваться.

У новой Гермионы были довольно короткие волосы, которые полагалось укладывать с помощью специальной пенки и геля, очень светлая кожа, тонкие губы и тяжелый взгляд. Карие глаза заметно потемнели, став цвета красного чая. На бледном узком лице они почему-то казались почти темно-красными. Испугавшись рубиновых отблесков, Гермиона попросила что-то сделать. После недолгих препирательств и увещеваний ей нарастили ресницы, сделав их гуще раза в три и длиннее в два. Лицо стало кукольным и совершенно неузнаваемым. Белое лицо с черными глазами.

Впоследствии, в одном из магазинчиков вокзала Брайтона Гермиона купила очки с простыми стеклами и цветные линзы, от которых чесались глаза. На всякий случай.

На знаменитый лондонский вокзал «Виктория» она попала в пять утра. Посмотрела как люди, приехавшие из Брайтона, разделились на два потока — к станции метро и остановке автобуса, и побрела в сторону противоположную. Туда, где дремали таксисты.

К углу, где находился знаменитый паб волшебников «Дырявый котёл» Гермиона приехала очень рано. На часах ещё не было семи. Дверь, конечно, была заперта, а над дверью горел тусклый ночной фонарь.

Молодая колдунья нервно поглядывала на часы, ожидая, когда заскрипит большая дверь, и можно будет заходить. Таксист дремал, откинув голову на подголовник сиденья. Пару раз он выходил покурить, со сдержанным интересом косился на молчаливую пассажирку, но от глупых вопросов воздерживался. Гермиона щедро заплатила ему и за поездку и за ожидание. Втрое больше против обычной платы.

Наконец, без четверти восемь, нисколько не изменившийся за пять лет Том, бармен и хозяин паба, распахнул дверь. Отлично зная, что никто из магглов его не увидит, старик взмахнул палочкой и погасил фонарь.

Подождете меня пару часов, — попросила Гермиона, протянув водителю две крупных купюры. — Не хочу потом искать такси в утренний час пик.

Водитель кивнул и закрыл двери изнутри, собираясь немного подремать, пока клиентка будет бегать по делам.

В бар как раз входили два колдуна и ведьма, одетые в яркие, даже вычурные мантии, украшенные блестками и вышивкой. Гермиона в своей мешковатой маггловской одежде смотрелась на их фоне мутным пятном.

Явились гуляки, — проворчал бармен, когда яркие утренние гости громко потребовали себе пива. — Утром не продаю! Чай хлебайте. Чего вам, мисс?

Эм…  вы не могли бы открыть мне вход… .

Открыт он уже, — ворчливо прервал Гермиону бармен. — Каждое утро открываю.

Задний дворик паба, когда-то заставленный мусорными бачками, был расчищен. Несколько чалых кустиков в деревянных кадках изо всех сил изображали зелёную клумбу.

Гермиона сделала глубокий вдох, прежде чем шагнуть через невысокий порожек. Выдохнула она уже на мостовой Косого переулка.

Волшебная улочка заметно изменилась за шесть лет. Многие магазины и лавки поменяли вывески, расширили и очистили от хлама витрины. На месте лавки, где она когда-то запасалась пергаментом и перьями, красовалась золоченая арка. Косой переулок расширяли несколько лет назад. Видимо это и был вход в жилые магические кварталы.

Магическая торговля, как и маггловская, начиналась с девяти, и Косой переулок был практически пуст. Несколько магов, встреченных Гермионой на пути к банку «Гринготтс», явно спешили к камину в волшебном баре.

У золочёных дверей банка Гермиона ждала несколько минут. Гоблины чрезвычайно пунктуальны. Они никогда не задерживали открытие банка, но и раньше положенных восьми часов не открывались. Минутная стрелка над помпезным парадным входом учреждения остановилась на цифре двенадцать, и двери бесшумно распахнулись для возможных посетителей. Два гоблина-охранника в красных камзолах заняли место у дверей.