Цена двуличности. Часть 1 (СИ) - "Алаис" - Страница 4

Я уловила отголосок облегчения — комментарий коменданта явно успокоил подселенца. Но менее радостной от этого новость не становилась. Я остро ощутила, насколько мне не хочется отправляться в столицу. Вот только кто же меня спрашивает? В Последнюю Ночь предсказание было дано не только Мэбу, но и нам с Альдом. И первый его этап — дальняя дорога не по своей воле — похоже, наступит раньше, чем мы ожидали. К чему я была совершенно не готова. И вновь вернувшееся ощущение беспокойства, которым меня одарил подселенец, прямо-таки кричало о том, что Альду тоже не по себе.

— Мы поняли, спасибо, — ответила я.

— Думаю, в свете этой новости стоит вплотную заняться изменением облика, потому что с первого раза может не получиться. Сегодня вечером жду вас у себя.

— Благодарим за помощь, — голос подселенца в моей голове прозвучал мрачно и глухо.

Ничего не ответив, комендант разорвал мыслесвязь, и только после этого я обнаружила, что нахожусь в комнате в одиночестве. Видимо, Ваан воспользовался случаем и улизнул к себе. Ну или просто попрощался и ушел. В любом случае, это было бы неловко, не знай чернокнижник о моей склонности время от времени начисто игнорировать происходящее вокруг. Но извиниться при случае все же стоило.

Внутреннее беспокойство пополам с щекочущим изнутри волнением продолжало нарастать. Причем оно все так же принадлежало не мне — штормило Альда. Я же, вопреки ожиданиям, не ощущала почти ничего. Видимо, смирилась.

— Мда…

Я снова невольно вздрогнула. Казалось, подселенец выдохнул это слово прямо в мое отсутствующее ухо. С тех пор, как Альд стал едва ли не полноправным совладельцем моего тела, я все никак не могла отделаться от ощущения, будто он постоянно стоит за спиной.

— Думаю, тебе стоит заглянуть в убежище, — продолжил он. — Надо кое-что обсудить.

Мне ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Из нас двоих подселенец явно лучше представлял, что нужно сделать до нашего отбытия в столицу.

Под эти мысли я прилетела в свою комнату — маленькую и пустую, в которой из мебели была лишь ничем не прикрытая дощатая лежанка. Аккуратно на нее опустившись и разгладив на костях складки темно-серой мантии, я представила ритмичный скрип половиц. Это был ориентир — якорь, цепляясь за которой я могла проникнуть в убежище подселенца. Карманное измерение, созданное Альдом и как-то связанное с моим телом.

Со второго раза получилось. Несмотря на проникающий через окно бледный свет зимнего дня, на десяток секунд меня окутала кромешная тьма. А когда она рассеялась — я уже сидела в мягком кресле с деревянными подлокотниками. В том виде, в котором запомнила себя при жизни.

Убрав за ухо упавшую на лоб прядь и привычно зарывшись пальцами босых ног в густой ворс темно-зеленого ковра, я подняла взгляд на Альда, сидящего в кресле напротив.

Откинувшись на спинку кресла и барабаня пальцами правой руки по деревянному подлокотнику, Альд смотрел сквозь меня немигающим рассеянным взглядом. Даже в гляделки не поиграть.

Ну и ладно, не больно-то и хотелось.

Вместо этого я решила осмотреться. С подселенцем, вроде бы, все в порядке. Да и что с ним сделается? Как всегда опрятен до безупречности. Темно-синяя мантия с длинными широкими рукавами аккуратно расправлена, ворот черной рубашки под ней — застегнут на все пуговицы.

Повертев головой, я увидела, что в обозримом пространстве тоже царил порядок — все предметы были на своих местах. Ведущая на второй этаж лестница с поворотом, стоящие вдоль ее пролетов стеллажи с книгами, свитками и всякой всячиной, огороженная перилами площадка над головой, несколько кресел и столиков поблизости… И ковры-ковры-ковры, чей темный зеленый, синий и фиолетовый ворс мягко переливался в ровном свете магических светлячков, паривших над перилами лестницы. Насколько я уже успела понять за те несколько раз, что бывала здесь, на состояние Альда указывала обстановка вокруг.

Снова повернувшись к подселенцу, я привычно зацепилась взглядом за бугристый рубец на его шее: начинаясь за правым ухом, шрам уходил вниз и скрывался под воротником, как я знала, пересекая правую ключицу и, судя по изгибу, оканчиваясь где-то на левой стороне груди. Когда-нибудь я все-таки решусь спросить у Альда, кто его так при жизни попытался вскрыть.

Подселенец медленно моргнул, все так же не обращая на меня внимание. Интересно, сколько мне придется бесцеремонно пялиться на подселенца, прежде чем он наконец вынырнет из пучины своих размышлений?

Я поерзала в кресле. Не помогло. Альд все так же продолжал делать вид, что меня нет. Подавив рискованное желание встать, подойти и просто-напросто щелкнуть по кончику тонкого носа, я сначала тихо, а потом уже чуть громче и демонстративнее прочистила горло. Никакой реакции.

— А-а-альд? — вопросительно протянула я. — Тебе уже мало мебели, поэтому ты решил дополнить обстановку еще и мной?

Подселенец снова медленно моргнул. Только теперь темные дымчато-синие глаза наконец-то сфокусировались на мне.

— Хм. Не ожидал, что ты так быстро появишься.

Вот так всегда с ним. То ли похвалил, так как попасть во внутреннее убежище даже со второго раза мне удавалось не всегда, то ли съязвил по поводу медлительности, из-за которой он успел глубоко задуматься и не заметить моего появления. Впрочем, со временем я приучила себя спокойнее относиться как к первому, так и ко второму. Правда, иногда эта привычка все же давала сбой.

— Что ты хотел?

Я решила перейти сразу к делу. Не то чтобы мне было неуютно здесь, но мое время пребывания в этом маленьком подобии мирка всегда было ограниченным. Даже в тех случаях, когда Альд намеренно продлевал этот срок.

— Я хотел обсудить кое-какие моменты.

— Это я уже поняла. Почему здесь?

— Тебе здесь уже не нравится? — подселенец скептически поднял левую бровь, которая когда-то явно была рассечена, судя по оставшемуся тонкому шраму.

— Нравится, — я не видела смысла отрицать очевидное. — Просто предыдущие недели ты обходился без моих визитов, просто читая нотации в моей голове.

— Скажем так, мне нужно видеть твою реакцию.

А вот это мне уже не нравится. Альд что-то задумал.

— И что ты надеешься увидеть из того, что не можешь почувствовать?

Все-таки, не только я чувствовала его эмоции, когда находилась в сознании, но и подселенец точно так же — причем наверняка даже явственнее — ощущал мои. Вместе с умением читать мои мысли, это позволяло ему в любой момент с полной определенностью знать мою реакцию на то или иное событие. И это бесило донельзя.

Сильнее такой вот постоянной осведомленности раздражала только высокомерная улыбка, которой Альд ответил на мой вопрос.

— Кроме того, — как ни в чем не бывало продолжил он, — нужно согласовать некоторые детали по поводу твоего будущего облика.

Звучало так же подозрительно, как и интересно. Ранее подселенец уже обсуждал со мной необходимость маскировки, и случившийся неделю назад разговор с комендантом утвердил Альда в том, что оптимальным вариантом станет создание иллюзии.

Потому что с лича в наивысшей священной форме полностью лишенного плоти скелета — и спрос соответствующий. Как минимум — сидящие в столице раритеты захотят выяснить, откуда такой самородок вообще взялся. Как максимум — они же и попытаются устранить меня по-тихому, посчитав, что подковерная возня за власть с хорошо знакомыми столичными соперниками предпочтительнее, чем возможное вмешательство не пойми откуда взявшегося скелетированного лича, который почему-то предпочитает демонстративно притворяться ветошью на периферии.

Качественная иллюзия помогла бы мне выдавать себя за частично скелетированного некромага с возможностями чуть ниже среднего — не амбизиозного, и потому — совершенно не пытающегося покуситься на место в Совете. В общем, побуду паинькой, и авось высочайшее внимание наших с Альдом сородичей будет не слишком пристальным. Но с учетом того, что Ваан недавно нам напророчил, мы оба прекрасно понимали, что так просто ничего не выйдет. Но попытаться стоило.