Абьюзер (СИ) - Лекс Эл - Страница 37

Ровно до тех пор, пока спереди снова не раздался точно такой же, как и в первый раз, вопль.

А потом загрохотали выстрелы.

Я резко остановился, присел и бросился за угол, из-за которого только что вывернул, но выстрелы предназначались не мне. Стреляли даже не близко, это многократное эхо снова сыграло злую шутку, исказив звуки.

Черт, а я ведь не слышал первого выстрела — того, которым оставленный за спиной мертвец вышиб себе мозги! А ведь я должен был услышать — в наушниках должен был, даже если бы на пистолете был глушитель, которого там не было! Напрашивается простой вывод — он застрелился еще до того, как я проник в здание. В тот момент, когда я метался между падающих с неба камней, а уши мои были забиты этим грохотом.

Что же здесь произошло?..

Наверное, кто-то другой на моем месте не выдержал и побежал в сторону уже смолкших выстрелов, дабы поскорее узнать, что творится… Но я не стал. Я очень даже наоборот — снизил скорость еще больше, практически сравнявшись с улиткой. Навострил уши еще сильнее, так, что они, кажется, приподняли активные наушники, выползая из-под них, и, кажется, даже начал принюхиваться.

Углы сменялись углами, иногда попадались комнаты, как закрытые, так и открытые. Первые я проверял, на мгновение отрывая руку от цевья и дергая ручку, вторые по полной осматривал, насколько позволяло освещение. Везде все было пусто и пусто, кажется, уже давно. Нигде не было даже мебели, не говоря уже о более ценных вещах. Наверняка бандиты давно уже все извели на дрова, а что не горело — утащили в свое логово, придумав, как и куда приспособить.

Лишь одна комната отличалась от других. Когда-то это, наверное, была огромная промышленная холодильная камера, или ее собирались сделать… По крайней мере как-то еще объяснить то, что с потолка свисало несколько цепей с крюками на концах, так живо напоминающих крюки, на которых подвешивают коровьим и свиные туши для обвалки, я не смог.

Правда на этих крюках висели не коровы и свиньи. На одном из них висел человеческий труп, наполовину обглоданный местами до костей.

На другом, насадившись на него кадыком — один из группы, сопровождающей ученых. Крюк вышел у него из задней части шеи, блестя свежей кровью в свете фонаря, который я на мгновение включил, чтобы получше осмотреть эту странную комнату. Зрачки солдата не отреагировали на свет — он был уже мертв.

Тогда я снова отключил фонарь, успев заметить, что пол комнаты усеян костями, причем большая часть из них по размеру и форме походили на человеческие. На некоторых даже еще оставались фрагменты плоти.

Чертовщина какая-то. Не то капище, не то кладбище такое заковыристое… Интересно, как получилось так, что солдат оказался насажен шеей на крюк? У него в руках ведь даже автомат был зажат — судя по всему, пальцы скрючило предсмертной судорогой и поэтому оружие осталось в них. Он мог сопротивляться, мог отстреливаться, и даже, наверное, делал это, ведь я слышал какие-то выстрелы… Так с кем же он воевал, если никого больше нет, а сам вояка брутально насажен шеей на мясницкий крюк?

Чертовщина… Чертовщина как есть. Что тут происходит?

Я двинулся дальше по коридору, хоть и сильно не хотелось оставлять эту комнату у себя за спиной. В другой ситуации и не оставил бы, наверное, но сейчас сработал тот факт, что все это время, что я двигался по коридору, мне не встречались никакие перекрестки и пересечения, а значит шанс того, что у меня в тылу внезапно кто-то окажется, практически равен нулю. К тому же, благодаря наушникам, я услышу его заранее… Если, конечно, он не парит над полом, а ходит по нему, как все приличные живые существа.

Я двинулся дальше по коридору, все так же впотьмах, и через еще несколько поворотов вышел в большой зал.

Ну как «большой». Большим он казался по сравнению с узкими коридорами, в которых я блуждал до этого. На самом же деле он был размером квадратов в двадцать и высотой метров пять, хотя с высотой сказать точно было трудно, так как пол зала ступенчато понижался к противоположному от меня краю. Центральную часть занимали ряды откидных кресел, когда-то обтянутых тканью, которая сейчас истлела, открывая взору металл внутри, а на другом от меня конце, во всю стену была растянуто грязное рваное полотно, на котором местами отсутствовали целые куски…

Да это же кинотеатр! Ну, вернее, когда-то это было кинотеатром, а сейчас от него остался один лишь не до конца обглоданный скелет, совсем как тот, что я видел в холодильной камере! Странно, что его бандиты не вынесли подчистую…

Но, присмотревшись к креслам, я понял, почему они этого не сделали. В середине зала, в самом центре рядов кресел, сидело несколько человек. Некоторые были мертвы уже давно, судя по степени разложения, какие-то умерли совсем недавно. Это я определил по все той же форме вояк, которые сопровождали ученых.

На них не было видимых повреждений, но по тому, как висели их головы, упираясь подбородками в грудь, я сразу понял, что это либо смерть, либо какой-то абсолютный обморок. В полутьме разглядеть точно не представлялось возможным — я даже едва-едва разглядел, что это те, о ком я думаю, а не кто-то похожий.

Десяток мертвецов сидел перед драным экраном, на котором ничего не показывали, словно какой-то маньяк с капитальными сдвигами по фазе усадил их сюда, имитируя настоящий киносеанс. В воздухе витал сладковатый запах гнили, перемешивающийся с чем-то еще. С чем-то свежим, и, возможно, приятным само по себе, но никак не в смеси с этим амбре.

Кто принес сюда этих людей? И главное — зачем? Я сомневаюсь, что они были живы, когда их посадили на эти кресла, иначе что им мешало встать и уйти? Там вон в другом конце зала, практически под экранами, есть еще два выхода и не факт, что ими дело ограничивается — почему не уйти через них? Не похоже, чтобы тут была какая-то охрана или другая система сдерживания… Не рассматривать же всерьез вариант, что каждый из мертвецов сидит на той самой мине, которая срабатывает не от того, что на нее наступили, а от того, что с нее сошли?

Тем более, что таких мин не существует… Или вернее будет сказать, что они существует, но их применяют в крайне специфичных условиях.

Короче, я опять вляпался в какое-то дерьмо. Или правильнее будет сказать, я из него не вылезал. А сейчас мне придется влезть в него еще глубже, поскольку среди мертвецов-киноманов я рассмотрел синий костюм одного из ученых… И даже, кажется, искомый контейнер у него в руках. Он поставил его на колени, как большой стакан с поп-корном и держал двумя руками, будто даже после смерти не желал с ним расставаться.

Я снова прислушался, не сдвигаясь с места. Ничего слышно не было. Тогда я пересчитал по головам «свежих» мертвецов и получилось, что почти вся группа — здесь. Не хватало только одного последнего ученого. Наверняка он тоже где-то лежит замертво.

Убедившись, что никаких посторонних звуков не слышно, я двинулся к контейнеру, не сводя автомата с трупов и перекидывая ствол с одного на другого в ожидании того, что кто-то из них сейчас внезапно «оживет» и попытается напасть.

Но не успел я даже дойти до нужного мне ряда кресел, как наушники уловили новый звук — едва слышный скрип петель открываемой двери. Примерно с той стороны, с которой я пришел.

Я моментально упал на колено, разворачиваясь и перекидывая автомат на звук. Палец рефлекторно выбрал слабину спускового крючка…

Но я не выстрелил. Я успел рассмотреть громоздкий костюм ученого раньше, чем шептало сдвинулось достаточно для того, чтобы ударник сорвался с него, инициируя выстрел.

Ученый стоял в дверном проеме — не в том, через который вошел я, а в том, что располагался рядом, и дверь в который я счел закрытой, — и его лицо внутри закрытого герметичного шлема было подсвечено, так что я хорошо мог его рассмотреть. Оружия у него не было, но я все равно на всякий случай навел на него ствол и скомандовал:

— Стоять!

Ученый послушно замер, чуть приподняв руки. А потом очень медленно продолжил поднимать правую, довел ее до прозрачного щитка, защищающего лицо, и приложил к ней вытянутый указательный палец. Словно просил тишины.